Андрей Гусаров - От Финляндского вокзала до Выборга. Из истории Финляндской железной дороги. Станции, люди, события. Путешествие в прошлое
Станция «Куоккала» в нач. XX в.
Сам топоним «Куоккала» имеет несколько объяснений. Одно из них связывает название деревни с финским словом koukku, что переводится как «рыболовный крючок». Известно, что население этой местности веками занималось рыболовством. Другая версия говорит о происхождении названия от финского слова «koukka» – мотыга, что вновь возвращает нас к занятиям финского крестьянства, проживавшего здесь с давних пор.
Станция «Куоккала» выделялась среди подобных станций Финляндской железной дороги двумя пассажирскими платформами – большинство станций имело одну платформу, обслуживающую поезда и в сторону столицы, и обратно. В наши дни станции здесь имеют по две, а то и три платформы, что в начале XX столетия было невозможно, да и не нужно. В конце XIX – начале XX столетий это являлось прерогативой крупных городов и больших вокзалов.
«Куоккала». Вокзал
Деревянный вокзал в Куоккола, сооруженный по типовому проекту, состоял из центральной открытой части и боковых павильонов, в которых размещались кассовый зал, дамская комната, туалеты, телеграф и буфет.
В 1907 г. территория вокруг станции выглядела так: «Лес со всех сторон подходит к ст. Куоккала метров на 100. К югу от станции расположены многочисленные дачи и с. Афанасово на берегу залива, вдоль которого тянутся сотни дач. Далее дорога проходит все время по лесу, сначала на болотистой, а далее на слегка волнистой сухой почве. Местность, непосредственно прилегающая к жел. дороге, пустынна.
Ст. Куоккала. Дерев. станц. здание; 3 жилых дома. Водопров. кран»[6].
До станции отдыхающие доезжали на поезде Санкт-Петербург – Териоки, ходившем шесть раз в день. Стоимость проезда в вагонах 2-го класса составляла 19 руб. 80 коп. (сезонный билет на 2 месяца), 29 руб. 30 коп. (сезонный билет на 3 месяца) и 39 руб. 60 коп. (сезонный билет на 4 месяца). Поездка в вагонах 1-го класса обходилась дороже: от 30 до 60 руб. за сезонный билет от 2 до 4 месяцев. Обычная поездка обходилась во 2-м классе в 1 руб. 90 коп., а в 3-м классе – 1 руб. 10 коп. Так же стоил и обратный билет до Финляндского вокзала. Легко посчитать, что покупка сезонных билетов давала дачникам существенную экономию. От станции до дачи извозчик обходился от 30 до 40 коп. за весь маршрут, но можно было купить билет на месяц, и тогда поездка обходились дешевле.
В начале XX в. Куоккала делилась на две большие части. Западная Куоккала (Лянси-Куоккала) входила в границы современного поселка Репино, а Дальняя Куоккала (Перя-Куоккала) состояла из двух знакомых нам дачных мест, Оллила и Раяйоки, и занимала территорию нынешнего поселка Солнечное.
Куоккала считалась довольно большим населенным пунктом: 280 жилых домов, включая дачи, 8 магазинов, 2 аптеки, 5 гостиниц, разные общественные здания, православная церковь Ридингера и баптистский молитвенный дом. К началу Первой мировой войны число местных дач превысило 400 единиц.
Куоккала. Николаевская улица
Долгое время наиболее востребованными оставались дачи с левой стороны от станции, то есть расположенные ближе к Сестрорецку. Крестьянский дом из 2–4 комнат можно было снять, заплатив за сезон от 75 до 250 рублей. Новые дачи с отоплением и множеством помещений (до 10 комнат), меблированные и с полным дровяным сараем, сдавались в Куоккале за 500–600 рублей. Некоторые владели целым рядом построек, сдаваемых в аренду. Например, на берегу залива располагались дачи Федотова, названные владельцем «теремки». Восьмикомнатный «теремок Инна» с мебелью, отдельной кухней и посудой сдавался за 550 рублей. При даче работал дворник. Соседний «теремок Валя», в котором было на две комнаты больше, при тех же условиях стоил уже 600 рублей. Другой заметный землевладелец, Борис Николаевич Ридингер, сдавал свои дачи из семи комнат по 500 рублей.
Для удобства дачников в поселке в летнее время работали мясная и зелейная лавки, булочная и мелочная.
Для управления общими делами в поселке жители учредили Общество для благоустройства Куоккала, Устав которого утвердил выборгский губернатор.
