И. Капустина - Музей Винсента Ван Гога

Ван Гог создал 20 картин с видами Монмартра, выбрав нехарактерные для парижской живописи мотивы, напоминавшие ему родную Голландию. Во времена художника Монмартр еще отличался деревенским характером, постепенно уступая поля и огороды наступающему городу. Но мастера привлекала именно старая часть Монмартра. Холмы и пустоши с ветряными мельницами, дворы, похожие на поляны, обнесенные изгородями, оживленные фигурками людей, — все это не имеет в своем облике ничего специфически парижского, это какой-то «деревенский» Париж, символом которого Ван Гог избрал ветряную мельницу.

Три мельницы на Монмартре пользовались особой популярностью среди туристов. У самой большой, изображенной на данном пейзаже — Блют-Фен, — были еще терраса и смотровая площадка, откуда открывался чудесный вид на Париж. Слева от меньшей мельницы видно, как наступает город — огромный желтый дом вырастает над горизонтом. Но все это предстает на полотне в нежных переливах чистых красок, мягком и воздушном трепетании легких, быстрых мазков. Пейзаж написан открытыми мазками и точками, пространство передано в импрессионистической «зыбкой» живописной манере. Ван Гог соединил приемы импрессионизма и пуантилизма, усилил выразительность каждого из основных цветов (красного, желтого, синего), сочетая их с дополнительными (зеленым, оранжевым, фиолетовым). Оптические смешения по сравнению с работами пуантилистов упрощены и оттого особенно наглядны. Небо же написано в «старой» манере — расплывчатыми пятнами голубого и белого цветов.

Художнику импонировало стремление импрессионистов наблюдать природу, воспроизводя световоздушную среду в ее малейших изменениях. Он заимствовал у них не только метод работы светлыми красками на светлом, но и умение передавать вибрацию света, зыбкость воздуха в различное время дня и при различных погодных условиях. Эта работа является примером искренней имитации импрессионистического пейзажа, после которой Ван Гог уже никогда больше не стремился столь точно следовать мэтрам с Больших бульваров.

«Сад с влюбленными: площадь Сен-Пьер» Ван Гог создал во время романа с Агостиной Сегатори, владелицей кафе «Тамбурин» на Монмартре, и романтическое настроение художника передалось в этом полотне, написанном с удивительной лирической мягкостью. В светлой безмятежности атмосферы, нежности колорита, наполненности воздухом и небом — во всем здесь, несомненно, проявляется влияние пуантилизма. Однако мастер использовал не точки, а короткие и длинные мазки, наложенные в разных направлениях, он аккуратно заполнил ими цветовые зоны на поверхности картины. Его новая светлая живопись не просто изображает светящиеся туманы и легкие небеса, природу, пронизанную светом и окутанную воздухом, во всем богатстве ее несказанных колористических нюансов. Цвет все больше интересовал художника как средство ассоциативной передачи чувств и настроений. «Я попеременно поглощен двумя мыслями. Первая — это материальные трудности… вторая — работа над колоритом. Я постоянно надеюсь совершить в этой области открытие, например, выразить чувства двух влюбленных сочетанием двух дополнительных цветов, их смешением и противопоставлением, таинственной вибрацией родственных тонов. Или выразить зародившуюся в мозгу мысль сиянием светлого тона на темном фоне. Или выразить надежду мерцанием звезды, пыл души — блеском заходящего солнца…»

«Я хочу подчеркнуть факт, что один и тот же человек может быть изображен совершенно по-разному… при этом художник может добиться гораздо большего сходства, чем фотограф» — писал Ван Гог. Очень разные по восприятию себя автопортреты парижского периода передают напряженную духовную жизнь мастера. Он предстает в них то уверенным в себе, элегантным парижанином, то крестьянским пастором, то мятущимся живописцем, словно примеряя разные лица и роли. На этом написанном на картоне портрете автор изобразил себя в выходном костюме, нейтральность самоподачи привлекает внимание к лицу. Художник внимательно и настороженно смотрит на зрителя, зеленые глаза выделяются неожиданной яркостью на фоне спокойных розовато-серых тонов лица и головы, красиво контрастируя с рыжиной бороды и усов. Глазам неизменно принадлежит важная роль во всех автопортретах Ван Гога. «Я предпочитаю писать глаза людей, а не соборы… человеческая душа… гораздо интереснее», — писал он брату.

