Э. Кормышева - Каирский музей

Скульптурная композиция показывает семью карлика Сенеба. В надписи на постаменте говорится, что он занимал должности погребального жреца фараонов Хуфу и Джедефра, а также царского гардеробного. Карлик сидит с поджатыми ногами, что скрывает его физический недостаток, обе руки прижаты к груди — жест почтения. Согласно египетской традиции изображения мужская фигура окрашивалась красной охрой, а женская — светлым цветом. Оттенок кожи жены совпадает с белым длинным платьем. Фигура жены очень выразительна и полна нежности. Женщина обнимает своего мужа за плечо — жест, характерный в египетском искусстве при изображении супружеской пары. Внизу стоят их дети, традиционно показанные обнаженными. Сын представлен с косичкой (атрибут бога Хора в образе ребенка), дочь — с короткой стрижкой. Они оба сосут указательные пальцы. Окраска фигур детей такая же, как и взрослых: цвет охры для мальчика и светлый для девочки.

Фигура представляет собой человека, рукой выглаживающего сосуды, форма которых свидетельствует о том, что в них хранили пиво. Пиво наряду с хлебом считалось главным и обязательным подношением умершему. Оно изготавливалось из ячменя, смешанного с водой и финиками. Раствор подвергался брожению, а затем полученную жидкость фильтровали и разливали по специальным сосудам. Перед разливом их специально подготавливали, выглаживая и покрывая тонким слоем для герметизации внутреннюю поверхность, для хранения напитка. Сосуды для пива часто заказывали только для погребений. Три углубления на постаменте предназначены для таких же сосудов, которые скорее всего утрачены. На цоколе иероглифами написано имя Каемхасета. Игра цвета, достигающаяся переливами цветов охры от темно-красного к желтому, черный парик и черный цоколь создают ощущения объема и придают жизненность самой фигуре. Традиция помещать такие фигурки в гробницы начинается при IV династии. Эти скульптуры очень реалистичны, главная их цель — передать действие, потому канон, которому следуют статуи царей и знати, здесь не соблюдался.

Имя изображенного не сохранилось, но поза и традиционные атрибуты говорят о том, что этот человек обладал достаточно редкими для того времени умениями — чтением и письмом. Профессия писца в Египте всегда была традиционно одной из самых уважаемых и доходных. Еще в древнеегипетских поучениях говорилось о том, что где бы писец ни работал, он никогда не будет знать нужды. Поза фигуры является канонической для изображений представителей этой профессии — писец показан сидящим с поджатыми коленями, на которых лежит развернутый лист папируса. Ноги как бы приподняты и отделены от постамента, на котором помещена его фигура. Пряди парика откинуты назад так, что видны мочки ушей. На шее — широкое ожерелье. Внимательный взгляд писца устремлен в пространство, его сияющие, хорошо проработанные глаза, выразительность которых усилена инкрустацией и подводкой, свидетельствуют о том, что он или пишет под диктовку, или обдумывает свои записи.

В древнеегипетской гробнице часто изображались сцены повседневной жизни ее владельца. К их числу относятся сцены с музыкантами и танцорами, сопровождающие подношения жертвенной пищи.

На представленном рельефе показаны три группы музыкантов, сидящих на коленях и играющих (соответственно справа налево) на арфе, кларнете и флейте. Перед кларнетистом показан дирижер, перед арфистом — два дирижера, которые руководили каждым из музыкантов, отбивая такт с помощью щелчков пальцами левой руки и ударами правой руки по колену. Иероглифы над ними обозначают заглавие сцены и действия, передаваемые музыкальными исполнителями.

