Морок над Шадизаром (СИ) - Мартьянов Андрей Леонидович

— Опыт мне подсказывает: лучше перебдеть, — серьёзно ответила Лорна. — Поверь, за годы наёмничества я видывала настолько дикие и не укладывающиеся в голове вещи, связанные с волшебством древних эпох, что предпочитаю перестраховаться. Бобадилья не зря выбрал наш постоялый двор да и его ночная паника не выглядела наигранной.

— Сумасшедшие всегда невероятно убедительны, — проворчал Ши Шелам. Поднял крышку сундука. — Хорошо, давай посмотрим, что у нас есть... Вот подвеска с сапфиром, она способна определить, зашел или нет на двор кто-то посторонний. Пригодится. Зеркало «Взгляд василиска», можно повесить на двери в дом, заставит любого чужака окаменеть — ненадолго, зато позволит нам выиграть время...

Со стороны лестницы в подпол донеслись тяжелые шаги. Объявился слегка запыхавшийся Малыш.

— Лорна, — выдохнул Конан. — Быстрее на крышу. Лучше бы тебе увидеть это своими глазами...

* * *

Солнце ещё не показалось из-за горизонта, но небо над Туранскими горами посветлело. Ночь откатывалась в сторону Закатного океана.

— Занятно, — только и сказала бритунийка, оглядев небесную сферу. — Никогда прежде ни с чем подобным не сталкивалась.

— Я тоже, — зачарованно ответил Ши Шелам. — Красиво, конечно, но... Но страшновато.

Рассвет был изумрудно-зелёным, цвета молодой весенней травы с малахитовыми полосками. Перистые облачка приобрели тон морской волны. Начавшее вскоре подниматься над зубчиками горных вершин светило оказалось не багровым и не золотисто-желтым, а слепяще-белоснежным с легкой просинью. При настолько необычном освещёнии здания Шадизара, — выстроенные в основном из желтоватого и охристого песчаника с известняком, — выглядели серо-голубыми или аквамариновыми.

— Только «Уютная нора» осталась такой же, как и обычно, — сказал наблюдательный Конан. — И часть переулка с углом дома госпожи Шошаны, да заодно половина сарая Хромого Базаргана. Неужели сами не замечаете?

— Острый у тебя глаз, Малыш, — мрачно проворчал Ши.

— Это ты ещё моих зубов не видел.

— Заканчивайте пустые разговоры! — прикрикнула Лорна. — Малыш прав, мы словно оказались посреди... Как бы это сказать? Пузыря? Купола?

Таверну обносил чётко очерченный круг диаметром шагов около восьмидесяти, центр которого можно было определить ближе к краю двора и птичнику. Всё находившееся внутри круга, включая саму «Уютную нору», весь двор и частично постройки соседей, имело самый привычный цвет. За незримой линией начиналось царство холодных синеватых и серебристо-серых красок.

Лорна, сама того не желая, довольно точно описала суть необыкновенного явления: постоялый двор оказался накрыт подобием защитного купола, под которым осталась частица прежнего и хорошо знакомого мира. Происходящее за этими пределами пока оставалось не самой приятной загадкой.

С крыши таверны отлично просматривались Третий Обманный переулок и часть улицы называвшейся Малый Взвоз, но движения там не замечалось, хотя Шадизар просыпался рано — торговля и ремесло не терпят долгого утреннего сна. Рассмотреть, что творится вне квартала Нарикано возможным не представлялось — подзорной трубы в доме не было, да и зачем настолько дорогой и редкий предмет в скромном питейном заведении со сдающимися внаём комнатами?

— Мнения, соображения? — спросила Лорна, ничуть не рассчитывая получить от Конана и Ши Шелама вразумительный ответ. Оба предсказуемо ответили невнятным мычанием и дружно развели руками. — Вот и у меня никаких подходящих версий кроме очевидно магического наваждения и дела рук обиженного на голову колдуна, решившего зачаровать целый город. Пойду на кухню, скоро проснется месьор Бобадилья и начнет требовать завтрак. Очень не вовремя он свалился на нашу голову...

Хозяйка направилась к приставной лестнице, ведущей с крыши таверны на двор, но Лорну внезапно схватил за рукав Ши:

— Стой! Да остановись же! Гляди-гляди, круг смещается! Митра Солнечный, только этого не хватало!

