Знание-сила, 2009 № 01 (979) - Журнал «Знание-сила»
Человек, любящий себя, — довольный жизнью, самодостаточный, счастливый, красивый. Когда он наполнен любовью к себе, он дарит эту любовь другим. Этим определяется притягательность таких людей. Человек, находящийся в состоянии глубокой нелюбви к себе, занят внутренним самопоеданием, самонеодобрением, самокритикой. И это транслируется во внешний мир.
— Наверное, то, что касается личной жизни, тоже становится понятным?
— О да. Второй блок посвящен тому, что люди называют «отношениями». И оказывается, что мотивацией для отношений в большинстве случаев становится форма проявления эгоизма и стремление к удовлетворению потребностей, а вовсе не любовь.
Мы подробно разбираем, что такое любовь и чем она отличается от влюбленности, как мы хотим, чтобы нас любили, и в чем разница между «любовью» и «отношениями».
— И чем же отличается любовь от влюбленности?
— Когда нам нечем заняться, мы не можем сфокусировать свое внимание на чем-либо, нам все кажется малозначительным и скучным, мы вдруг решаем для себя, что надо в кого-нибудь влюбиться.
— Решаем? Но разве влюбленность не возникает сама собой?
— Не возникает. Все, что нам нужно, чтобы «разрешить» себе влюбиться, это уделить объекту некое внимание. И пошло-поехало. Влюбленность моментально запускает механизм многократного прокручивания во внутреннем диалоге одного и того же. Влюбленность — это форма эйфории, вызывающая в чувственном соответствующую реакцию. Состояние, совершенно аналогичное страху или беспокойству, только со знаком плюс. Пока мы думаем о нашем избраннике — эйфория есть. Стоит только перестать о нем думать — исчезает, словно по мановению волшебной палочки.
Последствия этого состояния известны: «наматывание» на барабан, обожествление избранной «жертвы», бесконечные требования от партнера реализации придуманных тобой его качеств, привязанность, зависимость, кризис, и, как правило, длительный период реабилитации.
После эйфории всегда куда-нибудь сваливаешься — как правило, в прямо противоположное состояние очень выраженного характера.
— Так что — не впадать?
— Не впадать. И по возможности вообще не думать о предмете. Когда выясняется, что объект нашей влюбленности вовсе не соответствует тому образу, который мы накрутили, мы в попытке удержать или вернуть те состояния, которые сопутствовали влюбленности, начинаем жить собственным чувством, никак не относя его к объекту. Другими словами, мы носимся со своими состояниями, совершенно не заботясь о том, что чувствует наш избранник, и часто причиняя ему тем самым всяческие неудобства.
У меня был опыт, когда девушка мне все время говорила: «Вот я тебя так люблю, так люблю, а ты…» — и далее следовал поток обвинений в разных разностях. Я был в полном недоумении и, наконец, вспылил: «Скажи, пожалуйста, в чем у тебя это чувство выражается, если не секрет?!» И она ответила: «Я хочу стирать твои носки, готовить для тебя еду и убирать у тебя в квартире».
Как это ни печально, мы очень часто даже не задумываемся о том, что наши переживания могут не иметь ничего общего с объектом. Нам не приходит в голову выяснить, что делает его счастливым, чем он живет, каковы его глобальные интересы… Мы впадаем в некоторое состояние, которое называем любовью, и носимся с ним, стараясь разными способами заставить нашего избранника быть таким, каким он нас устраивает. По большей части — используя чувство вины.
Ведь именно так нас учили в детстве, апеллируя к нашей сознательности.
— А любовь?
— То, что происходит между мужчиной и женщиной или между людьми вообще, если речь идет о чувствах, предполагающих физиологическую близость, совершенно не обязательно включает в себя любовь.
Между любовью и отношениями — такая же бездонная пропасть. Отношения могут быть какими угодно — хорошими, плохими, нежными, дружескими, теплыми, холодными, страстными, комфортными, некомфортными и т. д. Любовь тут ни при чем, она одна, и она либо есть, либо ее нет.
Можно гордиться человеком и хотеть быть рядом. Здесь нет любви, ибо Я и МОЕ желание здесь доминируют. Это — отношения между МНОЙ и объектом, определенные МОЕЙ потребностью.
Можно постоянно чувствовать необходимость в его присутствии. Это — привязанность, эгоизм. Можно не находить себе места в его отсутствие. Это опять же — привязанность, эгоизм, нелюбовь к себе, иллюзия разделенности.
Привязанность приносит с собой страх и боль от потенциальной утраты. Мы еще не расстались с нашим избранником, но уже переживаем это. Она призывает к насилию, ибо привязанность замкнута пределами нашего Я и совершенно не заботится об объекте и его мире. В конечном итоге это — насилие над объектом, которое часто определяет суть отношений.
— Что же такое настоящая любовь?
— Настоящая любовь бескорыстна и безусловна. Когда мы видим своего маленького, очаровательного ребенка, мы испытываем невероятную нежность, желание сделать для этого существа все, что в наших силах, чтобы ему было хорошо, подарить ему всю ласку, на которую мы способны, всю заботу. Нам не приходит в голову думать о будущем с этим ребенком и о том, серьезно ли у нас с ним или нет. Нам не приходит в голову думать о том, богат ли этот ребенок или беден, работает ли он на престижной работе или бездельничает….
И вот, давайте представим, что если на место этого дитяти мы виртуально поставим другой объект или другого человека, то сущность чувства и ощущения сохранится без изменений. Попробуем перенести на этого человека всю ту безусловность, которую мы обозначили в аналогии с малышом.
— Я слышала, будто в третьем блоке вы учите волшебству…
— Скорее, развитию интуиции, управлению событиями и обстоятельствами жизни, самореализации и творческим состояниям.
— Возможно ли, чтобы человек был всегда счастлив, не обедняет ли это его внутренний мир?
— Возможно, поскольку это заложено природой. Не обедняет нисколько! Внутренний мир намного богаче, чем кажется.
— А что делать с мировой литературой, где люди страдают от ревности и стреляются из-за несчастной любви?
С ней ничего не нужно делать — она как была, так и есть, и будет. Однако она — продукт тех же самых алгоритмов, которые отравляют нам жизнь. Потому и привлекает.
— Нужна ли жизнь без грусти?
— Кому как.
Беседовала Ирина Глущенко
ДЕНЬ ЗА ДНЕМ: АНТРОПОЛОГИЯ ПОВСЕДНЕВНОСТИ
Игры взрослых дядей
Федор Бродилкин (по Интернету)
Мой знакомый мальчик Федя придумал собственную страну — со своей географией, историей, религией, политической системой, со своим языком, на котором писались государственные документы, а также создавались священные тексты, литература,
