Берегись сурка! (СИ) - Larik-lan
В принципе, это вполне осуществимо. Ему даже не нужно ничего брать, достаточно пробраться в банк, вскрыть хранилище или два, для конспирации, и сжечь там всё, включая крестраж, адским пламенем, — головокружительно опасная авантюра, но не менее опасная, как если бы они пытались вынести чашу за пределы банка. Судя по воспоминаниям, Поттер с друзьями, покидая "Гринготтс", оседлали дракона, но Северус сомневался в своем везении и намеревался придумать что-то другое.
Из воспоминаний Анны зельевар знал, где лежат крестражи, благо, дневник уже уничтожен, а диадема окажется в пределах досягаемости с началом учебного года. Поговорить с Кричером и попробовать забрать у него медальон можно во время собрания Ордена, куда Снейп в последнее время ходил нечасто. Кольцо в доме Гонтов тоже лучше не трогать, а сразу сжечь. И ещё чаша, с добычей которой так стремился помочь Питер... Но оставались змея лорда и сам Поттер, с которыми зельевар не мог сделать ровным счётом ничего.
Кроме того, он осознавал, что не хотел брать Питера "на дело". Если рука хоть на миг усомнится во владельце, Петтигрю конец. Пока он не сделал ничего предосудительного — просто выпивал с друзьями и трепал языком на отстранённые темы. Ни единого упоминания о том, что он хочет навредить лорду. Разговор об ограблении банка вообще может быть шуткой или очередным полетом нездоровой фантазии. Но попытка украсть вместилище души, или, того хуже, его уничтожить, — такие события говорят обо всем вполне недвусмысленно.
Разумеется, сомнительную честь разбираться со змеёй и ритуально самоубиваться можно оставить на Поттера, чтобы Избранный соответствовал своему званию героя, но Альбус только с начала учебного года начнёт обрабатывать его на тему крестражей. А за кольцом отважные "крестражеборцы" должны отправиться уже в конце июля-начале августа. Зельевар откинулся на спинку стула, рассматривая потолок. Стоило предупредить Альбуса, чтобы тот не делал глупостей и не хватал камень руками, но в этом случае он бы напоминал сумасшедшую Сивиллу с её вечными предупреждениями о "мучительной смерти", так как рассказывать, откуда у него сведения, Снейп не собирался. В душе ворочалась темная, густая, удушающая ярость на директора, и в этом случае травма руки Дамблдора казалась "допустимым ущербом" для защиты Питера.
Снейп искривил губы. Ну вот, на его внутренних моральных весах жизнь сурка теперь более значимая, чем здоровье и жизнь Великого Светлого Волшебника. Учитывая, что пока его не вызывали осматривать травмированную руку, слетать в Литл Хэнглтон Альбус ещё не успел.
Северус сел. Ещё не успел, ну, конечно. Вскочив, зельевар кинулся в гостиную и раскатал на полу карту Великобритании. Кинув на лист поисковое заклятие, он быстро обнаружил крошечное пятнышко, притулившееся возле точки побольше — городка Грейт Хэнглтон. Он не знал, когда Дамблдор соберётся на свою самоубийственную миссию, но пока ещё была возможность успеть.
Зельевар заметался по дому, слетел в подвал, сбрасывая в походную сумку аптечку, инструменты и сильнодействующие яды. У него не было яда василиска, да и вряд ли директор одолжит ему меч Гриффиндора "до вторника", зато адское пламя опытный темный маг призывать мог. В сумку посыпались накопители для сдерживания щита. Если сжечь дом дотла сейчас и оставить на его месте иллюзию, местные жители ничего не заметят. Дамблдор наверняка не станет распространяться о произошедшем, хотя и поймет, что за крестражами охотится кто-то ещё. А "Томушке" пока нет надобности носиться по стране и проверять сохранность своих "безделушек".
Питер, спускаясь по лестнице, задумчиво нахмурился, наблюдая метания соседа:
— Снейп, вы переезжаете? Я понимаю, что жилец-алкоголик — горе в доме, но зачем же так драматизировать.
— Петтигрю, отвяжитесь, вы набрались шуточек у Антонина. А мне срочно нужно отлучиться по неотложному делу.
Заглянув в гостиную и заметив на полу карту, Питер ещё сильнее нахмурил густые брови, но никак не прокомментировал увиденное, хотя глаза его слегка затуманились. Тряхнув головой, он спросил:
— Я на чердаке нашёл коробку с клубками. Вы не против, если я их возьму?
