Том Марволо Гонт (СИ) - Француз Михаил
Я долбил макивару до половины третьего ночи, по местному времени, которое отличалось от времени Украины почти на восемь часов. Потом поплелся в душ, вымылся, восстановил форму из тех рваных, пропитанных кровью тряпок, в которые она превратилась, и пошёл в кровать. К жене под бочок.
***
Утром, когда я спустился в спортивный зал после душа, то застал там Лили, стоящую у моей “Макивары имени Сакаки-сэнсея” и внимательно её разглядывающую. Увидев это, я с опозданием понял, что забыл вчера привести её в порядок после завершения “сеанса психотерапии”. Теперь будут вопросы. Я вздохнул и пошёл готовить завтрак, решив оттянуть неприятный момент.
К моменту ежедневной обязательной тренировки разговор всё ещё не состоялся. Чем я был вполне доволен. Обсуждать ещё что-то не тянуло. Всё что хотел обсудить, я вечером обсудил с Маклаудом, как полагается за бутылкой крепкого пойла.
В дальнем углу сидел Пух и, нарушая свои привычки, не играл в шахматы, а читал свежую газету.
Сама тренировка прошла в обычном режиме, не принеся ничего неожиданного. Единственное - Маклауд был хмур и задумчив. Да и я сам улыбкой окружающих не радовал, говорил кратко и только по делу.
Когда все разошлись по своим делам, я двинулся в угол к Пуху. Трансфигурировал из воздуха стул и сел напротив него. Винни аккуратно сложил газету и убрал её на край своего стола.
– Пух, ты любишь задачки? – он молча кивнул. – А сильных противников в игре? – он снова кивнул. – Тогда слушай. Задач две. Первая: придумать мне уникальный способ добиться бессмертия. Такой, чтобы он был правдоподобен, но никто из магов, кроме меня, повторить его не мог. Ограничения: при этом не должна фигурировать Тёмная Магия и Бессмертие Бессмертных. Любые доступные мне материалы по магии можешь спрашивать у Тинки. Он доставит, – медведь кивнул, обозначая, что первую задачу понял. – Вторая задача. Она напрямую касается тебя. И будущих проблем с самкой, – морда Пуха не изменилась, она у него вообще не богата на мимику, но по легелименционному каналу (естественно я постоянно применял к нему легелименцию, так как медведь-интеллектуал – это очень опасный сосед, если вдруг затаит обиду. Его планы и настроения знать, не прихоть, а необходимость) пришла заинтересованность и максимальное внимание к моим словам. – Я собираюсь стать Директором Хогвартса. Примерно лет через десять-двенадцать. Тебе хочу предложить место Профессора Истории Магии вместо призрака Бинса. Сам подумай, какие это открывает перспективы, учитывая, что рядом есть Запретный Лес, а также такое направление в учебе, как Уход за Магическими Существами, – тот довольно кивнул. Его разум не любил мучиться сомнениями, ему нравились конкретные задачи. Единственное, я уловил, что его смущает столь большой срок реализации проекта. – По поводу того, что придется ждать десять лет, открою тебе маленькую тайну, которой не стоит с кем бы то ни было делиться. Понимаешь меня? – тот кивнул. – Ты больше не стареешь. Твоя жизнь может оборваться теперь только насильственно. Это мой личный тебе подарок, как Создателя. Учитывай это, – медведь кивнул. Но в разуме его царило смятение. Такой новости он явно не ожидал. – По времени решения этих задач не ограничиваю. Если не сможешь их решить, тоже не беда. Но я на тебя надеюсь, Винни.
– Я постараюсь, Том, – своим грубым звериным голосом с преобладающими рычащими нотками ответил Пух. – Мне нравятся эти задачки. Тут есть над чем подумать.
– Вот и хорошо, Винни, – улыбнулся я. – Потренируемся? – медведь кивнул и, сняв очки, положил их на стол.
***
глава 32
***
– Здравствуй, Джеймс, – поздоровался я с сидящим за столиком уже другой Нью-Йоркской кафешки мужчиной с соломенного цвета волосами. – Как жизнь?
– Здравствуй, Том, – со вздохом ответил на приветствие Хортон, откладывая в сторону газету. – Поздравляю, ты умудрился навеки вписать своё имя крупными буквами в летописи Ордена.
– Я случайно.
