Борис Носик - Вокруг Парижа с Борисом Носиком. Том 1
Живописная, стоящая на холме деревня Люзарш (Luzarches) упоминается уже в документах VII века. В 775 году Карл Великий подарил здешнюю «виллу» монахам из монастыря Сен-Дени. Стояла здесь также могучая крепость графов Бомон, которую осадил и взял (в самом начале XII века) король Карл Толстый. Вернувшись из крестового похода, граф Жан де Бомон перевез сюда из Рима кости святого Космы и его брата святого Дамиана и построил близ замка новую церковь, посвященную святому Косме. Церковь эта была разрушена в незабываемом 1793 году, однако осталась в Люзарше более старая церковь, также посвященная святым братьям Дамиану и Косме, которые славились исцелением больных (недаром в церкви этой сохранилась 1705 года латинская надпись, свидетельствующая о связи этого храма с парижским братством хирургов). Авторство более позднего, элегантного фасада этой церкви приписывают местному архитектору Никола де Сен-Мишелю. Церковь эта славится также огромною розой над порталом, деревянной облицовкой свода своего нефа и квадратной башней часовни с романским аркатурным поясом XII века…
На местном кладбище можно обнаружить старинную могилу некоего Сент-Ода. Есть сторонники той версии, что это и был маленький Людовик XVII.
В селении уцелели ворота старого замка, а также его заселенная ныне гражданами башня, с вершины которой открывается живописный вид на долину.
Люзарш славился некогда своими кружевницами и кружевами. Вдобавок имя его прославил в XIII веке архитектор Pобер де Люзарш.
В каких-нибудь трех километрах к востоку от Люзарша находятся среди леса Гуи развалины старинной церкви и то, что называют замком Эриво. Здесь с 1160 года стояло аббатство Эриво, в котором старательная Французская революция разрушила все, что смогла. Семь лет спустя национализированные эти руины приобрел знаменитый писатель и политический деятель Бенжамен Констан. Он разрушил приспособленное под общежитие левое крыло постройки XVIII века и построил там себе гнездышко, в котором и протекал его долгий и бурный роман с Жерменой де Сталь, описанный им еще через восемь лет в его сочинении «Адольф», которое во Франции считают шедевром психологического романа. Еще столетие с лишним спустя, к тому времени, когда были забыты многочисленные политические, исторические и религиозные выступления этого писателя, вышли в свет его «Дневник», «Красная тетрадь» и его интимная переписка, принесшие ему (а может, и дому среди руин в романтической гуще леса) новую славу…
От Люзарша можно было бы за каких-нибудь четверть часа домчать до Шантийи, но я предлагаю поехать в обход, через Виарм (Viarmes), ибо «нормальные герои всегда идут в обход». В маленьком зеленом Виарме у подножия холма и кромки леса Карнель, в каких-нибудь двух километрах от левого берега Уазы, есть церковь XII–XV веков с мраморным алтарем из былого аббатства Руайомон. Замечательная церковь есть и в соседней с Виармом деревушке Аньер-сюр-Уаз (Asnières-sur-Oise). Ей от аббатства Руайомон досталось в наследство замечательное надгробие маршала Франции Анри де Лорэна, которое изваял сам Куазевокс. Ко всем этим недобровольным пожертвованиям знаменитое аббатство вынудила Великая французская революция, не щадившая ни аббатств, ни церквей, ни монахов. При этом, конечно, граждане всех уровней и званий должны были поучаствовать в революционном разоре и разбое. Элегантный замок XVIII века, в котором размещается нынче мэрия (сельсовет) мирного Виарма, принадлежал некогда благородному аристократу маркизу де Траванне. Нелицеприятные историки сообщают, что маркиз этот не только с энтузиазмом приветствовал разрушение аббатства Руайомон и превращение некоторых из его построек в ткацкие цеха, но и сам использовал камень бесценных строений как стройматериал для умножения своего личного жилфонда. Так что не в одной революционной России находились аристократы, подпевавшие чужим гимнам.
Самым любопытным из моих нынешних попутчиков я предлагаю чуть севернее Виарма свернуть на запад – в сторону городка Бомон-сюр-Уаз (Beaumont-sur-Oise). Городок разместился на холме, где еще в древности стояли римские укрепления. Среди прочего археологи откопали здесь галльские монеты I века до н. э. В местности, называемой Чертовой Дырой, они же откопали две древнеримские виллы и театр. Был здесь некогда могучий феодальный замок, который осаждал в 1590 году король Генрих IV. Ныне от него осталось не так уж много – основание четырехугольной башни, основание оборонительной стены XIII века да остатки еще одной башни с мощными контрфорсами.