Этот древний вид дирижерского искусства сохранялся в Египте до Нового времени. В состав музыкального ансамбля входили певцы, один из таких солистов показан перед музыкантом, играющим на флейте. Левая рука певца прижата к уху, другой рукой он показывает ритмику пения — жест, который можно наблюдать и сегодня у певцов и исполнителей речитативов. Под сценой, изображающей оркестр, представлены танцовщицы, для исполнения танца которых играет оркестр. Оба регистра (музыканты и танцовщицы) дают художественное сопровождение сцене жертвенных приношений владельцу гробницы, который изображен выше. Услаждая слух хозяина гробницы, звуки музыки также должны были привлекать внимание богов.

Золотая голова священного сокола-Хора была найдена в конце XIX столетия в тайнике храма бога Хора в городе Нехен среди других культовых предметов. Храм был построен еще в додинастический период и впоследствии неоднократно перестраивался. Именно поэтому время создания этого шедевра ювелирного искусства окончательно не установлено. Бог Хор изображался в виде человека с головой сокола. Египетский фараон считался земным воплощением бога. Удивительно выразительные глаза с живым взглядом, выполненные из обсидиана, вправленного в золото, очень реалистичны. Несохранившееся тело фигуры, на которую надевалась эта голова, было, по всей вероятности, сделано из дерева. Голова крепилась к нему с помощью медных пластинок и гвоздей, отверстия для которых сохранились на нижней части предмета — основании шеи, также найденные в тайнике. Головной убор сокола в виде диадемы со змеем-уреем, защитником от злых духов, был, как считается, добавлен к этой фигуре позднее, при XVIII династии. Статуя была частью композиции, воплощавшей древнеегипетское представление о единстве фараона с богом Хором, к фигуре была добавлена бронзовая статуэтка царя высотой около 20 сантиметров, она стояла перед богом.

Среднее царство

Статуя была открыта Говардом Картером, известным находкой гробницы Тутанхамона. Лошадь, на которой он ехал, споткнулась, и под ее копытами было обнаружено отверстие, ведущее в подземный коридор и погребальную камеру, где и была найдена статуя Ментухотепа II. С тех пор этот вход так и называют «Двор лошади». Усыпальница Ментухотепа II находилась во дворе заупокойного храма, который правитель создал в скальном амфитеатре Дейр эль-Бахри. Статуя высечена из цельной каменной глыбы песчаника и раскрашена соответственно традиции. Корона фараона красного цвета, церемониальный плащ, в котором обычно царь исполнял ритуалы во время праздника хеб-сед, обновления царской власти и возрождения сил правителя, — белый. Тело Ментухотепа II окрашено в черный цвет для того, чтобы добиться сходства с богом Осирисом, владыкой потустороннего мира, который почитался также как бог плодородия, даруемого землей. Непропорционально массивные руки и ноги подчеркивают силу и власть царя. Черты лица показывают человека властного, полного величия и царского достоинства, в них отражен триумф правителя, объединившего страну после долгих и трудных лет распада Первого Переходного периода.

Стела изображает ее владельца Аменемхета в кругу родственников. Хотя подобные сцены часты в гробницах древнеегипетских вельмож, композиция этой сцены необычна. Отец семейства Аменемхет показан не просто со своей женой, как это часто можно увидеть на рельефах, но также и сыном по имени Антеф, которого он обнимает. Оба даны лицом друг к другу, на обоих широкие ожерелья, на руках браслеты. Их тела согласно принципу древнеегипетского искусства окрашены в коричневый цвет охры. У Аменемхета маленькая приставная бородка — символ его высокого положения в обществе. Позади Антефа сидит его мать, которая также обнимает сына за плечи, за жертвенным столом с подношениями стоит их невестка по имени Хапи. На обеих женщинах — широкие ожерелья и широкие браслеты на запястьях. На столе жертвенная еда, состоящая из мяса и овощей. Обе женщины в длинных белых одеждах, их тела окрашены в светлые тона, как это было принято в древнеегипетском искусстве. Над изображением иероглифическая надпись, в которой говорится о совершении подношений для Аменемхета и его жены Иие, просьба-пожелание быть принятым в царстве Осириса.