– Даже не сомневаюсь, – хмыкнул он, пока я усаживался напротив и открывал меню. – Но теперь у Наблюдателей только о тебе и разговоров. Видеозаписи с твоими боями пользуются небывалой популярностью. Особенно та кассета, над которой твои спецы трудились, с казнью Ксавье.
– А из ЧАЭС есть? – заинтересовался я.
– Нет, на территорию электростанции я пролезть не успел. И, как выяснилось, слава Богу. Учитывая, что за светопреставление вы там с Курганом устроили, – нахмурился Хортон. – Ученые и следователи до сих пор не понимают, что там произошло.
– Там произошло обезглавливание очень сильного Бессмертного, что спровоцировало взрыв энергоблока, – пожал плечами я.
– Это как раз понятно. Не понятно, почему на месте ДВУХ энергоблоков остался только здоровенный котлован, который уже превратился в озеро, между прочим. И где последствия взрывной волны, которая должна была сравнять все с землёй на пару десятков километров вокруг, если бы был взрыв, силы достаточной для создания такой воронки?
– “Люди живут на земле долгую жизнь. Только растрачивают её по малым крупицам. Но если собрать её в одно время, в одном месте, то результат может получиться… потрясающий”. Хуан Санчес Вилья-Лобос Рамирес, – процитировал я с улыбкой одного из самых ярких персонажей вселенной Горца. – Сознательное управление Животворной Силой, Джеймс. Рамирес учил этому Коннора, Коннор Дункана, Дункан меня. Такая вот преемственность поколений… Я выжег всё, что осталось от энергоблока. Всю радиоактивную гадость. Пытался хоть как-то уменьшить последствия своей ошибки.
– Хм… – задумался Хортон. – Не знал, что Бессмертные так могут.
– Не все. Только старые и очень сильные.
– А ты к каким относишься?
– После убийства Кургана – к “очень сильным”.
– Понятно, – что-то для себя отметил в памяти Хортон. – Несмотря на твои усилия по минимизации ущерба, Том, тридцатикилометровую зону вокруг АЭС эвакуировали и закрыли для проживания и посещения. Радиационный фон там сильно превышает норму. Особенно после того, как прошли ливневые дожди, которые не прекращались два дня после аварии.
– Ливни? – нахмурился я. Не верю в такие совпадения. А погодной магией владеют только Волхвы и Африканские Шаманы. Африканцам в Припяти делать нечего. Сибирь тоже далеко. И за пределами своих лесов Волхвы сильно ослаблены… Точно! Дурмстранг! Там был один специалист-погодник. Волхв-отступник, изгнанный своими за увлечение Темными Искусствами. Евгений Старицкий его звали, насколько я помню. На один дождик его сил должно было хватить. Особенно, при поддержке других Профессоров и Директора. А почему они вообще решили вмешаться? Так логично же: Болгария от Украины недалеко. А ветер переменчив. Чтобы обезопасить себя, решили “вылить” опасный дождик прямо там, где он и сформировался. Умно. Логично. Рационально. Одобряю. Но грибочки под Припятью теперь лучше не собирать. А то ещё покусают грибника ненароком…
– Ливни, – подтвердил Хортон. – Метеорологи в недоумении. По всем законам и закономерностям, радиоактивное облако должно было на Европу отогнать воздушными потоками, но оно эти дни висело над Припятью, как привязанное, пока полностью не вылилось. Иначе как “чудом” это явление не называют. Ты что-то об этом знаешь? – заметил мою задумчивость он.
– Нет, – очнулся я от своих мыслей. – Дождь – это уже не я.
– Да? – хмыкнул он недоверчиво. – Пусть будет: “не ты”.
– Пусть будет, – ответно улыбнулся я.
***
Сегодня после общей тренировки, когда все разошлись по своим делам, меня позвал Пух.
– Том, есть интересная тема, – рыкнул он, откладывая газету в сторону.
– Очень внимательно тебя слушаю, – сказал я, подходя и трансфигурируя себе стул.
– Припять, – припечатал он. – Что ты знаешь о ней?
– Неожиданный вопрос, – напрягся я, усаживаясь на стул за его столом. – Я взорвал четвертый энергоблок, убив на его крыше сильного Бессмертного. Затем сжёг Адским Пламенем то, что осталось, а маги Дурмстранга, используя погодную магию, заставили всю радиоактивную пыль из атмосферы выпасть осадками над нынешней Зоной Отчуждения. Люди из тридцатикилометровой зоны эвакуированы. Радиационный фон на всей территории выше безопасного.