Здешняя церковь Сен-Лоран с ее квадратной ренессансной башней, увенчанной куполом, сохранила элементы и XII, и XIII, и XIV веков. Есть в этом городке и старинные провинциальные дома, а также руины аббатства Сен-Ленор.
А на улице Бас-де-ла-Валле сохранились здания былой дорожной станции, стоявшей близ водного пути Париж – Абевиль – Кале, – здания XV, XVI и XVII веков. Некоторые упоминания об одном из путников, делавших здесь пересадку в XVIII веке, до нас дошли в записках Сен-Симона. Сен-Симон пишет о маршале Тессе, которому в 1717 году были поручены регентом встреча и сопровождение знатного гостя из России – царя Петра I:
«Маршал Тессе весь день на всякий случай ждал царя в Бомоне, чтобы его не упустить. Прибыл царь в пятницу 7 мая в полдень. При его выходе из экипажа маршал оказал ему все должные почести, имел честь отобедать с ним и увезти его в тот же день в Париж».
Наш же с вами путь, напротив, лежит от Парижа, на северо-восток, к знаменитому аббатству, до которого от Бомона меньше десяти километров.
Бенедиктинское аббатство Руайомон, расположенное близ леса Карнель, в самой чаще Лисского леса, было построено Людовиком IX (Людовиком Святым) во исполнение обета, данного его отцом Людовиком VIII. Король Людовик Святой любил это аббатство, часто бывал в нем, участвовал в монашеской жизни и даже разносил блюда в монастырской трапезной. Недаром скромных размеров гора Кюимон, на которой стоит аббатство, получила высокое имя Королевской горы. Впрочем, несмотря на вполне умеренную высоту, гора эта и нынче горделиво царит над французской низменностью, как, скажем, трехсотметровая гора Ореховна, что чуть севернее озера Селигер горделиво возвышается над Русской равниной.
В аббатстве Руайомон веками жили монахи-бенедиктинцы из числа последователей святого Бернарда (орден Сито). Понятное дело, что богохульная Французская революция должна была по возможности изничтожить и изгадить аббатство, что и было проделано с большим старанием. От церкви осталась одна башня, из прочих построек частично уцелел знаменитый прогулочный дворик (клуатр) с его арками и колоннами. И хотя монашеское пение не звучит больше на холме со времен революционного разгула, духовная жизнь в этих стенах не заглохла окончательно. Руины были куплены супругами Изабель и Анри Гуин, жизнью былого аббатства занялся их «Фонд Руайомон Гуин-Ланг в защиту прогресса гуманитарных наук». Фонд организует тут семинары и концерты, которые пользуются всемирной известностью, так что отреставрированную трапезную монастыря время от времени оглашают звуки божественной музыки. В ту же трапезную и в великолепную кухню былого аббатства мало-помалу привозят старинные полихромные статуи (иные даже из тех, что уцелели после разгрома аббатства). Особенной известностью пользуется здесь XIV века Богоматерь, кормящая младенца Иисуса…
Чуть севернее аббатства, на скрещении лесных дорог и троп, стоит лесной хутор (конечно, это скорее деревушка, но подобные этому малолюдные, безмагазинные и бесцерковные селения называют во Франции hameau – так что, пожалуй, хутор). Подобно здешнему лесу, хутор так и называется – Ле Лис (Le Lys). Конечно, такой тихий райский уголок не мог долго оставаться незамеченным, так что оброс он мало-помалу «лесной станцией» – Лис-Шантийи. Недавно я обнаружил, что в этой лесной деревушке жил и умер довольно известный русский художник – Осип Браз. Имя его попадалось мне в письмах Чехова из Ниццы. Осип Браз приезжал туда к Чехову, чтобы дописать портрет писателя, заказанный Бразу самим П.М. Третьяковым для его Третьяковки. Насмешник Чехов писал тогда в письме милой подружке (и одной из его поклонниц – «антоновок») Александре Хотяинцевой:
«Меня пишет Браз. Мастерская. Сижу в кресле с зеленой бархатной спинкой, En face. Белый галстук. Говорят, что и я и галстук очень похожи, но выражение, как в прошлом году, такое, точно я нанюхался хрену… Кроме меня, он пишет также губернаторшу (это я сосватал) и Ковалевского. Губернаторша сидит эффектно, с лорнеткой, точно в губернаторской ложе; на плечи наброшен ее кошачий мех – и это мне кажется излишеством, несколько изысканным…»
Это было в 1898 году, и Браз уже был к тому времени знаменитым портретистом. Он написал множество портретов коллег по искусству, а также давал уроки в своей частной студии в Петербурге (набережная Мойки, № 112). У него учились и З. Серебрякова, и Н. Лансере, и будущая жена Диего Риверы А. Белова. Написанный Бразом портрет Чехова многие считают одним из лучших портретов писателя.
