cygne - Круги по воде

- Мой Лорд, - прохрипел Северус, отдышавшись после Круциатуса, - Дамблдор узнал, что я стал вашим последователем, и в школе насильно не пускал меня никуда. Зато мне удалось воспользоваться ситуацией и втереться к ним в доверие, и сейчас я могу стать вашим шпионом.

- Шпионом, значит… Посмотри мне в глаза!

Несколько мгновений, долгих, словно вечность, длился их безмолвный поединок.

- Шпион - это хорошо, - произнес Волдеморт ничего не выражающим ровным голосом, при звуках которого хотелось сжаться в комок и исчезнуть. - Но если я узнаю, что ты обманываешь меня - а я обязательно узнаю - смерть покажется тебе счастьем…

Северус почтительно поклонился и вышел из комнаты, позволив себе вздохнуть, только закрыв за собой дверь.

Отныне для него началось балансирование на грани, хождение по лезвию бритвы. Волдеморту надо было сообщать хотя бы о некоторых планах Ордена, чтобы доказать свою лояльность; Дамблдору - о планах Волдеморта, но так, чтобы последний не догадался, откуда идет утечка информации. Северус не мог участвовать в боевых заданиях Ордена, зато приходилось сражаться на стороне Пожирателей Смерти, и по мере сил он пытался защитить их жертвы. Особенно тяжело было, когда в битве приходилось встречаться с Лили и Мародерами. В такие моменты он мог только следить, чтобы кто-нибудь из Пожирателей не задел Лили, сам полностью выключаясь из схватки. И этого не могли не заметить.

- Что-то ты, Снейп, больше в стороне прохлаждаешься, чем дерешься… - подозрительно протянул Мальсибер после одной такой операции, когда Северус едва успел оттолкнуть Лили от траектории летящей в нее Авады.

- А может, у меня спецзадание от Лорда? - нахально ответил он, прожигая Мальсибера высокомерным и презрительным взглядом.

Тот хмыкнул, но спорить не стал, не исключая такой вариант. В тот раз обошлось. Но в один «прекрасный» момент кто-нибудь мог донести Лорду о странном поведении Северуса.

От дикого нервного напряжения постоянно болела голова, и характер Северуса, и без того от природы желчный, испортился окончательно. Как ни странно, успокоение ему приносило только общество бывших врагов. Кто бы ему сказал такое пару лет назад, заавадил бы точно за подобные предположения. А теперь… Все-таки с ними было удивительно тепло. Наверное, впервые в жизни Северус по-настоящему почувствовал, что значит поддержка друзей. Даже когда он по привычке начинал ехидничать, они отвечали ему с не меньшим сарказмом, но без былой злости и враждебности. Теперь их перепалки можно было назвать шутливой пикировкой, и это тоже успокаивало, снимало груз с души. Увы, Северус не мог себе позволить часто с ними встречаться - это могло навлечь ненужные подозрения.

Удовольствие, которое Северус получал от общения с бывшими врагами, портили только два момента. Одним из них было фантастическое взаимопонимание между Поттером и Блэком. То первое впечатление, когда он сел рядом с Мародерами в гриффиндорской гостиной, не обмануло: Поттер с Блэком действительно прекрасно понимали друг друга без слов - им стоило лишь посмотреть друг другу в глаза. Это воскрешало в душе былую зависть: у него никогда не было никого настолько близкого. Но теперь эта зависть не влекла за собой, как прежде, желания хорошенько чем-нибудь приложить обоих.

Вторым, и, пожалуй, главным моментом, была Лили. Северус старался смириться с тем, что Лили выбрала не его, и научиться довольствоваться ее дружеским участием. Иногда получалось. Более того - он нашел в себе силы прийти на свадьбу Лили с Джеймсом и даже поздравить их. Почти искренне.

В конце августа в автомобильной катастрофе погибли родители Лили. Северус не был на похоронах, но когда Блэк рассказал ему о них… Северус никогда не любил Петунью Эванс - теперь уже Дурсль - но сейчас ему захотелось ее убить. Он был совершенно согласен с формулировкой Сириуса - стерва и есть. Причем, завистливая. Как можно так ненавидеть родную сестру, да еще такую, как Лили?! Она же не виновата в том, что Петунья - магла! В конце концов, у Марлин младший брат тоже не волшебник, но он вполне нормально к сестре относится, любит ее.

Практически единственным светлым моментом, когда Северус смог по-настоящему расслабиться и отдохнуть, стало Рождество, которое встречали у Поттеров всей компанией.

Крупными пушистыми хлопьями падал снег, запорошивший Годрикову Лощину. Особенно красиво снежная карусель смотрелась из окна поттеровского особняка, когда в тепле и уюте можно было любоваться кружащимися в желтом свете фонарей снежинками.

