Каллгира. Дорога праха (СИ) - Рут Хартц

— Ли́лле[3]. Лилле, успокойся. — Вегард поймал её за плечи и заставил посмотреть на себя.

Крийского языка Каз не знала, но прежде слышала, как крийцы обращались так к официанткам в барах. «Эй, милая лилле!». И почему от них это звучало, как скабрезность, а от Вега... А от Вега — как что-то, что могло заставить её заткнуться и забыть о порыве перерезать пару глоток.

— Выдохни. — Он показал на своём примере, глубоко вдохнув и выдохнув несколько раз. Каз повторила, даже не пытаясь отмахнуться или выругаться. — Ты на пределе, я понимаю, — говорил тихо и нежно, едва касаясь её рук. — Я рядом. Всё в порядке. Время ещё есть. Мы справимся. Чем я могу помочь?

Ещё пару вдохов и выдохов спустя Казимира взяла себя в руки. Позорная истерика из-за какой-то мелочи, ещё и перед Вегом, а он сидит тут, зовёт ласково, в глаза доверительно заглядывает.

Хорошо. Хорошо, пусть так. Если в обмен за сотни идиотских решений, литры пролитой крови и десятки сломанных костей боги посылают ей лучшего, терпеливейшего мужчину, который когда-либо ходил по этой земле, Казимира не против.

Выдохнула. Собралась. Он рядом. Всё в порядке. Вы справитесь.

Пальцы ноги оказались целы, Вегард помог Казимире подняться, вернулся к двери, чтобы прислушаться к коридору. Всё, чем он поможет, — смотреть в оба, вдруг, заметит что-то, чего не видит замыленный глаз Каз. Она ещё раз осмотрела туалетный столик, все шкатулочки, сундучки, вазы и плетённые корзинки. Следом — прикроватные тумбочки с целым складом косметики, масками для сна, флаконами с маслами и гадальными картами. Даже в письмах, перетянутых тонкой тесьмой и пахнущих виноградными сигаретами не было цифровых комбинаций.

— Что ты напеваешь? — вдруг спросил Вег.

Каз брезгливо отдёрнулась от записей — никогда не думала, что станет рыться в чьих-то письмах.

— Я что-то напеваю? — спросила она.

— Ага, что-то про чашки, поплавки какие-то. — Вег повернул голову на бок то так, то эдак, рассматривая что-то на стене. — Уже раз в десятый пропела. — Он обернулся к Казимире. — Что это?

Лакх, Талия предупреждала, что эта ерунда прилипчива.

— Да так, — отмахнулась Казимира, закидывая письма на место. — Донна научила этой песенке сначала дочь, потом внучку. Мелкая говорит, бабушка иногда просит её петь. Я вот тоже наслушалась, теперь не избавлюсь.

Вег подался вперёд, приподняв брови.

— Повтори все слова, — попросил он.

Без энтузиазма и задорной интонации, с которой мурлыкала эту мелодию Талия, Каз повторила:

— Чайки, стопки, поплавки, в час долины островки. Зачем спрашиваешь?

Он подождал секунду и взмахнул рукой, будто сейф вырос из пола прямо перед Казимирой, а она его не замечала.

— Что? — Она нахмурилась, осмотрелась по сторонам, может, и правда чего-то не видит.

— Четыре, семь, пять! — выпалил Вег. — Эти слова — код!

Ну вот, последний адекватный потерял рассудок.

— Эти слова — бред.

Им пришлось понизить голоса, потому что за дверью послышался приближающийся стук чьих-то каблуков. Каз отступила к гардеробной, Вег сжал рукоятку двери. Если потребуется, он выиграет пару секунд. Напряжённая тишина, напряжённые взгляды, и... каблуки процокали дальше.

Свистящим шёпотом Вегард продолжил то, на чём остановился:

— Параноик Донна, которая не могла запомнить код, не стала бы шифровать его под невинную детскую песню? И не заставила бы дочь и внучку учить их?

— Да бред... Не...

— Вот именно, что бред. Чистой воды. Никто бы ничего не заподозрил, и не нужно было бы хранить записи.

— С чего ты вообще решил, что это может быть связано с цифрами? — не отступала Каз.

Теряя терпение, Вегард запрокинул назад голову и глубоко вздохнул.

— Мы один раз с Аном, пока учились, нашли правильные ответы для какого-то теста. Он придумал — по первой букве ответа подобрать слово и составить стишок. Вызубрил. Сдал. Никогда бы, к зафери, не подумал, что эти знания мне пригодятся.

