Д. Валявин - Музеи Московского Кремля

При встрече иностранных послов, во время царских выездов и других торжественных церемоний использовались специальные выводные лошади. Они были скреплены друг с другом длинными серебряными цепями, состоявшими из широких скрученных металлических полос. Животных вели под уздцы конюхи в расшитых золотом одеждах. В убранство лошади, составлявшее так называемый «Большой конский наряд», зафиксированный в дворцовых документах, входили парадное седло, роскошная сбруя и другие предметы. В нем нередко соединялись изделия русской работы и привозные, в данном случае турецкие. Они были обильно украшены золотом, драгоценными камнями или яркими эмалями. Грудь, бока и круп животного укрывались попоной или чалдаром, расшитым жемчугом. Поверх него располагалось украшенное самоцветами седло с серебряными стременами, в котором никто никогда не сидел. На морду лошади возлагалась специальная оправленная драгоценными каменьями оголовь, дополнявшаяся в районе лобной части султаном из жемчуга с перьями и закрепленной цепочками над носовым ремнем решмой, бляшкой исключительной красоты, золотой или серебряной с чеканным орнаментом. К удилам наряду с кожаными поводьями крепились особые серебряные цепи, издававшие при движении мелодичный звон. На шею вешался науз — подшейная кисть из шелка и жемчуга, имевшая некогда функцию оберега. На ногах размещались браслеты-наколенники, на груди — паперсть, широкий ремень с золотым и серебряным набором, прикрепленный к седлу спереди, а сзади него находился узкий ремень-нахвостник — пахви.

Алмазное перо исполнено выдающимся ювелиром. К сожалению, его имя пока неизвестно. Не ясно также, был ли он европейцем или восточным мастером. Этот драгоценный предмет прислан турецким султаном Абдул-Гамидом российской императрице Екатерине II в 1775, вскоре после заключения Кучук-Кайнарджийского мирного договора, завершившего Русско-турецкую войну 1768–1774, вместе с другими не менее ценными подарками, составлявшими парадное конское убранство. Среди них были седло, попона, украшенная кораллами и ляпис-лазурью, драгоценная оголовь, решма, паперсть и стремена, а также серебряное ведерко, предназначавшееся для того, чтобы напоить лошадь, и серебряные же подковы и гвоздики к ним.

Перо является эгретом — украшением головного убора. С двух сторон оно имеет цепочки, на концах которых — крючок и шпилька, а с обратной стороны находятся две скобки, которые, по-видимому, использовались для закрепления перьев. Здесь также расположена золотая пластина, на которой прочеканены изображения различных воинских атрибутов: щит, лук и колчан со стрелами, копье, знамена и горящий факел. На лицевой стороне пера размещено свыше тысячи сверкающих бриллиантов. Центральную часть занимает редкий желтый сапфир прямоугольной формы, весом тридцать пять каратов.

Колымага была создана неизвестными английскими мастерами в конце XVI века. Она самая древняя в собрании Оружейной палаты, подобных карет нет больше нигде. В 1603 изделие послужило дипломатическим даром русскому царю Борису Годунову от имени только что взошедшего на английский престол короля Якова (Джеймса) I Стюарта.

Являясь одной из ранних карет, колымага не обладает тем спектром удобств и набором технических приспособлений, которые позднее станут характерными практически для всех парадных экипажей европейской работы. Она сделана открытой, крыша опирается на восемь столбиков, проемы между которыми закрывают бархатные занавеси. У кареты отсутствуют козлы для кучера, поворотный круг и рессоры. Для управления запряженными в нее лошадьми возница садился на одну из них или шел рядом, поскольку передвижение осуществлялось достаточно медленно. Кузов колымаги подвешен на ремнях, дабы несколько уменьшить тряску при езде. Чтобы развернуть колымагу, требовалось большое пространство, в противном случае задние колеса заносили вручную. Все эти недостатки после появления более совершенных карет породили пренебрежительное отношение как к самим старинным экипажам, так и к слову «колымага». Хотя оно, имеющее тюркское происхождение, означает всего лишь «большая повозка».

