Биография нечисти (СИ) - Грегор Павел

— Значит, мы всё ещё на окраине?..

— Это пятидесятый километр от «периметра» — считай окраина, — согласился Мишка. — Ещё около ста километров центральная часть, а дальше пекло — бывшая тридцатикилометровая «Зона отчуждения».

По всей видимости, «Обитель» некогда была военным городком. Офицерское общежитие, казарма, гаражи, склад ГСМ, плац, спортплощадка. Всё это хозяйство теперь представляло один гудящий как улей лагерь кочевников. Народ кучковался в небольшие группы, были здесь и одиночки. Кто-то коротал время в собственной палатке, а кому-то удалось обосноваться в казарме и общаге.

— Братья Стремачи неплохо зарабатывают, — переходя на шёпот, заметил Прыгун. — Каждый клочок земли на базе приносит им доход, у кого денег мало, ночуют под открытым небом, кто с бабосами, тому место в здании, даже номера люкс есть — для заезжих толстосумов, ну вроде тебя.

Мишка оскалился в улыбке и похлопал Воробьёва по плечу.

— Запомни одну вещь — деньги и в «Аду» деньги, экономь и трать с умом. Если прижмёт, а денег не окажется — загнёшься не за грош. Бесплатно никто даже обгрызенный сухарь не даст. Это Дикий Запад, где человек человеку волк.

3

Им выделили угол в гараже. Но здесь было сухо и чисто. Вероятно Стремачи небезосновательно опасались занести на свою территорию какую-нибудь заразу, потому тщательно следили за санитарной обстановкой. В углу пахло хлоркой и стояла пластиковая бутылка с обеззараживающим раствором.

— Эх! Пожрать бы сейчас чего! — проговорил Лёха. — Может в обжорку сходим?

— А барахло на кого? — поинтересовался Прыгун.

— Я останусь, — бросил Парамон. — Только мне принесите тоже…

Забегаловка располагалась там, где и положено быть общепитовскому заведению — в бывшей солдатской столовой. Людей оказалось не много. За раздачей стояла дородная женщина, а рядом, примостившись на стуле, сидел долговязый седой мужик.

— Это Захар, младший из братьев, — прошептал Мишка. — Контуженный на всю голову, припадочный проще говоря. Проблемы с речью, на левой руке нет двух пальцев, но силой обладает невероятной. Когда-то добывал артефакты, вот в аномалии и покалечился.

Они выбрали столик, расселись на стульях.

— Задерживаться в «Обители» мы не будем, завтра утром двинем в Радонск, — сказал Мишка. — Надеюсь, решение не поменял?

— Нет такой привычки! — отозвался Макс. — А что такое Радонск?

— Закрытый город. До катастрофы назывался Радонск — 19.

— Никогда не слышал.

— Ещё бы! Это советский секретный город, о котором знали только единицы. Говорят в его лабораториях проводились генетические эксперименты. Изучались методы радиационного воздействия на организмы, с целью получения устойчивых мутаций.

— Неплохо! Вот это действительно горячая тема для репортажа, — улыбнулся Воробьёв. — А вам-то туда зачем?

— Скажем так, решили выследить одного выродка и проверить кое-какую версию, — вставил Лёха. — А хорошо так совпало, да? Тебе нужно что-то про мутанта, и мы собрались поохотиться.

— Ну, не то чтобы поохотиться, и вовсе не на мутанта, — одёрнул Мишка. — Скорее кое-что проверить.

— Ладно, ладно! Меня всё устраивает.

— Отсюда до Радонска пять километров, — добавил Прыгун. — Но двигаться придётся пешком. Пойдём на рассвете.

4

Это была первая ночь в чуждом мире. Но спалось на удивление хорошо. Он упал на свой матрас, завернулся в спальный мешок и заснул без задних ног. Ничего не снилось, ничего не беспокоило. Но едва забрезжил рассвет, его разбудил Мишка.

— Пора! — тихо произнёс он. — В Радонск мы должны попасть к полудню. Иначе момент пропустим.

— Я понял! — продирая глаза, зашептал Макс. — Сейчас ботинки только натяну.

— Если по нужде потребуется, санузел во дворе! Давай пошевеливайся!

Повторять дважды не пришлось. Воробьёв быстро свернул спальный мешок, надел берцы и закинул на плечи рюкзак.

Своих компаньонов он нашёл на улице. Они стояли у КПП и тихо переговаривались, но как только показался Макс все разговоры смолкли.

