Хоук и тайная комната - Garret Hawke Amell
- Поттер – ты олень – подвела итог своим размышлениям староста, я от такого заявления подавился. Остальные заинтересованно замерли.
- Это почему ещё?
- Потому что, бестолочь. Кто в здравом уме станет пользоваться ментальными артефактами, не изучив хотя бы основы окклюменции?
- А она здесь причем? – староста от моего вопроса тяжело вздохнула и начала нервно ходить перед нами из угла в угол, от избытка чувств сопровождая свои слова бурной жестикуляцией.
- При всём, Поттер. Неужели не ясно? Если у тебя нет порядка в собственной голове, любой поток «входящей» информации нужно жестко контролировать. Как поток воды. Если у реки нет русла, вода затопит всё, что можно и нельзя. Ясно? Вам повезло, что вы отделались мигренью и сотрясением. Могло быть и хуже.
- Насколько хуже? – осторожно поинтересовался Невилл, вытирая руки салфеткой.
- Скажем так, у вас было бы вполне конкретное место жительства в палате Святого Мунго до конца своей долгой жизни. – сухо констатировала Пенелопа. Парней дружно передернуло, а я задумался. Ведь работа артефакта была основана больше на магии крови, нежели на чтении мыслей. Разумеется, ей я об этом не сказал, но…. Получается, одному без другого не обойтись? Или я волей-неволей соприкоснулся с ментальными науками в данном конкретном случае? Бездна! Вопросы, вопросы…. А ответы искать где? - А Флитвик знает?
- Об этом – нет. Но я ему расскажу, артефакт всё равно придется делать заново. – задумчиво отозвался я, не переставая высчитывать в чём мог ошибиться и может ли дело быть только в окклюменции.
- Поттер…. – тяжело вздохнула Кристалл.
- Погоди – отмахнулся я, трансфигурировав из нескольких салфеток листок бумаги и карандаш. Рабочее уравнение надежнее проверять в письменном виде.
- Надо подумать – закончил за меня Краснобай, хихикнув. Я цыкнул, а он пояснил обернувшейся к нему старосте. – Он всегда так говорит, когда занят. И кстати говоря, всё. Мы надолго его потеряли.
- Весело живете – ответил в отдалении голос старосты, а я перечеркнул несколько цифр и заменил переменную, чтобы проверить действие заклинания. – Как бы там ни было, до поезда у вас осталось пятнадцать минут, поторопитесь, если не хотите остаться в замке. Ваши вещи уже доставлены домовиками.
- А Тревор? – вмешался обеспокоенный Невилл.
- Его забрал Перси, пока ты не появишься, он присмотрит за твоим питомцем.
- Спасибо большое! – полным глубокой благодарности голосом отреагировал гриффиндорец, судя по тени, упавшей на лист, от избытка чувств отвесив традиционный поклон.
- Да не за что – отмахнулась староста – В конце концов, зачем ещё нужны префекты, если не за вами косяки исправлять? Ладно, увидимся в поезде. Я пошла. Поттер, счастливого Рождества.
- Ага…. И тебе. – помечая римскими цифрами этапы решения, я нахмурился, в четвертый раз сбиваясь со счета. Откуда-то справа раздался смешок Краснобая, но я не отреагировал. Нутром чуял, что решение и ответы где-то рядом. Но где?
***
- Миллисент, подожди! – раньше, чем девушка успела закрыть дверь, гриффиндорка упёрто поставила в проем ногу. – Пожалуйста, дай мне с тобой объясниться.
- Что тебе нужно, Грейнджер? – устало вздохнула Булстроуд, открывая дверь купе. Гермиона тут же прошла внутрь, избегая на неё смотреть. – Ну? Тебе вроде что-то нужно было мне сказать.
- Я…. Прости.
- Ты издеваешься? – Миллисент рассматривала гриффиндорку с интересом ученого, увидевшего новое насекомое, которое к тому же ещё и внезапно заговорило.
- Нет! Мне, правда, жаль, что всё так произошло. Я всего лишь хотела узнать, кто такой Наследник Слизерина!
- Молодец. – сухо похвалила Булстроуд. – Узнала?
- Нет, но….
- Послушай, я не хочу этого всего слышать. И знать что-либо об этой ситуации тоже не хочу. Если это все, то, пожалуйста, возвращайся в свое купе.
- Но…. Как же так? Мы же друзья!
- Грейнджер, если ты вот так поступаешь с друзьями, то твоим врагам я искренне соболезную. – тяжело вздохнула Миллисент. Гриффиндорка сухо шмыгнула носом, скомкано попрощалась и вылетела из купе.
Девушка вторично тяжело вздохнула и закрыла заклинанием дверь. Это было неприятно, но что ей оставалось делать? Пусть она и не рассказала Гарри о том, что Грейнджер имела прямое отношение к нападению на неё, но держать гриффиндорку рядом теперь просто опасно. Она прекрасно знала такой тип людей по рассказам отца. Активисты. Направь их энергию в нужную для себя сторону, и они ради всеобщего блага будут сжигать людей на костре с пламенной речью об очистке высшего общества. Слизеринку передернуло от холода, хотя в купе было тепло.
Страшно было подумать, что её уже дважды едва не убили. И если бы не вмешался Гарри…. Как наяву она вспомнила его бледное, обеспокоенное лицо и темнеющий от ярости взгляд. Если бы в ту минуту вчера она бы хоть словом намекнула, что Грейнджер причастна к этому, он бы убил гриффиндорку на месте. Она видела по его глазам. Он на это способен. И дело не в сиюминутной ярости, он действительно способен убить в случае необходимости. Или если увидит угрозу для неё. Только поэтому она промолчала. Грейнджер, конечно, поступила по отношению к ней подло, но это не дает права её убивать.
Сейчас поезд неумолимо нёс её к Лондону. Оттуда с вокзала портключом до поместья, домой. К отцу и бабушке. Что им говорить она даже не представляла. Но ясное дело, что рассказывать о большей части происходящего в школе нельзя. Ещё не хватало, чтобы бабушка в порыве беспокойства перевела её на домашнее обучение. Она этого не вынесет. Ещё надо как-то аккуратно подводить отца к мысли, что у неё есть…. Парень? При мысли об этом Миллисент фыркнула. Звучит же, как в сопливой мелодраме. Но сказать надо, пока отец не озаботился поисками. Он, конечно, сказал, что позволит ей выбирать, но кто его знает? У отца было две страсти после