Верно: призрачная граница «купола» начала медленно съезжать направлением с полуденного заката на полуночный восход. Угловая часть дома госпожи Шошаны, совсем недавно находившаяся внутри круга, приобрела болезненный сероватый оттенок вместо привычного цвета песчаника, равно и наоборот, стоявший правее сарай месьора Базаргана, гильдейского шорника, теперь почти целиком оказался в границах «нормального мира».

Наёмничье чутьё вновь не подвело бритунийку, было достаточно мгновенно сопоставить два наблюдавшихся события: мирно сидевший всю ночь около птичника нужник поднялся на паучьи лапы и покачиваясь, будто распоследний пьянчуга, двинулся к крыльцу «Уютной норы», явно рассчитывая пообщаться с Райгархом. Желание может быть и похвальное, однако неосуществимое — асир не любил философию и заумь, потому в диалоги с бродячей будкой не вступал.

Вместе с нужником сдвигалась и окружность «пузыря», в середине коего располагался двор таверны.

— Ах вот оно что... — изумленно ахнула Лорна. — И правда, никогда не знаешь, где найдёшь, где потеряешь! Он каким-то образом отталкивает то... То, что снаружи, синеву эту поганую! Перстень-оберег зингарца не ошибся: кажется, «Нора» и впрямь безопасна, благодаря...

— Благодаря мне, любимому, — хихикнув, продолжил Ши Шелам. — Кого боги надоумили выбросить магический жезл в выгребную яму? Чьими трудами у нас появился Голос?

— Умолкни, — Лорна отвесила воришке легкий подзатыльник. — Со времен появления этого мира магия не приносила простым смертным ничего, кроме неприятностей. Не думаю, что на этот раз будет как-то иначе...

Выкатившееся из-за Туранского хребта солнце изливало на изменившийся мир яростные лучи цвета горного ледника.

* * *

Вопреки ожиданиям, этим необычным утром обитавший внутри будки Голос не проявил обычных велеречивости и занудства. Нужник прогулялся вдоль таверны, издал полный отчаяния и страдания всхлип — будто у него скончался любимый дедушка, — и расположился напротив двери в дом, подобно сидящей собаке: задние лапы поджаты, передние вытянуты. Напрямую заданные Лорной вопросы «Что, провались ты в царство Нергала, происходит?» и «У тебя уши отсохли?» отхожее место демонстративно проигнорировало.

Райгарх доложил, что остаток ночи прошел спокойно — никаких происшествий. Единственно, над домом был замечен гусиный клин, летевший задом-наперед, богами клянусь!

Конан, приобретший непривычный для него отрешенно-задумчивый вид, трижды обошел вокруг нужника, зачем-то открыл дверцу и глянул внутрь. Посреди, вместо черной дырки, красовался огромный выпуклый глаз с ярко-алой радужкой и узким змеиным зрачком — нечто похожее наблюдалось несколько дней назад, только глаз был золотистый, а зрачок обычным, круглым. Киммериец аккуратно прикрыл створку, повернул державшуюся на единственном гвоздике деревянную задвижку, а затем отколупал от рассохшихся досок щепку и положил в карман штанов.

— Зачем вы непрестанно терзаете меня? — плаксиво вопросил Голос. — Неужели вам мало тех бесконечных мук, на которые вы обрекли поверженного и смирившегося со своей горькой участью противника?..

— Хватит ныть, — машинально проворчал Конан, давно привыкший к непрестанным жалобам нужника. — Потерпишь.

Лорна и Ши Шелам ушли в дом, а Райгарх отправился в курятник, забрать у несушек свежие яйца и задать птицам зёрен — предполагавшийся Конец Мира не означал, что хозяйство можно забросить. Убедившись, что за ним никто не следит, Конан свернул за угол таверны к неприметной калитке в заборе, ведшей на заросший бурьяном пустырь за владениями соседа-шорника. Выскользнул наружу, провел там совсем немного времени и вернулся на двор «Уютной норы». Теперь вид у киммерийца был если не победоносный, то по меньшей мере вполне довольный.

В таверне тем временем кипели тихие страсти — Ши и раскрасневшаяся от гнева бритунийка шипели друг на друга будто две разозленные кобры. Впрочем, если учитывать разницу в росте и возрасте, кобру с раздутым капюшоном напоминала только Лорна, воришка больше смахивал на безобидного ужика.