— Для первого времени твоя экипировка, конечно, сгодится, — сказал Мишка. — Но если собираешься здесь задержаться, придётся сделать кое-какой апгрейд.

— Не нравится мой камуфляж? — оглядывая себя, процедил Воробьёв. — На амуниции я не экономил. Самое лучшее брал.

— Это барахло для жизни, что осталась за «периметром». Для походов в лес, соревнований по страйкболу. А здесь требуется повышенная прочность и практичность. — Мишка скептически потрепал край куртки собеседника. — Нужен фасон с плотной подкладкой. И желательно костюм про запас. Не помешал бы противогаз. У тебя он есть?

Макс смущённо покачал головой.

— Наверняка и счётчика Гейгера нет. Правильно!?

— Послушай, я не думал, что всё это мне пригодится, — начиная терять терпение, проговорил Макс.

— Э! Брат! Здесь ты не прав, — хмыкнул Парамон. — Надо учитывать всё. Дилетанты в «Зоне» долго не живут. Первыми в аномалиях спекаются.

Он залез в рюкзак и достал из него подсумок с противогазом.

— Держи! От себя отрываю! — бросил он. — Вернёмся из рейда — рассчитаемся.

Макс забрал подсумок и благодарно кивнул.

— В мешок не прячь, всегда держи под рукой. Если какая напасть, не придётся мельтешить. А лишняя секунда форы может спасти жизнь.

По поводу пригодности подарка, Макс усомнился сразу же. Драный подсумок, оторванная застёжка, да и сам противогаз, на который он взглянул краешком глаза, выглядел так, будто его списали ещё во времена первой мировой войны.

— Потрепались!? Теперь в путь, — скомандовал Прыгун. — Денёк-то сегодня жаркий намечается. Ещё пекло в пути застанем.

5

Дорога изрытая ямами. Потрескавшийся, вздыбленный асфальт, сквозь который уже пробилась поросль бирючины и дикого барбариса. Человеческие следы на запретных территориях стирались быстро. Только отбойники, да покосившиеся электрические столбы ещё напоминали, что здесь когда-то была стратегическая дорога в закрытый город.

В туманной утренней дымке Радонск едва различался. Были видны типичные пятиэтажные хрущёвки, несколько высотных зданий, сверкающие стёклами окон, какие-то цеха и трубы предприятий.

— В советские времена в городе проживало до десяти тысяч человек, — сказал Прыгун. — Это была промышленная площадка с замкнутым циклом производства. Говорят, некоторые лаборатории располагаются под землёй. На десятки этажей в недра уходят. Но что там творится… одному Богу известно.

— И что? Сталкеры не пытались туда проникнуть?

— Думаю, пытались! Просто немногие оттуда вернулись, а кто вернулся держат язык за зубами, — Мишка посмотрел на Макса и улыбнулся. — Именно на улицах Радонска Захар Стремач получил свою контузию. Полез за «камушком» в аномалию, там-то и шибануло.

— В Радонске аномалий до чёртиков! — добавил Лёха. — Но умные люди ходят только там, где их нет.

— Хорошо, что существуют карты локаций, — отозвался Парамон. — И те кто умеет их читать.

— Аномалий и вокруг нас полно, — добавил Мишка. — Но на шоссе их нет. Загадка!

— А мутанты? — поинтересовался Воробьёв.

— В чистом поле твари на глаза редко попадаются, особенно днём. А вот ночью… В городе всё иначе: даже при свете много мест, где можно спрятаться, логовища и норы. Город — это охотничьи угодья, и человек там либо конкурент, либо жратва. Чаще всего жратва!

Первые сведения, которые Макс получил из первых уст, уже просились на бумагу. У него просто чесались руки взяться за блокнот и настрочить пару абзацев, но подобную роскошь позволить он себе не мог. Да и не поняли бы новые приятели его профессиональной прыти. Впрочем, размышлять ему никто не запрещал, и считая шаги, он неосознанно перелопачивал в памяти всё что успел узнать за прошедшие сутки.

Кое-какие выводы Макс уже сделал. То что он почерпнул из открытых источников на «гражданке» было мягко говоря противоречиво: с одной стороны толстый налёт лжи и преувеличений, с другой недосказанность и секретность. Только здесь на месте событий, так сказать, он мог узнать истинную правду жизни. Теперь-то он отлично это понимал.