Сергей Ким - Ничья жизнь
Особую остроту ощущениям придавал еще и сам факт полёта не на каком-нибудь прогулочном винтокрыле, а на настоящей боевой машине — пара шестиствольных «миниганов», два блока НУРСов… Ух, сказка! А то всё Ева да Ева… Нет, я всё понимаю — экзотика и подавляющая боевая мощь, но нужно же какое-то разнообразие!..
От нахлынувших впечатлений я осмелел настолько, что даже решился немного высунуться из летящего вертолёта (правда, предварительно проверив надёжность ремней, удерживающих меня в кресле). Ух, круто! Хотя и жутковато. Нет, всё-таки высоты я боюсь достаточно сильно…
— В первый раз, что ли, на вертолёте летишь? — хмуро поинтересовалась Мисато.
— Ага, — жизнерадостно подтвердил я.
— Ну, тогда всё понятно, — слегка улыбнулась девушка. — Я тоже в первый раз почти так же радовалась. Эх, давно же это было… С тех пор мне разонравились вертолёты…
— Помню, помню. Ты как-то говорила, что тебе с ними не везёт.
— Это ещё мягко сказано, — печально произнесла Кацураги. — В Колумбии нас повстанцы подстрелили, в Синьцзяне у нашей вертушки движок отказал. С палубы «Харуны» когда взлетали, вообще чуть хвост не оторвался. Не созданы мы с вертолётами друг для друга, видать…
— Может быть, это всё просто совпадения?
— Нет, Синдзи, — грустно мотнула головой девушка. — Мне как-то Рицко рассказывала, что один раз — случайность, два раза — совпадение, а вот три — это уже закономерность…
— Может быть, может быть…
* * *—…Отсель грозить мы будем… Ангелу, — пробормотал я, отнимая от глаз тяжёлый бинокль.
Пока Мисато улаживала какие-то вопросы со своим замом по техчасти — Оути, не по-японски высоким и худым мужиком с мрачным взглядом, я решил немного осмотреть окрестности.
Мы сейчас находились на склоне невысокой горы, подножие которой и являлось южным берегом озера. Отсюда даже невооружённым взглядом можно было разглядеть расположенные в семи километрах от нас высотные здания Токио-3, а главное — сапфировый октаэдр, застывший невдалеке от набережной. Июльское солнце ярче огня горело в зеркальных гранях Ангела — казалось, какой-то великан случайно обронил посреди нашего города прекрасный драгоценный камень…
Но за этой красотой таились лишь чистое разрушение и хаос, квинтэссенция смерти и ужаса, заключённые в кристаллическую клетку сверхпрочной брони. Девять часов и двадцать бронеплит отделяли Рамиила от цели, а всё человечество от гибели, и только в наших силах сейчас было предотвратить очередной конец света…
Вокруг нас спешно разворачивалась грандиозная строительная площадка — сюда подтягивались десятки тяжёлых бульдозеров и экскаваторов, грузовиков и автоцистерн. Именно отсюда и предполагалось произвести решающий выстрел — на выбор позиции повлияли множество факторов. Тут учитывались расстояние до цели, особенности рельефа, но главное — возможности подвода коммуникаций для обеспечения энергией Евангелионов и рейлгана.
По плану здесь задумывалось оборудовать укреплённую позицию для стрельбы, способную в случае чего обеспечить Евам дополнительную защиту. Объём стройки просто поражал воображение — на территории в несколько футбольных полей грунт утрамбовывали, усиливали бетонными конструкциями, а затем сверху собирались залить специально подвезённым супербакелитом. Рейлган временно разместили на площадке за холмом — собирать его начнут, как только позицию подготовят полностью. А пока у нашего научного отдела как раз есть время аккуратно поковыряться в этой суперпушке… Главное только, чтобы без излишнего фанатизма.
Я кинул взгляд на часы.
Так, вроде бы работа продвигается, из графика не выбиваемся…
Разрешив свои дела, ко мне подошла Мисато, на ходу разговаривая с кем-то по телефону.
—…этот вертолёт. Да, он мне нужен! Ничего не знаю — у меня под рукой сейчас нет ничего более подходящего. Нет, замены я ждать не намерена! Всё, конец связи! Синдзи, за мной — слетаем в ещё одно место.
— Есть, командир! — бодро ответил я, пристраиваясь рядом с майором. Чёрт, хорошо всё-таки чувствовать себя хоть немного причастным к общему делу, даже не садясь в Еву… — А в какое?
— Увидишь, — улыбнулась Кацураги и ехидно добавила. — Тебе наверняка придётся по вкусу…
Залезли в уже знакомый «ирокез», стоящий на спешно оборудованной взлётно-посадочной площадке.