Карета обильно украшена круглой скульптурой и рельефами, живописными композициями и позолочена. На ее передней и задней стенках изображены сражение христиан и мусульман и триумфальное шествие победителей. А на боковых — сцены охоты: на левой — на кабана и тигра, на правой — на медведя и льва. Над рельефами живопись, исполненная маслом, по-видимому, голландским мастером. Впереди и сзади кареты поставлены рамы с резными деревянными фигурами. Над верхней частью задней рамы возвышается двуглавый орел, а на нижней перекладине помещено резное изображение конного воина, мечом поражающего дракона. Колымага использовалась до конца XVII века при выездах царей Михаила Федоровича и Алексея Михайловича, а также во время встречи польского посольства в 1678. Уже в то время экипаж не раз поновлялся. Об этом свидетельствует выполненная тогда обивка итальянским рытым бархатом его внутреннего пространства. Царское сиденье и боярское место также украшены этой тканью.

Четырехместный экипаж, относящийся к типу «большая карета», был создан в Париже, в мастерской каретника А. Дрилеросса, как предполагается, по эскизу, сделанному работавшим в России архитектором, скульптором и декоратором Николя Пино (1684–1754). Его бронзовые украшения происходят, по-видимому, из мастерской Филиппа Каффиери (1714–1774) — королевского скульптора, чеканщика и позолотчика. Автором живописных композиций на нем является, по мнению большинства исследователей, известный рокайльный художник Франсуа Буше (1703–1770). Карета была подарена императрице Елизавете Петровне украинским гетманом Кириллом Разумовским (1728–1803).

Создатели экипажа постарались придать ему подобающие назначению пышность и великолепие, а также то величие, «какое императрице пространственного государства прилично». Он имеет пять окон и две дверцы со вставленным в них зеркальным стеклом. Карета оснащена всеми необходимыми техническими средствами, характерными для своего времени: козлами для кучера, рессорами, развитым поворотным кругом, «лебяжьей шейкой», изогнутой перемычкой, соединяющей раму кузова и передние колеса и не препятствующей прохождению под ней колес при повороте.

Кузов экипажа украшен живописью и резьбой. Изогнутые, несколько преувеличенные в размерах резные детали, причудливо извивающиеся по крыше и стенкам, дышлу и колесам, образуют гигантскую фигурную раму на задке и широкую пластичную подножку на передке кареты. Отдельные элементы резной декорации напоминают то вспененные волны, то столь характерные для стиля рококо завитки раковины, то замысловато извивающиеся растительные побеги. Вызолоченные детали хорошо гармонируют с малиновой обивкой корпуса и соответствующей по колеру окраской колес, создавая тот мажорный, праздничный, торжественный настрой, что так характерен для придворной культуры Франции и России первой половины и середины XVIII века. Среди буйства изогнутых линий, текущих и струящихся форм на бронзовых накладных пластинах, прикрывающих рессоры, располагаются фигурки путти. Подобных резвящихся обнаженных мальчуганов можно видеть на живописных панно, представленных на передней и боковых стенках экипажа.

Миниатюрная каретка и столь же крохотный зимний возок были изготовлены в Московском Кремле в мастерских Конюшенного приказа в конце XVII столетия. Они предназначались для забав царских детей, отсюда вторая часть их названий — потешный. И хотя эти маленькие каретка и возок ни в конструкции, ни в декоре не уступают большим экипажам для взрослых, они, скорее всего, предназначались для домашних игр. По сохранившимся «Описям царской Конюшенной казны» известно, что летняя каретка была изготовлена для двухлетнего царевича Алексея — сына Петра I, а зимним возком забавлялись дети его брата и соправителя — царя Ивана Алексеевича. Иногда владелицей возка называют царевну Екатерину Ивановну.