Б.Н. Ридингер
Во втором параграфе Устава говорилось: «Для достижения цели, указанной в предыдущем параграфе[7], Общество содействует содержанию в исправности и чистоте существующих дорог и дорожек и проложению новых и заботится о шоссировании улиц и площадей, обсаживании их растениями, поливке и освещении; о санитарных и противопожарных мероприятиях и, вообще, обо всем, что может способствовать умножению жизненных удобств в Куоккала. Примечание. Общество имеет право открывать и содержать в Куоккала русское учебное заведение, при точном соблюдении всех действующих в Великом княжестве Финляндском узаконений по сему предмету».
Финансирование Общества происходило разными способами. Кроме членских взносов, в доход шли пожертвования, прибыль от лекций, концертов, спектаклей и гуляний. Кроме того, часть капиталов организации поместили в банк и получали от этого определенный процент, шедший на благо всего поселка. Членские взносы можно было вносить либо ежегодно – их сумма составляла 5 рублей, либо один раз, но тогда вносить в кассу Общества приходилось уже 50 рублей. Руководство организацией осуществляло правление, возглавлял которое председатель.
Парк Ридингера
В начале 1900-х гг. председателем правления Общества был Б.Н. Ридингер, ушедший с этого поста в 1905 г. Новым руководителем тогда избрали вначале Андрея Цезаревича Пуни, а затем – Эдуарда Фёдоровича Энгестрёма. Правление располагалось в доме на углу Большой и Южной дорог.
Согласно отчету за 1904 г., касса общества составляла 1400 рублей. Из них прибыль от спектаклей составляла 200 рублей, а членские взносы – 700 рублей. Интересны расходы Общества. На покупку пожарной машины и инструментов, необходимых Куоккальскому добровольному пожарному обществу, выделили 100 рублей. На поливку дорог за летний период Общество потратило 200 рублей, а на освещение улиц – 250 рублей. Самой большой статьей расходов в 1904 г. стало устройство тротуаров, на что из кассы Общества ушло 550 рублей. Всего Общество для благоустройства Куоккала израсходовало 1340 рублей, так что на будущий год в кассе переходил небольшой остаток денежных средств. С открытием в Куоккале школы расходы на ее содержание вошли в общую смету Общества.
Летний театр Федотова
Большой доход давали спектакли и праздники с участием знаменитостей. Музыкально-литературный вечер 17 июля 1905 г. с участием писателя М. Горького и артистки М.Ф. Андреевой позволил выручить в кассу Общества 578 руб. 70 коп.
Территориально Куоккала находилась на территории автономного княжества, но достаточно близко от столицы империи. Эти два обстоятельства послужили причиной того, что дачный поселок в начале XX столетия оставался востребованным у левой русской интеллигенции и разного рода рабочих организаций, по большей части нелегальных. Например, у партии большевиков здесь находилась постоянная дача – «Ваза» (не сохранилась).
Безусловно, местом сосредоточения культурной жизни Куоккалы долгие годы оставалась усадьба знаменитого русского художника Ильи Ефимовича Репина «Пенаты».
Академик Дмитрий Сергеевич Лихачев вспоминал лето за городом: «Куоккала – пристанище художественного и интеллектуального Петербурга. Здесь Пенаты Репина – объединяющие и художников-реалистов, и авангардистов. Здесь постоянно живет семья Анненковых, сыгравшая большую роль в культурной жизни России, а сын Юрий – уже и в художественной жизни эмиграции. Здесь виолончелист Мариинского театра Альберт Пуни, со своим многочисленным семейством – его старшая дочь Мария Альбертовна экстравагантностью поведения похожа на Настасью Филипповну. Живет Горький, бывает наездами Мейерхольд. И чего только ни вытворяет Корней Иванович Чуковский в местном театрике, или прямо в вагонах Финляндской железной дороги, возвращаясь из города, или на пляже. Хозяева здешних дешевых дач – финны – еще не перестали крестьянствовать и рыбачить. Вот на море гуськом плывут горбоносые финские лодки под трапециевидными парусами, и тут же „чистит перышки“ элегантная яхта местных шведов.
<… >
Вавилонское смешение языков: слышна речь русская, финская, французская, шведская, немецкая (бонны, как правило, из немок), особенно на пляже, где у своих купальных будок сидят затянутые в корсеты дамы. Только Мария Пуни готова по первому зову подростков пойти на „гигантские шаги“ и с поразительным бесстрашием позволяет „заносить“ себя в „звездочке“.
А цыгане, вставшие табором за церковью, гортанно выкликающие свое: „Лудить, паять котлы, самовары, кастрюли“ и в Иванов день отплясывающие с дачниками, поднося гитару чуть не к носу кого-нибудь из них, обычно хорошо им знакомого, – разве все это вместе не… „петербургское общество“?».