Картина выполнена разрозненными мазками с использованием пуантилистической манеры, сказавшейся, прежде всего, в прорисовке костюма и фона. Торопливые мазки образуют неопределенный тревожный фон, на котором резко выступает худое «собранное» лицо с пронзительно-пристальным взглядом.

В компании Эмиля Бернара и Поля Синьяка летом 1887 Ван Гог выехал в пригород Парижа Аньер-сюр-Сен — любимое место импрессионистов и пуантилистов. «Я увидел здесь столько красок, сколько раньше никогда не доводилось», — описывал он свое впечатление. «В красках заложены скрытые созвучия и контрасты, которые взаимодействуют сами по себе и которые иначе как для выражения настроения нельзя использовать». В созданных там пейзажах переданы цветом томная нега теплого дня, медленного течения реки, солнечных бликов, играющих на воде.

Работая бок о бок с такими разными мастерами, как Бернар и Синьяк, художник внимательно наблюдал их приемы. Известно, что Ван Гог не только не боялся влияний, но и искал их. Обладая счастливым даром искренне восхищаться талантами других, он стремился постоянно учиться, обогащаться новыми открытиями, нисколько не опасаясь при этом потерять индивидуальность. Его меньше всего волновали вопросы приоритета в области открытий в живописи, и со свойственным ему смирением Винсент брал что-то от всех, совершенствуясь и тихо выпестывая собственный обособленный, совершенно оригинальный стиль. Находясь в самой гуще потока парижской художественной жизни, множества течений, имен, впечатлений, Ван Гог умело маневрировал, пробуя себя во всем и ничему не принадлежа до конца.

В своем творчестве Ван Гог нередко обращался к подобному типу лесного пейзажа, тема подлеска присутствует в работах, созданных и в Париже, и в Сен-Реми, и в Овере. Пейзажи, в которых художник пишет деревья не издалека, а войдя в лес, оказавшись внутри него, впервые разработали мастера барбизонской школы, ею живописец бесконечно восхищался. Подобная позиция давала возможность слиться с жизнью леса, изобразить ее максимально приближенно, находясь совсем рядом с деревьями и кустами, когда неба не видно из-за сплетающихся ветвей, и солнечный свет пробивается сквозь густую листву деревьев, играя бликами на высокой траве и цветах, стелющихся по земле. Игра светотени создает множество оттенков зеленого с вкраплением желтого, белого, красного, которые художник короткими мазками бросает на холст.

Ван Гог отличался редкой работоспособностью. Каждое утро он взваливал свой тяжелый мольберт на спину и отправлялся на поиски мотива. Природа предоставляла безграничные возможности для самых смелых цветовых экспериментов: многообразие оттенков, трепет листвы на воздухе, игра солнечного луча. Подобно импрессионистам, живописец ловил эти меняющиеся, мгновенные состояния природы, бесконечно восхищаясь богатством ее палитры.

На этой картине Ван Гог изображен в костюме и фетровой шляпе — спокойный, буржуазный вариант. Художник словно и не позирует, а просто показывает себя таким, каков он есть. Но в развернутой в фас голове и пронзительном взгляде зеленых глаз есть некоторая наступательность, почти агрессивность, которую усиливают резко выступающие скулы и суровая складка рта. Настоящая метаморфоза происходит с цветовым решением. Голова живописца окружена, словно ореолом, целым сонмом продолговатых голубых мазков, чередующихся с небольшими красноваторыжими вкраплениями. Голубой цвет переходит на одежду, почти не теряя интенсивности, лицо как бы излучает пламень: от носа бегут вверх, в стороны и вниз красноватые, коричневые, зеленые, желтые, белые мазки-черточки, безошибочно передающие объем и форму одним цветом, без всякой светотени. Словно внутренний огонь, сжигающий художника, прорывается наружу этими резкими, длинными, как языки пламени, мазками.