— Да хоть все забирайте! — Рявкнул зельевар, упихивая в сумку перчатки из драконьей кожи, защитный комбинезон и маску.
— Спасибо. И вы там… поосторожнее…
— Что? — Снейп вскинулся, но Петтигрю уже уходил вверх по лестнице, видимо, не собираясь как-то комментировать свои слова.
Переодевшись в неприметный магловский спортивный костюм и темную бейсболку, скрывая по максимуму лицо, зельевар наложил дополнительно чары отвлечения внимания и отправился "на дело". Около трех часов он прыгал по стране, запутывая следы, чтобы его путь не могли отследить. К Литл Хэнглтону он подходил уже в сумерках, избегая трассы и скопления людей. Не хотелось попасть на глаза возможным наблюдателям, да и в целом "тишина" и "скрытность" были его девизом в этой операции. Никаких героических жестов, никакого "в гущу битвы с шашкой наголо". Снейп снова поморщился. После работы с памятью Анны у него сохранилось слишком много "фантомных ассоциаций", которые до сих пор давали о себе знать.
Найти хижину Гонтов оказалось непросто — от дома почти ничего не осталось, а сама местность была зачарована, Темный лорд насовал вокруг ловушек и сигналок, и Северус скользил между ними, как по тонкому льду, — аккуратно проверяя каждый шаг.
Старый домишко с прибитой к двери высушенной временем змеёй оказался настолько убогим, что по сравнению с ним даже дом Снейпа выглядел зажиточным поместьем, особенно после того, как к нему приложил руку Питер. Защитный купол прикрывал дом от внешнего воздействия и казался сложным. На то, чтобы заморочиться и снять его могло уйти несколько часов, но в плетении имелись небольшие бреши — слишком маленькие, чтобы впустить постороннего, но достаточные для проведения манипуляций. Одной из таких "прорех" зельевар и воспользовался, начиная выплетать второй щит над домом, чуть пониже первого. Работа оказалась кропотливой, будто Снейп был хирургом, проводящим сложную полостную операцию на сердце, используя вместо рук две швабры. Но сноровки хватило, и теперь дом напоминал яйцо с двойной скорлупой.
Стараясь не дышать, зельевар активировал заклятие адского пламени и поместил его внутрь своего купола, торопливо его запечатывая. Он намеренно сделал заклятие слабым, одну мелкую искорку, зная, что оно моментально наберётся силы, разрастается и будет пожирать все, пока там не останется ничего горючего.
Хижина вспыхнула. Огненный цветок плетями бил по щиту изнутри, пытаясь вырваться. Внешний щит тревожно бликовал, но он был рассчитан на воздействие извне, и сигнальные чары молчали. Поддерживая защиту, Снейп надеялся, что сил хватит и он не сляжет тут же, позволяя магическому огню вырваться, сломав все преграды, и отправиться уничтожать все на своем пути. Около получаса стихия бесновалась, проверяя волшебника на прочность, но постепенно, сожрав всё, адское пламя угасло без подпитки, оставив идеально круглый кратер метров трех глубиной, почва на дне которого спеклась в стекло. Пополнив силы от накопителей, зельевар принялся наводить на месте щита иллюзию, и ещё минут через десять под куполом лорда снова высился покосившийся домишко, а Снейп, убирая все следы своего присутствия, прокрался обратно к границе защитной области и аппарировал. Обратный путь обещал быть таким же запутанным, силы были на исходе, но теперь Дамблдору не придется рисковать руками. Снейпу не было стыдно за уничтожение Воскрешающего камня, одного из Даров смерти, он бы и Бузинную палочку не пожалел, если бы это нужно было для пользы дела.
Глубокой ночью ввалившись в дом, Северус устало привалился спиной к двери. Получилось. Он справился. Хорошо. Один крестраж уничтожен, осталось ещё… много. На кухне горел свет, оттуда выглянула любопытная байбачья морда. Сурок принюхался, чихнул и принялся карабкаться по ступенькам вверх, забавно цокая коготками и перебирая жирными задними лапками. Зельевар хмыкнул, оценив такую тактичность. Конечно, после трудного дня приятнее видеть милого зверька, чем неприятного на вид соседа, к тому же сурки не задают вопросов, а в человеческой форме Питер наверняка не удержался бы от того, чтобы задать парочку. Или принялся распекать за грязные следы и общий неопрятный внешний вид.