— Так, парни, до вечера поступаете в распоряжение НЕРВа, — скомандовала Мисато экипажу вертушки, залезая в десантный отсек и натягивая переговорное устройство.
— Есть, мэм. Куда направляемся?
— Артиллерийская позиция «Бета», квадрат 10-46.
* * *— Докладывает капитан Иванов! — браво отрапортовал на английском высокий черноволосый офицер в простом полевом камуфляже, спрыгивая с брони. — Отдельный дивизион самоходной артиллерии особой мощности к ведению стрельбы готов!
— Вольно, капитан. Без чинов, — козырнула в ответ Мисато. — Какова обстановка?
— Всё в порядке, — с нотками веселья в голосе ответил очередной русский офицер, которого я встречаю за последние месяцы. Блин, такое ощущение, что никуда из России и не уезжал… — Дивизион занял позиции и находится в полной боевой готовности. Ждём только приказа и целеуказаний.
— О-хре-неть… — только и смог выдавить я, во все глаза (которые сейчас наверняка могли поспорить в размерах с пятирублёвыми монетами) пялясь на эти, с позволения сказать, самоходки. — Ой! Прошу меня простить, товарищ капитан…
— Да нет, это как раз вполне нормальная реакция на наши аппараты, — рассмеялся артиллерист.
Вот что в первую очередь мне представлялось при словах «самоходный артиллерийский дивизион», произнесённых русских офицером? Два десятка шестидюймовых САУ[39] «Акация», «Гиацинт» или «Мста-С», может быть, даже восьмидюймовых «Пионов»…
Но явно не ЭТО!!!
В ущелье Хаконэ в настоящий момент было развернуто боевое подразделение, которое лично для меня теперь стояло на втором месте по внушительности после Евангелионов. Сотни солдат при танках и бронетранспортёрах, пушечно-ракетные зенитные самоходки «Тунгуска», тяжёлые зенитно-ракетные комплексы «Бук», полдюжины обычных САУ «Акация» — всё это являлось лишь свитой самых сногсшибательных из виденных мною доселе боевых машин.
На протяжении примерно километра местности размещались одиннадцать сверхмощных самоходных орудий, от одного вида которых величайший любитель гигантских бронегусенечных шушпанцеров Адольф Шикльгрубер (больше известный как Гитлер) удавился бы от зависти.
Девять 406-миллиметровых самоходных пушек «Конденсатор» или, быть может, 420-миллиметровых миномётов «Трансформатор», откинув массивные противооткатные плиты, нацеливали свои орудия куда-то за линию гор, окружающих Токио-3 с востока.
Точнее определить их тип я не смог, потому как разница между ними для непосвящённого человека (к коим относился и ваш покорный слуга) была исчезающе мала. Массивное гусеничное шасси, но самое главное — здоровенный ствол, длина которого составляла на глаз никак не меньше пары десятков метров при совершенно запредельном калибре. Пожалуй, тут даже многие линейные корабли со своими орудиями главного калибра нервно курят в сторонке… Страшно представить, какими снарядами стреляет такая громадина! Нет, блин, я всё ещё просто не могу отойти от шока! Вот это вещь, вот это вещь… Пускай и безумно дорогая, малоэффективная и громоздкая, но зато какой размер!..
Позади каждой самоходки стояла низкая и приземистая транспортно-заряжающая машина, снабжённая самым натуральным краном для перемещения огромных снарядов. Вокруг во множестве сновали солдаты, заканчивающие оборудование огневых позиций для этих чудовищных САУ…
Но размеры и калибр суперпушек просто меркли в сравнении с двумя боевыми машинами, расположенными отдельно от остальных, немного справа от основного строя, ближе к нам. По виду они больше всего напоминали гигантские железные сараи на гусеницах, увенчанные массивными и громоздкими орудийными лафетами, а вот сами орудия… Я недавно, кажется, упоминал, что, учитывая вернувшуюся моду на гигантоманию, не удивился бы наличию у нас на складах легендарной «Доры» или чего-нибудь из проектов одного американского конструктора…
Беру свои слова обратно и впредь буду более осмотрительным при выборе выражений.
Две отдельно стоящие самоходки чисто визуально напоминали не что иное, как 600-миллиметровые осадные мортиры типа «Карл Герат», стоявшие на вооружении германского Вермахта в период Второй Мировой войны. Сейчас эти порождения сумрачного тевтонского гения, по-видимому, как раз переводили из походного положения в боевое — корпуса опущены на землю; но стволы, больше похожие на гигантские стальные бочки, всё еще оставались вытянуты строго горизонтально. А позади пары «Карлов» стояли уже знакомые транспортно-заряжающие машины, кажется, на базе обычной МТЛБ.
