А. Майкапар - Галерея Тейт Лондон

Хант несколько раз покидал Англию, работал на Святой Земле, жил в Италии. В 1892 он последний раз побывал на Ближнем Востоке. Под конец жизни мастер перестал писать, поскольку зрение катастрофически ухудшилось. В 1907 его картина «Корабль» (1875) был куплена группой друзей автора и представлена в галерее Тейт в честь его восьмидесятилетия. Хант умер в Лондоне, всего в Галерее хранится 18 его работ.

На выставке в Королевской академии художеств картина «Заблудшие овцы» была впервые представлена под своим первоначальным названием — «Наши английские берега». Тогда она вызвала саркастическую реакцию критики. Между тем полотно и сейчас восхищает своей цветовой палитрой: золотистый солнечный свет проливается на беззащитное стадо, невольно рождается ассоциация с библейским образом заблудших овец. Оказывается, сам художник вдохновился цитатой из 53-й главы Книги пророка Исайи: «Все мы блуждали, как овцы, совратились каждый на свою дорогу». Уже на следующей, Бирмингемской, выставке, где она экспонировалась под нынешним названием, работа вызвала живейший интерес и была удостоена Гран-при.

Эдвард Коли Бёрн-Джонс — английский живописец и книжный иллюстратор, близкий по духу к прерафаэлитам, один из наиболее видных представителей движения «Искусства и ремесла». Мастер прославился своими витражами. В 1894 он получил титул баронета. В Галерее хранится 149 работ автора.

Картина знаменует рождение индивидуального стиля художника. Она — тонкая стилизация, о чем свидетельствует и весь строй произведения, и надпись, сделанная на старинный манер: «1860 Е. Burne Jones. Fecit» (1860. Э. Бёрн-Джонс исполнил) и «Sidonia von Bork 1560» (Сидония фон Борк. 1560). На создание этой и парной к ней («Клара фон Борк») акварелей Бёрн-Джонса вдохновила книга Йоханнеса Вильгельма Мейнхольда, появившаяся в 1849 в переводе с немецкого Спенсера Уальда «Сидония фон Борк. Монастырская колдунья». Автор пишет о Сидонии как о женщине необычайно прекрасной, но использовавшей свои чары для злых целей: уничтожала всех, кто противился ее обольстительной магии. Мейнхольд так описывает героиню: «Сидония представлена в расцвете своей красоты. Ее рыжие, почти золотые волосы убраны в золотую сетку. Ее шея, руки и запястья обильно украшены изумрудами. Черты ее лица не радуют глаз, несмотря на большую красоту; особенно в губах можно заметить выражение холодной злобы». Именно это соединение красоты и коварства, чувственности и жестокости привлекало художника.

Мастер изобразил Сидонию замышляющей новое злодеяние. Одетая в великолепное платье женщина с пышными волосами судорожно сжимает висящее на шее украшение. Ее взор полон ненависти, а лицо и фигура выражают непреклонную решимость. Моделью для этого образа была Фани Корнфорт (подробнее о ней — на с. 35).

Данная картина — третья в ряду сцен из истории Персея, помещенных на стене одного из залов Галереи. Две предшествующие ей — «Нахождение Медузы» и «Смерть Медузы» («Рождение Пегаса и Хрисоара»). Античный миф, повествующий о Персее и Медузе горгоне, богат фантастическими деталями.

Персей, экипированный Афиной для охоты на Медузу горгону, нашел в земле гипербореев среди изваяний людей и животных, окаменевших при взгляде на нее, и обнаружил трех спящих сестер горгон (сюжет первой панели цикла Бёрн-Джонса). Глядя на отражение в щите (который для этой цели дала ему Афина), герой одним взмахом руки отсек голову чудовищу, после чего из мертвого тела возникли крылатый конь Пегас и воин Хрисоар (центральная панель). Персей засунул голову в сумку и бросился бежать. Разбуженные сестры Медузы, Сфено и Эвриала, пустились за ним в погоню, однако черная шапка-невидимка (врученная Персею Гермесом вместе с крылатыми сандалиями) сделала героя невидимым, и он благополучно ускользнул от преследователей.

