Могучий русский динозавр. №1 2020 г. - Литературно-художественный журнал
– Докладывайте. По очереди, без воплей.
– Наш отряд бежал через дорогу и стрелял, их отряд на дереве сидел.
– Наш отряд был на дереве и стрелял в них, а я кидал гранатами. Леонид Семёнович смотрел на мальчиков и думал, потом увидел Сашу и мужика, плетущегося следом, сел за стол и сказал:
– Командиры вы, конечно, смелые, но солдат своих беречь нужно. Из того, что вы тут доложили, я понимаю так, что тут никто не победил. В следующий раз ищите где спрятаться сначала, а потом стреляйте, прикрывайте друг друга. И в следующий раз доклад как сегодня, по военному, поняли?
– Хорошо, – сказал кто-то из мальчиков.
– Не хорошо, а так точно!
– Так точно! – хором крикнули мальчики.
– Молодцы! Командуйте, командиры.
Леонид Семёнович улыбался и смотрел, как мальчики разбегаются по двору, мелькают их выгоревшие майки в кустах. За стол сели Саша и мужик. Леонид Семёнович повернулся к ним, улыбался.
– Ну что, Коля, отыгрываться?
Коля смотрел хмуро-пьяно. Саша достал новую колоду карт из кармана и положил на стол.
– Я за него буду играть.
– Сашок, Сашок. Ну хорошо, – Леонид Семёнович взял колоду, вытряхнул карты из пачки, помешал в руках и разбросал себе и Саше.
– Ты пива-то купил?
– Нет.
– Значит, есть на что играть?
– Есть.
Саша вытащил из кармана горстку монет.
– Смотри, какой будет уговор. Играть будем до последних денег. Кто все деньги проиграет, тот…
– Кто выиграет, тот загадывает желание, – сказал Саша.
– Это мне нравится, да. Желание! – Леонид Семёнович хлопнул руками и засмеялся.
Саша взял карты со стола, развернул их в руке, три короля, дама, девятка, семёрка. Саша посмотрел на Леонида Семёновича.
– Только чур не мухлевать.
– Я никогда не мухлюю. Да, Коля?
– Не мухлюет, – мотнул головой Коля.
Саша забрал три первых кона. Леонид Семёнович хмурился, быстро поглядывал поверх карт во внимательные Сашины глаза.
– Сколько у Коли долгу? – Спросил Саша.
– Ты играй, я скажу как отыграешь, – ответил Леонид Семёнович. – Коля, ты что, спишь что ли?
Коля лежал на столе, упёршись лбом в руки. Саша наклонился и заглянул ему в лицо.
– Спит, – сказал Саша.
– Устал, – улыбнулся Леонид Семёнович.
Играли, была уже ночь. Саша взял шесть конов. Леонид Семёнович мешал карты в руках и внимательно смотрел, как в темноте блестят у Саши глаза.
– Отыграл, даже с лихвой, – сказал Леонид Семёнович, достал из кармана перевязанные шнурком деньги.
– Коля! Коль! Просыпайся.
Коля поднял голову и посмотрел кругом, ночь.
– Чего?
– Деньги раздают.
Леонид Семёнович подал ему сложенные бумажки. Коля взял, развернул, в темноте сощурился над деньгами.
– Да, да, можешь не смотреть так, Сашок всё за тебя отыграл.
– Я это, ну, – Коля вылез из-за стола, наощупь искал, куда деньги положить, – пойду, ночь уже.
– Да, ты иди, – сказал Леонид Семёнович и посмотрел на Сашу. – Ну что, Сашок, будешь ещё играть?
– Буду.
Играли, светало. Леонид Семёнович смеялся, хлопал в ладоши.
– Ну что, Сашок, на желание теперь?
– Играем, – сказал Саша, насупившись.
Сыграли, Леонид Семёнович в руках перебирал колоду и смотрел на Сашу. Саша сопел, нос заложило, ломило переносицу.
– Правильно, плакать последнее дело, – сказал Леонид Семёнович.
– Загадывай желание, – сказал Саша подломленным голосом.
– Успею. Пойдем лучше прогуляемся.
Леонид Семёнович сложил карты в коробку, посмотрел на червовую даму, как она держит красный цветок, и надменные у неё губы и глаза.
Шёл высокий Леонид Семёнович и Саша рядом, понурив го-
– Сашок, ты чего носом пашешь? – Леонид Семёнович положил руку на плечо Саше.
– Ничего, – пробурчал Саша.
– Раз ничего, подними голову, не на расстрел идешь!
Саша поднял глаза и сердито посмотрел. Они шли местами, каких он не видел никогда.
– Ты знаешь, где мы идём?
– Нет, я здесь не был.
– А я здесь с молодых лет гуляю. Когда-то я по этим местам проехал с сестрой друга. Никак теперь не хочу уезжать, хорошо здесь, до моря недалеко.
– До какого моря, нету тут моря.
– Ты не видел моря, а оно здесь было и сейчас ещё есть. Показать?
– Покажи.
– Пойдем, тут недалеко.
– А что с твоим другом стало, он не поехал с сестрой и с тобой?
– Нет, не поехал. Он пропал куда-то, убили его, наверное.
– Почему его убили?
– Он был бандит. Он сам всех убивал, вот и они его убили.
– А ты тоже был бандит?
– Я тоже был.
– И убивал?
– Убивал, мы все убивали.
– Я никого не убивал.
– Лягушек не убивал? Пауков, жуков?
– Убивал, но это не считается, они ведь не понимают, что живут.
– Это хорошо, что не понимают.
Над пыльными дорогами солнце, у дороги домик, дверь заколочена, на двери белой краской написано: «Украдёшь себе на могильную оградку». Вдали видны три высоких дворца, через все холмы по дорогам до самого конца к ним идти.
– Что это за дома вдалеке?
– Это дворцы древние, их ещё не достроили.
– Их же разрушили уже очень давно.
– Их и достроить не успели, а уже разрушили.
– Это же в войну ещё?
– Да, в войну.
– Ты в той войне воевал?
– Нет, я только приехал, когда закончилась война. Теперь уже забыли войну, только пацаны во дворе ещё помнят, играют, стреляют друг друга.
Саша ничего ему не ответил. Он обернулся, но города не было видно, посмотрел вдаль, ничего нет вдали, только воздух.
– Из чего сделано небо, Леонид Семёнович?
– Небо сделано из воздуха.
– Если мы с тобой будем быстро дышать, то сможем всё небо сдышать?
– Ты и без меня справишься, всё небо сдышать – это не сказать что трудно, это как море переплыть.
– А где море?
– Мимо тех дворцов пройдем, потом на гору поднимемся, и там море будет.
– Мы ведь долго уже идём?
– Не знаю, у тебя часы есть?
– У меня нет.
– У меня тоже. Я часам не верю, не так, как надо, время считают.
– А как узнать, как правильно считать?
– Этому долго учиться, это трудно. Нетрудно всё небо сдышать, а понять, как время считается, сложно.
Мимо дворцов шли Саша и Леонид Семёнович, белые глыбы отвалились одна от другой, колонны из белого камня стояли высоко, крошились камни от солнца и от ветра, от зим и ночей. Деревья росли на верхах колонн, сквозь белые глыбы свисали корни.
– Как деревья на домах растут?
– А дети как в домах растут? Так же и деревья.
У дороги, в высокой траве лежал и смеялся человек, не видно было, где он лежит, но слышно, смеётся. Леонид Семёнович тоже засмеялся и пошёл в высокой траве к человеку, наклонился над ним
