Знание-сила, 2009 № 08 (986) - Хоружик
Пора готовить исследование для одиннадцатого конкурса «Мемориала» «Человек в истории. Россия, ХХ век».
Общая тема конкурса «Судьба человека в российской истории ХХ века». Работы необходимо отправить до 10 января 2010 года. Запросы на методические и информационные материалы в помощь участникам конкурса можно присылать до 15 ноября 2009 года по адресу: Россия, 127051, Москва, Малый Каретный переулок, 12, Международный Мемориал, «На школьный конкурс». Т. (495)699-65-04, e-mail [email protected]
ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНАЯ ЛИРИКА
Сон как высшая форма существования
Юрий Кирпичёв
Фредерик Лейтан. Пылающий июнь. 1895
Время летит все быстрее. Особенно остро это чувствуется здесь, в Нью-Йорке. Хорошо, что в мире есть не только Америка, но и такие тихие, неторопливые страны, как Норвегия, Новая Зеландия, Швейцария. Или Канада. «Спящая страна», злословят янки, но что в этом плохого? Да это дар Божий! Тем более что наши ночи пролетают еще быстрее дней, если, конечно, у вас не хроническая бессонница, как у большинства тех же американцев — заносчивых, но живущих на антидепрессантах и транквилизаторах.
Однако за все приходится платить. Недаром сон иногда считают маленькой смертью. Поскольку, пролетая, уносит он частицу бытия, причем немалую. Судите сами — треть и без того короткой жизни мы проводим, смежив веки, под одеялом, в темноте, не видя звезд. В среднем — четверть века!
За что же мы так дорого платим сном? Что получаем взамен? Не переплачиваем ли? Нет. Если бы не он, то и эта эфемерная, водой сквозь пальцы утекающая жизнь казалась бы нам невыносимо длинной и утомительной. Даже сна нам мало, чтобы пригасить сознание: недаром наша культура фактически базируется на наркотиках. Вера, алкоголь, никотин и так далее. Да и кто смотрит на звезды?
Но даже не поэтому сон — драгоценный подарок Бога или природы.
Впрочем, говорить о Боге в данном контексте можно лишь по традиции. Творец, согласитесь, абсолютно идеален, Он таков по определению, Он — идея идей: недаром соответствующее мировоззрение называется идеализмом. Идеальный же Бог — это сознание в чистом виде, как таковое, не отягощенное подсознанием. Да и откуда бы тому взяться у идеального Бога, зачем оно Ему и как его представить? Об этом и задумываться страшно — о невообразимых глубинах гипотетического божественного подсознания! Вот и не будем.
И, будучи чистым сознанием, Господь, одаривая и нас этим бесценным даром, вряд ли закутал бы хрустальную чашу разума в темную пелену неразумного, бессознательного, животного. В самом деле, какое же мы тогда — подобие Божье?!
Однако мы подсознанием обладаем. Это — медицинский факт. Значит, не Бог, а суровая мать-природа таким способом — ценою сна, ценою трети жизни, щедро принесенной в жертву бессознательному, — достигает каких-то своих целей. Каких же? Самых главных и важных! Так она делает нас людьми. В смысле — sapiens, разумными.
Способ неожиданный, цена немалая, но овчинка стоит выделки — во сне мы умнеем! Что и подмечено пословицей про то, что «утро вечера мудренее». И наоборот, бессонница снижает умственный потенциал, подавляет сознание, может стать причиной тяжелых нарушений психики, убивает в нас человека и погружает в животное состояние, чем и пользовались сталинские палачи. Однако и сам верховный палач страдал бессонницей.
На самом деле ничего неожиданного в этом способе организации работы разума нет, просто мы привычно не задумываемся об очевидном. Зачем, если оно очевидно? Солнце встает на востоке и заходит на западе, оно движется по небосклону, что видно каждому — зачем все усложнять вращением Земли? Поэтому Коперник и появился так поздно. Иное дело — неочевидное. Тут, хочешь не хочешь, надо думать, благо ум-разум имеется. И в итоге логических размышлений неизбежно приходишь к идее Бога, давшего нам сей разум, с помощью коего мы и пришли к истине, то есть к
Богу. Бог дает нам разум для постижения Бога.
На этой звенящей, хрустальной логике и построены самые тонкие суждения и умозаключения средневековых схоластов в их попытке достичь странной цели — доказать принципиально недоказуемое, рационально обосновать идею Творца и веры в него. Этого, однако, делать не следует. Нет ничего практичнее хорошей идеи — и не стоит доводить ее до абсурда излишними умствованиями. Нет, нет, совершенно прав был Тертуллиан, формулируя кредо веры: «Верую, ибо абсурдно!»
Верить можно — и стоит! — только в невероятное! Все остальное — уже знание, наука. И любая логика, вообще — использование разума в осмыслении самой практичной из идей (а ее практичность заключается в институте религии, церкви) непременно порождала ереси! Неизбежно. Надо верить, а не думать! И только суд инквизиции порой осаживал чересчур разумных и логичных и спускал их с небес на землю. Сжигая их земное естество на костре и пуская его дымом в небеса.
Но мы отвлеклись, показывая, что в гипотезе Бога не нуждаемся и что мир чудесен и сам по себе. Вернемся к теме, в объятия Морфея. Как же именно сон умудряет нас?
Начнем с того, что сознание — предмет нашей гордости как венца творения или эволюции, использует не столь уж большую часть мощности мозга! Оно — верхняя часть айсберга, плывущего по темным водам бытия. Семь восьмых которого, однако, отданы подсознанию. В некотором смысле мы — лишь часть самих себя. И не наше «я» — главное в нас.
Сознание! Да так ли оно развито?! Оглянитесь вокруг, вглядитесь в себя повнимательнее — и вам расхочется размахивать флагом антропоцентризма. Оно само ощущает свою слабость, несовершенство — потому и сильны позиции религии, что сознанию нужны костыли, потому так много среди нас людей неадекватных и просто сумасшедших. Оно устает от непрерывного анализа ситуации, ибо не рассчитано на большое напряжение и, едва проведя нас через долгий день, требует отдыха.
И вот тогда-то мозг и принимается за основную работу.
Основную? А чем же он занимался днем? Гм… Обратите внимание и при мерьте на себя:
