Назад в будущее. История создания - Касин Гейнс
В самом начале съемок актер провел несколько дней, снимаясь в школе Уиттьера вместе с Эриком Штольцем в тех сценах, которые через несколько месяцев пришлось переснимать. Он не очень взволновался из-за необходимости повторить эти эпизоды. Поначалу у Толкэна было очень спокойное отношение к фильму в целом. Во время съемок он ничего особенного не заметил, и, хотя работать было очень приятно, ему не приходило в голову, что это великий проект. Сюжет был восхитительным, но съемки проходили в довольно скромных условиях. Трейлеры были маленькими, исполнитель главной роли мало с кем общался, а затем посреди съемок его и вовсе поменяли. Несмотря на шум среди киношных болтунов, говоривших, что это картина Спилберга, у Толкэна создалось впечатление, что исполнительные продюсеры принимали минимальное участие в создании фильма. «Стивен Спилберг был куда больше заинтересован в картине „Балбесы“, которой он в то время занимался, чем в „Назад в будущее“», — утверждает он.
Оба фильма, действительно, были запущены в производство в одно и то же время между осенью 1984 года и весной 1985, хотя об участии Спилберга в каждом из этих проектов говорят по-разному: Боб Гейл вспоминал, что Спилберг, по сути дела, не вмешивался в то, что делали на съемках как Земекис, так и режиссер «Балбесов» Ричард Дон-нер — «Стивен понимал, что и Боб 3., и Доннер умеют снимать кино, и он испытывал к ним слишком большое профессиональное уважение, чтобы вмешиваться в их работу». Но, с другой стороны, многие считают, что Спилберг активно участвовал в работе над «Балбесами», и иногда казалось, что он не столько продюсер, сколько один из режиссеров. Когда успокоилось волнение вокруг замены Штольца в «Назад в будущее», а «Балбесов» начали снимать на площадке «Уорнер бразерс» в Бербенке, то Спилберг стал проводить меньше времени с Бобами и больше с Доннером и его молодыми актерами. По мере продолжения съемок Фрэнк Маршалл, второй режиссер в «Назад в будущее», стал еще и основным представителем «Эмблин», контролировавшим процесс съемок.
Присутствие Джеймса Толкэна на танцевальном вечере «Очарование на дне морском» придало новые краски этой сцене, но можно сказать, что самыми важными эпизодическими актерами в этом фрагменте были Марк Кэмпбелл, Пол Хэнсон, Брэд Джефрис и Тим Мэй, которые физически не присутствовали на экране, но все равно оказались в центре внимания, так как они исполняли «Johnny В. Goode». Марк Кэмпбелл незадолго до этого переехал в Калифорнию из Нового Орлеана, и его пригласили спеть в фильме. Люди, связанные с музыкой, говорили о нем как о талантливом сессионном музыканте, и буквально через несколько недель после его переезда ему позвонил музыкальный супервайзер Боне Хоу и пригласил на прослушивание.
«Мы рассматриваем кандидатуры двух или трех людей, — объяснил продюсер, когда певец пришел в записывающую студию, — но многие мои друзья говорили мне именно о тебе». Все приглашенные певцы пели по очереди. Кэмпбелл зашел в кабину для прослушивания и спел. Он понимал, что сделал это лучше всех присутствовавших, но Боне хотел, чтобы певец попробовал еще раз. «Послушай, — сказал он, — ты поёшь так, как, наверное, всегда это пел, и видно, что ты из Нового Орлеана. Но вспомни, что наш герой, Майкл, — он, наверное, из Огайо». Ни актер, ни его герой не имели никакого отношения к Среднему Западу, но дело было не в этом. Певец прекрасно понял, что надо изменить. Он убрал свой акцент и спел не в стиле фанк. Вечером ему позвонили. Его наняли, и на следующий день он уже записывался.
После записи певцу позвонил Боб Гейл. Продюсер сказал, что для сохранения мистического ощущения и создания иллюзии того, что Майкл Дж. Фокс действительно поет, имя Кэмпбелла не появится в титрах. «Я сказал ему, что понимаю. Все было просто, — рассказывает Кэмпбелл: — я просто хотел хорошо спеть и обдурить публику так же, как все этого хотели. Мне было все равно. Но было очень здорово, что Боне Хоу воспринял это как лично оскорбление. Он пришел ко мне: „Тебя не будет в титрах? Нет, нет, нет, нет. Это неправильно. Вот что я тебе скажу: я что-нибудь придумаю и позвоню тебе“. Через два дня он позвонил и сказал, что я получу очень-очень маленький, но все равно неплохой процент от саундтрека». Кроме того, когда фильм вышел, то имена Марка Кэмпбелла и Тима Мэйса стояли первыми в небольшом списке «особых благодарностей», что, по мнению певца, тоже было результатом заступничества Бонса.
Майкл Дж. Фокс умел играть на гитаре, так как в старших классах выступал в группе. Как и многие подростки, он недолго, но серьезно размышлял о том, чтобы профессионально пуститься в погоню за платиновыми дисками, но потом подсел на актерскую игру. Несмотря на его умения, никто не просил его создать выдающийся музыкальный номер. Вместо этого известный студийный музыкант Тим Мэй записал музыку на изготовленной на заказ гитаре Valley Arts Stratocaster с корпусом из розового дерева и грифом из клена и черного дерева.
Пола Хэнсона, как и большую часть людей, помогавших создать эту музыкальную иллюзию, наняли еще во времена Штольца. Боне Хоу в поисках талантов позвонил в Голливудский музыкальный институт и спросил секретаря, не знает ли она кого-то, кто умеет играть на гитаре с помощью зубов и мог бы научить актера, как играть пальцами под фонограмму. «О, вам нужен Пол», — сразу же ответила та, так как по удивительному стечению обстоятельств Хэнсон как раз за несколько часов до этого стоял у ее стойки, болтал и выпендривался, изображая Джимми Хендрикса и хватая верхними зубами струны гитары. Секретарь дала Бонсу его телефон, и Хэнсона пригласили в фильм. Репетиции со Штольцем прошли хорошо, у них сложились прекрасные рабочие отношения. Штольц был трудолюбивым и приятным, но не очень уверенным в себе человеком, и он умел играть не так хорошо, как
