Легкое отклонение от канона. Или гоп со смыком по-корейски (СИ) - esteem
— Тоже верно. Тогда, файтин, КюРи, — пожелали онни своей подруге.
— Файтин, девочки, — КюРи медленно пошла в сторону кабинета начальника.
— О! КюРи-онни! — обрадовалась ЧжунГи увидев знакомую. — Тебя тоже ИнСон вызвал?
— Да. Только я теряюсь в догадках, зачем? — ответила девушка.
— Ну уж точно не затем, зачем меня!
— А чего ты веселишься?
— А что ещё делать? Всё равно сейчас меня будут убивать!
— Не говори так, мичиннён! С ума сошла? — возмутилась КюРи.
— Да ладно. Я пошутила, — пошёл я на попятную. Они здесь все такие двинутые?
— Не шути так! Это неправильно!
— Хорошо-хорошо. Я поняла, — в такой располагающей обстановке мы добрались до кабинета ИнСона.
— Входите, — разрешил он после стука в его дверь. СуНа понятно отсутствует, поехала за вещами Майко.
— Итак, — сабоним обозрел нас орлиным взглядом. — Ты, — указал он на КюРи. — Присаживайся пока, — та села. — Теперь ты. — Глядя на его палец, так и хотелось продолжить: Записался в комсомол? — но он спросил другое. — Зачем ты сожгла студию?
— Я? — оглянулся и увидел, как КюРи как-то непонятно крякнула и натуральным образом полезла под стол.
— Не притворяйся! Я всё знаю!
— Да ничего я не сжигала, сабоним! Оно само, ка-ак жахнет! Ка-ак, пыхнет! Наверное коротнуло где-то.
— Что?
— Коротнуло, закоротило, короткое замыкание, короче, — совсем запутался я.
— То есть, вдруг жахнуло и вдруг пыхнуло? — ехидно ухмыльнулся ИнСон
— Истинная правда, монсеньор…тьфу-ты, сабоним! — честно ответила ЧжунГи.
И тут ИнСон в который раз удивил меня.
— Значит, миледи, во всём виноваты мушкетёры короля? -перешёл сабоним на французский, с лёгкой усмешкой. КюРи вынырнула из-под стола и уронила челюсть.
— Вы совершенно правы, ваше преосвященство, — ответила ЧжунГи на языке Вольтера, изящно, совсем не по-корейски присев в реверансе, — у КюРи выпала и верхняя челюсть.
— Любишь исторические романы мсье Дюма?
— Читала в пансионате. В оригинале.
— ГиСок, — обратился к незамеченному мной главному менеджеру стоявшему у окна, на обычном корейском языке. — Ты записал её в студию «Кирин»? — если бы у КюРи была третья челюсть, она бы и её потеряла.
— Да, сабоним. Со следующей недели, по вторникам четвергам и субботам, ГопСо-ян сможет посещать студию актёрского мастерства. С директором школы, уже согласовано.
— Отлично! Итак, ГопСо-ян ты отвергаешь своё участие в поджоге студии?
— Да, сабоним. Отвергаю. Я не виновата.
— А кто виноват?
— Не знаю, сабоним.
— Ну хорошо. Сейчас служба охраны проверяет записи с камер. Я не думаю, что ты меня обманываешь, ГопСо-ян. Жалко конечно оборудования, но оно всё равно застраховано. День-два и студия вновь начнёт функционировать. Хорошо, — снова повторил ИнСон. — Про твой танец не спрашиваю, знаю уже, что на тебя иногда «находит». Главное, чтоб это делу не мешало.
— Дело, двигается, сабоним. Одна минусовка к танцу почти готова, только…
— Что только? — напрягся ИнСон.
— Хотелось бы живую музыку босс, — уж четвёртой челюсти у КюРи точно не было. — Хотелось бы хорошую профессиональную группу именно под проекты такого плана.
— Я ищу варианты, ГопСо. Мы с господином Ли СуМаном, решили совместно подобрать тебе команду. Только твою, заточенную под твои музыкальные хотелки. Ты довольна? — ИнСон подбоченился. (А пяти челюстей даже у акул не бывает!)
— Спасибо, что заботитесь обо мне, сабоним, — поклонилась ЧжунГи.
— Тебя СуНа предупредила, что завтра вас ждут в Velvet? — кстати может у пауков восемь челюстей как и глаз? Но КюРи ведь не паучиха?
— Я знаю, сабоним, — недовольно ответила девчонка.
— И что тебе не нравится? — удивился босс. — Это ведь одна из самых знаменитых компаний в Европе.
— У меня и без рекламы дел по горло, сабоним! — седьмая челюсть паучихи КюРи канула в Лету.