Северус молча наблюдал за этим зрелищем, полностью выпав из общей беседы, которая как всегда зашла о войне. Пока Лили не воспротивилась развитию этой темы, в ответ на что Люпин заметил, что желание хозяйки - закон, а Блэк с усмешкой добавил:

- А желание будущей матери - вдвойне закон.

Северус резко развернулся и, замерев, уставился на счастливо зардевшуюся Лили. Если до этого он не участвовал в разговоре, то теперь уже ничего и не слышал. Он только, не отрываясь, смотрел на Лили, пытаясь осознать тот факт, что у нее будет ребенок… ребенок Поттера. Да, он давно понял, что надеяться ему не на что, но… какая-то тоненькая ниточка безумной надежды продолжала до сих пор жить в сердце. И эта ниточка сейчас разорвалась с болезненным звоном.

Ремус весь вечер исподтишка наблюдал за Северусом и потому сразу заметил, как тот помрачнел после слов Сириуса. Он и до этого был не больно-то весел, что было вполне понятно, учитывая его напряженную жизнь шпиона. Но после этих слов он буквально окаменел и, казалось, уже не слышал и не видел ничего: ни пикировки заведенной Джеймсом и Сириусом, ни как Ремус рявкнул на них, и они все принялись хохотать. Он смотрел на одну Лили, почти не моргая, словно пытаясь осознать ошеломляющую новость. Ремус понимающе и сочувственно улыбнулся: он давно уже понял, что Северус влюблен в Лили, и ему было искренне его жаль.

Весной начали гибнуть члены Ордена Феникса один за другим - словно Пожиратели методично искали и уничтожали именно орденцев. Напрашивался единственный вывод: в Ордене завелся предатель.

Вскоре после гибели Боунса с семьей, Северуса вызвал к себе Темный Лорд.

- Мне стало известно, что ты шпионишь для Дамблдора, Северус, - без предисловий начал он своим бесстрастным, будто неживым голосом.

Северус внутренне содрогнулся, но сумел остаться невозмутимым и спокойно возразил:

- Вас обманули, мой Лорд: я служу только вам.

- Вот как? - Волдеморт сощурился и тут же небрежно бросил: - Круцио!

От дикой боли, выворачивающей наизнанку, Северус упал на колени и до крови закусил губу, чтобы не закричать. Но глухой стон сдержать не удалось. Когда у него перед глазами уже поплыли красные круги и он начал думать, что больше не вынесет этой боли, пытка внезапно прекратилась.

- Посмотри мне в глаза! - велел Волдеморт, и Северус поднял голову, из последних сил выставляя все ментальные щиты.

Долго, бесконечно долго, Волдеморт смотрел ему в глаза, стараясь проникнуть в самую глубь сознания. Наконец, он хмыкнул и прервал контакт.

- Берегись, Северус, - холодно предупредил он, - ты знаешь, что будет, если ты подведешь меня…

Выйдя от Темного Лорда, Северус аппарировал домой и без сил рухнул на кровать. Лишь полчаса спустя в сознание проникла неожиданная мысль: кто мог донести на него? В Ордене он почти не появлялся, и то, что он шпион, знали единицы, а точнее семь человек, включая Дамблдора. Северус принялся перебирать в уме посвященных, пытаясь понять, кто мог переметнуться к Волдеморту. Девушки исключаются сразу: ни Лили, ни Марлин не могли этого сделать, уже хотя бы потому, что обе маглорожденные, не говоря о прочих причинах. Блэк тоже не мог - этот скорее глотку сам себе перережет, чем друзей предаст. Поттер - в этом отношении, точная его копия. Люпин… вряд ли. Хоть он и оборотень, но друзей любит и предавать их не станет. А вот Петтигрю… Северус никогда не любил это ничтожество: он всегда считал его двуличным подхалимом, и сближение с Мародерами его мнения не изменило.

Однако остальным говорить о своих подозрениях пока не стоит: без неопровержимых доказательств в предательство друга они не поверят. Но понаблюдать за Петтигрю стоило в любом случае.

Пришлось стать еще осторожнее - Северус совсем перестал встречаться со своими новыми друзьями, за редким-редким исключением. Таким исключением стало рождения сына у Поттеров.

Он зашел проведать Лили, когда она вернулась домой из больницы, и счастливая молодая мать тут же похвасталась ему своим сыном: крошечным, беззащитным существом, до жути похожим на Джеймса, но унаследовавшим от Лили ее удивительные зеленые глаза.

- Хочешь подержать? - спросила Лили и, не дожидаясь его ответа, всучила ему в руки ребенка.

Северус взял его осторожно, словно хрустального, боясь что-нибудь повредить у такого малыша, и когда он уставился на Северуса своими зелеными глазищами, тот почувствовал, как это ни парадоксально, будто растаяла ледяная корка, сковывавшая его сердце: спрятанная в глубине души ревность.