Каз проморгалась, давая идее время.

— Либо это полная чушь, а мы перепили, либо... Либо это правильный ответ. — Ей даже дышать стало легче. Казимира опустила руки и встряхнула вспотевшей ладонью. Взглядом она поискала брошенные туфли, но ни у пуфа, ни у комода их не было. А... А вот этот порванный край у ковра всегда здесь был? Не могла же Каз ненароком проходя мимо каблуком его разорвать. А что бы могло? В идеальной комнате с идеальной мебелью и без единого неровного гвоздика или полки? По инерции Каз продолжила говорить: — Ладно, а сейф? Может, Ан... — И сама себя осекла: — Или не может.

Вег проследил за её взглядом к ковру, снова к стене за комодом, к ковру. Носком Каз откинула в сторону край ковра — открылись потёртости на краске, которые пытались закрасить и покрыть лаком, но оттенок заметно отличался. Так вот откуда эта вонь.

Плечом Вегард надавил на огромный комод, за который убегал неровный край обоев. Ничего не произошло. Толчок в одну сторону, в другую, и комод поддался — сдвинулся вперёд, левым краем держась за стену петлями. Не последовало ни грохота, ни скрежета по половицам. Комод с лёгкостью проехался по бороздкам, оставшимся на полу под ковром. Шкаф, на вид массивный, оказался совсем лёгким — наверняка, Донна справлялась с ним и без чужой помощи. За комодом сверкнул серый металл сейфа, вмонтированного в стену.

Казимира победно выдохнула. Ликовать будем позже. Четыре, семь, пять, восемь. Спасибо тебе малышка, Талия. Каз не знала, какие звуки должны издавать замки, но пока всё щёлкало очень приятно. Четыре, девять. Что-то изнутри стукнуло, циферблат прокрутился на место. Ошибка. Заново.

Вслушиваясь в шум в коридоре, Вег шикнул, но пару секунд спустя замахал рукой, подгоняя.

Четыре, семь, пять восемь, четыре, два... что там в конце? Ну же! Один.

Щелчок, циферблат выступил вперёд и прокрутился на место. Опять не то? Все цифры верны, эта песенка мне ещё сниться будет! Или Вег ошибся с догадкой?

Не веря, что проблемы кончились, Казимира всё же потянула за ручку — и, о, все великие боги. На трёх полках внутри сейфа стояли ровные стопки золотых и серебряных монет, в углу были сложены контракты фрин, какие-то письма, книги учёта, накладные. Наверняка, Донна и компромат здесь держала. Было бы время, Казимира бы поискала среди бумаг имя Метина Кхана, но Вег снова стал её подгонять. Верно. Сейчас слишком многое на кону.

— Где чемоданы? — спросил Вегард, перекидывая ей из гардеробной одно из платьев.

В него, как в вещевой мешок, Казимира сложила деньги, а сверху бросила и контракты фрин. Тех, кто не пожелает здесь оставаться и растить своих детей в этих условиях, Донна не сможет больше удерживать. По крайней мере, Казимире хотелось в это верить. Маленькое хорошее дело против большого паршивого.

— Чемоданы? — Она затянула мягкую ткань платья в узел, золото звякнуло, несколько монет выскользнули и поскакали по половицам. Одну из них Вег остановил ногой. — Пара у меня в комнате, здесь на этаже. Третий у Яс. На всякий случай, раскидали.

— Кто из вас будет выходить?

— Яс. Если что-то пойдёт не так, я прикрою.

Они закрыли сейф, задвинули комод на место, спешно скрыли следы обыска, только свои туфли Каз так и не нашла.

— Ладно, босая я быстрее. — Она взвесила мешок в обеих руках и кивнула, чтобы Вег первым вышел в коридор.

Вот так. Всё хорошо. Почти всё идёт по плану. Они рассчитывали, что к тому времени, когда Яс с чемоданом, полным золота, будет сбегать из особняка, все гости будут уже упиты, а фрины заняты — никто ничего не заметит. Не страшно, чуть поправим задачу.

Прижимаясь спиной к двери спальни Донны, Каз слушала, что происходит в коридоре. Как шаг Вегарда стал нетвёрдым, как послышалось странное мычание, а следом прерывистый свист.

— Девочки! Эй, эй, милашки, — пьяного Вег отыгрывал почти убедительно. — Да, вот ты. Рыженькая. Люблю рыженьких, пошли со мной... Выпить? Наливай, крийяночка!