— Съезди, ГопСо-ян, — добродушно посоветовал ИнСон. — Для общего развития тебе пригодится. Для понимания внутренней кухни шоу-бизнеса. А если подпишешь контракт, ещё лучше.
— Хорошо, босс. Съезжу.
— Ну, тогда, — ИнСон посмотрел на часы, — можешь быть свободна. Дождись СуНа и отправляйся домой. Завтра не забудь приехать перед кастингом в Velvet. Я предупредил стафф, чтобы тебе сделали причёску и мейкап, — всё, по моему быстрому взгляду на онни, КюРи совсем осталась без зубов.
— Поняла, сабоним.
— До свидания, ГопСо-ян.
— До свидания, босс, — дверь за девчонкой закрылась.
— Сабоним, а что… — но закончить предложение ГиСок не успел, ИнСон поднял вверх руку с вытянутым указательным пальцем.
— Тсс, ГиСок. Ты же знаешь её привычки.
И действительно, через секунду дверь вновь отворилась.
— Сабоним, а можно Майко завтра поедет со мной? — спросила голова ЧжунГи, заглянувшая в кабинет.
— Нет, ГопСо-ян. Приглашение выписано только на тебя.
— Понятно, сабоним. Спасибо, сабоним, — дверь закрылась, а КюРи почувствовала себя пиявкой у которой потерялась девятая челюсть.
— Так, что ты хотел спросить, ГиСок?
— Я хотел спросить, босс, что у нас с «хитом столетия»? Кан НиХо меня предупредил, что съёмки вот-вот начнуться. Дожидаться Катю Найтли не будут.
— Ви! — всхлипнула КюРи.
— Что? — строго спросил ИнСон посмотрев на девушку.
— Простите, сабоним. Американская актриса Катя Найтли приезжает в Корею на съёмки? — голосок КюРи задрожал от возбуждения.
— А что тут такого? — ИнСон самодовольно посмотрел на айдола. — Она будет сниматься в совместном американо-корейском фильме. Рабочее название — «Каникулы в Корее». Саундтрек к фильму по её требованию, написала ГопСо. Да ты же вчера слышала?
— Да, сабоним. Прекрасная музыка, только ГопСо не вытянет. Вот я бы…
— Саундтрек, будет испонять СуМи. Она вытянет, — перебил её сабоним. Кстати, сама Катя, приезжает с целью познакомиться с ГопСо-ян. Ну и попутно сняться в фильме, — интересно, десятая челюсть у КюРи осталась? Если осталась, то она её потеряла, как и одиннадцатую:
— КюРи, ты знаешь зачем я тебя позвал? — спросил директор агенства, усмехаясь.
— Нет, сабоним.
— И никаких догадок?
— Нет, сабоним.
— Пока никому ничего не говори, — загадочно сказал ИнСон. — Но завтра при встрече с ГопСо, обязательно поблагодари её.
— За что, сабоним?
— Завтра в десять утра, нас с тобой будут награждать в Голубом Доме! Сама президент Республики Корея, госпожа Пак КынХе! Меня и моё агенство за существенный вклад в продвижение Халлю. А тебя, за… — он посмотрел в красивый украшенный орнаментом картон на столе, — за великолепное, берущее за душу исполнение, поистине народной песни «До свидания, мальчики». А также в твоём лице, всех айдолов не жалеющих сил во имя продвижения корейской национальной культуры, на Запад.
— Щиба-аль! — прошептала КюРи. Но ИнСон услышал.
— Сто тысяч вон, штраф, КюРи, — нахмурился сабоним. — Сама знаешь за что!
— Да, сабоним, — со счастливой улыбкой на лице(без одиннадцати челюстей), ответила КюРи. — Спасибо, что заботитесь обо мне, сабоним!
— Ладно, — слегка вальяжно произнёс ИнСон. — Отправляйся к себе КюРи и завтра в девять, чтоб была готова!
— Да, сабоним. До свидания, сабоним.
— До свидания, КюРи.
— ГопСо-ян, обидится, — заметил ГиСок, отходя от окна, когда дверь за КюРи закрылась.
— Обязательно обидится и будет тысячу раз права. Но, что я могу поделать? — нахмурился ИнСон — Я лишь час назад получил официальное уведомление на гербовой бумаге. Привёз его личный посланник президента.
— Зачем она это делает? Мстит за подругу? — осторжно спросил главный менеджер.
— Президент-то? Нет. Не думаю. Она же видела титры на клипе «Гадалка».
— Тогда, почему? Ну не дура же она кусать руку которая её кормит?
— Не говори, глупости, ГиСок, — ещё больше нахмурился ИнСон. — И вообще, нас это не касается!
— Понятно.
