«Если», 2016 № 01 - Журнал «Если»
— Что за бред? Аккуратнейшая контора, израильтяне! Может, какое-то просроченное барахло, которое списать забыли?
— Может, и барахло. Теперь за это барахло из них душу вынут. Все контрафактные запуски на них повесят. Ты меня понял?
— Понял, Михалыч. А откуда информация?
— От добрых людей. Не зря же я по праздникам бонусные чеки партнерам рассылаю…
Корнеев потянулся за чаем. И тут вдруг в носу защекотало так резко и нестерпимо, что он даже не успел отреагировать. Он чихнул, так что, казалось, голова раскололась пополам.
Открыв глаза, он увидел перевернутую кружку, залитые чаем документы и клавиатуру, обломки тортика…
— О, черт…
— Да что с тобой?! — в сердцах воскликнул Михалыч. Взглянув на Корнеева, он, кажется, впервые заметил его покрасневшие глаза и болезненно припухший нос.
— Дерьмо… — Корнеев поспешно вытирал стол и клавиатуру салфеткой. — Сижу тут с температурой, голова разваливается.
— Зачем ты вообще приперся?
— Михалыч, а дела кто будет делать?
— Отдал бы ребятам свои дела. Незаменимый, что ли?
— У меня Судан над душой висит! Сегодня — край! Там все на меня завязано. Да еще китайцы все мозги обглодали…
— Ну, ты даешь, Леня… — Михалыч покачал головой, стряхивая с бумаг чайные капли. — И вот что я тебе скажу. Иди-ка ты домой. Техники подготовят тебе терминал для удаленки. Полежишь, примешь таблеточку — а потом подключишься к офису и разберешься со своим Суданом. Дома и стены помогают. И не спорь.
— Звучит заманчиво. Спасибо, Михалыч…
* * *
Меньше чем через час, Корнеев вошел в квартиру, отряхнув снег с ботинок. Поставил на тумбочку увесистый чемоданчик — защищенный и экранированный контейнер, где покоился рабочий терминал из офиса.
— Па-ап, это ты? — крикнула из своей комнаты дочка.
— Я. Поставь чайник, пожалуйста.
Корнеев обожал свой дом. Он вложил в него столько души, нервов и энергии, сколько хватило бы на запуск межконтинентальной стратегической ракеты. Часами ругался с мастерами-отделочниками, еще больше спорил с женой, отстаивая каждый оттенок керамики или мебельной панели. И в итоге добился своего. Теперь это было не просто типовое жилище, а Любимый Дом.
Сняв пальто, он почти физически ощутил, как сами стены окружили заботой и добром. Решив не слишком торопиться, Корнеев надел теплый пушистый халат, налил чаю и расслабился в уютном кресле. Через полчаса самочувствие стало заметно лучше. Теперь можно и поработать!
Корнеев щелкнул замками контейнера, водрузил на стол терминал, подсоединил кабели. Пока идет проверка безопасности соединений, можно заварить еще чайку.
Итак, что мы имеем? Ситуация со вчерашнего дня не вышла за рамки прогнозов. По-прежнему со стороны Уганды на северо-восток неторопливо ползет колонна старой восстановленной бронетехники, купленной штабом повстанцев у какого-то арабского племени. У обеих сторон индекс легитимности ниже плинтуса, так что действовать можно смело.
В принципе есть законные основания просто сжечь эту колонну, смешать с грязью хорошим ракетным залпом. Однако у заказчика свои резоны и расклады. Министерство обороны Южного Судана просило колонну только задержать. Возможно, рассчитывают в будущем отбить эти ржавые танки и прибрать к рукам.
Задержать так задержать. Аналитический отдел пару суток изучал разведданные и выдал аж три способа действий. Из которых Корнеев выбрал простейший. Нужно было лишь порекомендовать войскам коалиции заблокировать одну дорогу, а миротворцам — сместить зону патрулирования на полсотни километров к западу.
Таким нехитрым способом для колонны оставили только одно возможное направление — ведущее к единственному приличному мосту через Белый Нил. Вот этим мостом Корнеев и собирался заняться.
Но сначала он сделал видеозвонок основному подрядчику.
— Здравствуй, Джозеф! Готов ли сегодня поднять своих птичек?
— Птички только и ждут, когда ты введешь стартовый код, Леонид, — ответил тот, одновременно пытаясь жевать хлопья из большой яркой коробки. Корнеев не помнил случая, когда рот Джозефа не был бы занят какой-то едой.
Сам Джозеф — небритый, пузатый, в неопрятной затрапезной футболке — не производил впечатления серьезного военного партнера. Мало кто мог даже подумать, что его фирма держит около пяти процентов рынка всех воздушных операций в Африке. При этом он и сам был блестящим оператором и, сидя у себя в Кракове, мог пилотировать целое звено дронов на другом краю мира.
— Джозеф, у меня еще часа на два-три всякой писанины — начинаю заполнять формуляры. Будь готов к этому времени, пожалуйста.
— Опять Африка?.. — вздохнул собеседник. — Скучно. Когда уже долбанем по Стамбулу?
— Никак не можешь забыть, что у тебя там украли кошелек?
Корнеев протяжно вздохнул, размял пальцы. Сейчас ему предстояла скучнейшая и утомительная процедура оформления комплексного заказа. Даже несложная операции по уничтожению моста состояла из десятков обращений, уведомлений и согласований. При этом общаться приходилось не только с заказчиками и партнерами, но и с безумным количеством контролирующих структур, которых с каждым годом становилось только больше.
Взять тот же мост. Понадобилось аж четыре подтверждения нейтрального статуса объекта, которые в свою очередь пришлось разослать по десятку адресов.
Настоящим военным в этом смысле жилось проще — получил звонок из штаба и стреляй от души!
Корнеев вдруг заметил, что пальцы как-то странно липнут к клавишам. Чвок, чвяк… Он тут же вспомнил, что утром в офисе залил клавиатуру сладким чаем. Повредить защищенной схеме это, конечно, не могло — на эту клавиатуру можно было вылить и ведро воды без последствий. Но сейчас пришлось сходить в ванную за влажными салфетками и оттереть остатки сахара.
На следующие два часа Корнеев полностью погрузился в заполнение таблиц, рассылку уведомлений и сверку данных. К искренней его радости, все шло на редкость гладко: никто не трепал нервы, не требовал уточнить координаты или переделать формуляр. Подтверждения приходили одно за другим, приближая время запуска — а там и долгожданного отдыха.
Наконец, последняя закорючка поставлена. Корнеев перевел дух и набрал Джозефа.
— Ну, у меня все готово. А как там птички?
— Птички в порядке, — Джозеф отставил лоток с какой-то очередной едой. — Даю доступ, вводи код. У тебя сорок пять секунд, Леонид.
— Да знаю я, первый раз что ли? — Корнеев придвинул клавиатуру и сосредоточился. — Ну, с богом…
«239Q343G9999999999999999999999999999999999999999…»
— Черт! Проклятье!
Корнеев с ужасом увидел, что клавиша «9» глубоко залипла. Видимо, проклятый чай так до конца и не оттерся. Он попробовал выковырнуть клавишу ногтем, но не смог. Схватил канцелярский нож, поддел… но переусердствовал. И вывернул девятку с корнем…
— Ну, все, приплыли…
Если сейчас не ввести код — полдня работы насмарку. Между тем секунды тикали. Корнеев сорвался с кресла и бросился в комнату к дочке. Та сидела за компьютером, листая странички.
— В сторону!
Сдвинув дочку