Темой данной картины является именно побег Персея. Бёрн-Джонс весьма изобретательно изобразил горгон в их ужасном, в соответствии с описаниями античных авторов, виде. Литературной программой для него служил рассказ Гесиода в его «Теогонии» («Происхождение богов», около 700 до н. э.): «Вместо волос у горгон — шевелящиеся змеи, все тело покрыто блестящей чешуей. У горгон медные руки с острыми стальными когтями, крылья со сверкающим золотым опереньем. От взгляда горгон все живое превращается в камень».

Творчество Эдварда Коли Бёрн-Джонса завершает значительное стилистическое направление в английском искусстве XIX века — прерафаэлитизм. Живопись прерафаэлитов являет собой переход от романтизма к символизму начала XX столетия, который, возможно, правильнее было бы именовать неоромантизмом: он вновь открыл простор фантазии, устремленность за пределы повседневности.

Эта картина, как и другие произведения автора, свидетельствует о его большом интересе к искусству итальянского Возрождения и отчетливо обнаруживает влияние современных ему художественных, эстетических и этических идей. На создание образа мастера вдохновили два поэтических произведения — «Песнь о Нищей и Короле» (1612) старинного английского поэта Ричарда Джонсона и поэма «Нищенка» современника художника Альфреда Теннисона, в которой рассказывается об африканском царе Кофетуе. Правитель презирал женщин, но, увидев бедную девушку, влюбился и поклялся сделать ее царицей.

Кофетуя устремил на героиню пристальный, можно сказать, гипнотический взгляд. В этом выразилось глубокое убеждение художника в том, что взгляд имеет огромную преобразующую силу, мастер считал глаза окном души.

Джеймс Эббот Макнил Уистлер — американский живописец и график. В юности на формировании его таланта сказалось пребывание в России, куда царским правительством был приглашен отец Уистлера — высококлассный специалист по строительству железных дорог.

Картина проникнута мечтательным настроением: женщина погружена в свои мысли, ее лицо отражается в зеркале, что привносит ощущение раздвоения личности. История живописи знает много примеров «обыгрывания» образа через его отражение, это всегда заставляет зрителя искать в работе некий второй смысловой пласт.

Названия многих произведений Уистлера отсылают к музыкальным ассоциациям, данное — не исключение. В музыке симфония — самый сложный и богатый по музыкальному и эмоциональному содержанию инструментальный жанр. Для нее характерны большой масштаб, разнообразие музыкальных образов, богатство звуковых красок и оттенков. Этим в некотором роде вызывающим названием художник говорит зрителю, что женский образ богат духовно и эмоционально. Неудивительно, ведь моделью для портрета послужила возлюбленная Уистлера Джоанна Хиффернан, художник писал ее в своем доме в Челси.

Картина свидетельствует о пристрастии мастера ко всему японскому (повальное увлечение того времени, его примеров в живописи множество): на камине — японская ваза, в руке у девушки — японский веер.

Произведение вдохновило поэта Алджернона Суинберна написать стихотворение «Перед зеркалом». На вернисаже листы золотой бумаги с написанными на них строками стихотворения были прикреплены к раме картины.

Большую часть жизни художник провел в Англии. Он писал, главным образом, портреты и пейзажи, работал маслом, а также в технике пастели и акварели, был крупным мастером офорта. Искусство Уистлера во многом близко французскому импрессионизму.

Эта картина появилась в результате разработки одного из набросков, сделанных в 1868 для фриза, заказанного ему бизнесменом Ф. Р. Лейландом. Известные как «Шесть проектов» (Художественная галерея Фреер, Вашингтон), все они являются изображением женских фигур и цветов и свидетельствуют об увлечении автора модным тогда японским искусством. (Ряд произведений исполнен в соответствующем стиле.)

Серия больших картин для гостиной дома Лейланда так и не была выполнена. Только одну из запланированных шести работ — «Белая симфония: три девушки» (1867) — художник закончил, но впоследствии она пропала. Мастер принялся писать новую версию (представленную здесь), но сам он не был ею удовлетворен и говорил, что она «совершенно не показательна и в таком виде абсолютно бесполезна». Автор близко придерживался наброска, но сделал много изменений, указывающих, что это не просто копия утерянного произведения, а действительно новый вариант.