Ценность Мира (СИ) - Sedrik&
— Ух, наконец-то этот день закончился, — озвучил я прекрасную новость, когда со всеми делами было покончено: добыча спрятана, наги размещены, войска отмыты в бане, накормлены и отправлены в казармы, колдуны с новыми големами тоже к делу пристроены, и это не считая Тарха и накопившихся за наше отсутствие бытовых вопросов, которые тянула Эмилия.
— Да… наконец-то, — согласно вздохнула рядом прекрасная, но сейчас несколько растрёпанная и осунувшаяся волшебница.
— Добрая волшебница устала! — заметил последний факт не только я, но и «крылатый конвой».
— Ей нужно расчесать волосы и дать молочка с ягодками! — деловито постановила Тинкалиэнь.
— Нет-нет, ничего не нужно, — замотала головой Эмилия. — Я просто пойду посплю и буду как новенькая, — девушка технично встала на курс к нашему домику и начала утекать от нависшей опасности, каковой она уже заведомо воспринимала любые бурные инициативы фей.
— Ну-у-у… — расстроилась главная крылатая малютка.
— Тогда мы возьмём Эдварда! — быстро вклинилась Ариниль.
— Да, Эдвард нужен!
— Ему надо пойти с нами! — тут же засуетились вокруг остальные.
— Зачем? — стопорнулась на половине шага чародейка, поворачивая к этим прохиндейкам настороженный взгляд.
— Эдвард должен помочь нам вырастить домики! — важно вскинув носик, разъяснила Тинкалиэнь.
— Эй! Эй! Дай я скажу! Я! — приземлилась рядом с главной феей Силиви. — Домики должны быть высокими! И развесистыми! И чтобы красивыми! А так только друид может!
— Не перебивай! — пихнула голубовласую Тинкалиэнь, выступая вперёд. — Теперь, когда нас стало на десять больше, нам надо больше домиков, — потеснив соперницу, продолжила она с важным и гордым видом. — Объяснить им, как расти, мы можем, но чтобы это было быстро — нужна магическая сила друида. Пока вы двое были заняты делами, мы домики уже подготовили, но теперь надо быстрее дать им магию, а то начнут сохнуть. Тут без Эварда никак!
— Ох, я поняла, — сморгнула Эмилия, утрачивая в облике подозрительность и ревнивость. — Могу я посмотреть? — и перевела взгляд с меня на фей и обратно.
— Конечно! — постаравшись сделать это царственно (но получилось очень потешно), ответила Тинкалиэнь. — А мы причешем и накормим ягодками с молоком!
— У доброй волшебницы такая холодная, голубая магия… — осторожно заметил кто-то из новеньких.
— Но краси-и-ивая! — тут же возразила Филиэнь.
— Да, она не злая, а приятная! — поддержала её Ариниль. — Эмилия всегда может приходить к нам в гости.
— Ам… — судя по лицу девушки, она уже капельку усомнилась в разумности своего любопытства.
— Пойдём-пойдём! — поймали меня за руку изящные пальчики и потянули в сторону «сада фей».
Не успев вставить и слова за весь разговор, я только и мог, что переглянуться с Эмилией на тему «Ну вот — накаркали. День ещё не кончился», ловя в ответ точно такой же посыл, и покорно потопать следом.
Далее была, в принципе, уже знакомая процедура, где от меня требовалось лишь медленно влить в заметно подросшую с прошлого раза, но всё ещё довольно странную конструкцию из слипшихся досок свою ману, пока облепившие усаженную на стульчик Эмилию феи возились с её волосами и добывали молоко. Не то чтобы волшебница не отбивалась, но ты попробуй отбиться, когда на тебя насели два десятка подружек и давай расчёсывать. В итоге единственное, чего смогла добиться девушка, это обещания обойтись без вплетённых цветов, так как «я хочу сегодня ещё помыться», а потом полностью пала в неравной борьбе с усталостью и кайфом от процесса.
Хитропопые феи только того и ждали, быстренько распределив обязанности и очередь по доступу к волосам, а дальше начали нечто довольно странное, порхая вокруг своих «домиков» и… нет, не помогая мне наполнить те маной, но тоже что-то делая. Они касались древесины, шептали ей что-то стихотворное или просто нежное, изумрудные огоньки их магии вспыхивали чуть ярче, источаемый ими свет ластился к мане, которую я вливал в дерево и той, что изначально была в нём, и всё это порождало какой-то эффект. Даже не какой-то, а вполне видимый! Ростки, пущенные в стороны сросшимися досками, удлинялись прямо на глазах, основной «ствол» ширился, по земле от него расходились « корни», причём по чётким направлениям и спустя несколько метров давая новый побег вверх.
И «ствол» с «корнями» я выделяю кавычками не просто так — это всё ещё была обработанная древесина, причём обработанная даже получше, чем поступила с лесопилки, аж до полировки и буквально лакового покрытия. То есть на неё не нарастала кора, не исчезал рисунок «кругов» на срезе. Просто как бы готовое деревянное изделие росло и ширилось. Причём всё это происходило за счёт той маны, которую поставлял я. Я сам видел тем чувством, что дало «Тело феи», как расходуется в древесине « моё» сияние, как оно перетекает в новые побеги и объёмы материи, как тратится на рост и влияет на структуру древесины. И да, оно влияло. Не слишком заметно и не сразу, но уже минут через пять вливания маны я чётко понял: моя сила не только немного размывает и меняет цвет изумрудной маны, изначально пребывавшей в « домике фей», но ещё изменяет и сам этот домик — его древесина заметно светлеет.
Я старался вливать исключительно ману, настроенную на заклинания Природы — переплавленную из общего резерва под эти заклинания, как делал, настраивая ману из того же резерва (который формировался в том числе и способностью «Заклинатель», то есть каналом подпитки от Плана Хаоса) на Волшебный Кулак из Магии Порядка, однако даже так полностью изумрудной получаемая мана не становилась. Она получалась скорее аквамаринового оттенка, и отчасти я даже понимал, почему. Канала к Плану Природы у меня не было, да и сама эта магия имела в способностях лишь D-ранг, в то время как Магия Порядка и обеспечивающая подпитку от Плана Порядка способность «Чародейство» у меня были С-ранга, равно как и « Магия Смерти». Эти две грани просто слишком превосходили в долевом отношении мою «природную» часть. А ведь имелись ещё Магия Жизни и Магия Хаоса, которые тоже вносили свой вклад. В общем, как я ни старался, а выдать себя за чистого друида не мог.
— Всё точно в порядке? — на всякий случай уточнил я у Тинкалиэнь, когда слил уже половину своего изрядно подросшего резерва.
— Да, всё хорошо, — покивала фея, влюблённо поглаживая «домик» подле меня, не столько даже ладошками, сколько своим собственным огоньком магии.
— Но я же вижу, что моя мана другого цвета и она вытесняет правильную природную. Разве вам не будет от этого некомфортно? Вы же говорили, что вам не вся подходит, — уже хорошо изучив, что суждения этих милашек далеко не всегда адекватны, упорствую в своём желании разобраться.
— Да, но магия Эдварда особенная, — скорчив важную мордашку, негромко, чтобы не тревожить прикрывшую глазки Эмилию, сообщила мне собеседница.
— Можешь объяснить подробнее? Я не понимаю.
— М-м-м… — миниатюрная красавица озабоченно сморщила лобик и надула губки. — Я не знаю, как объяснить, — раздосадованно наклонила она голову вбок, почти переставая ластиться к древесине своим сиянием. — Эдвард не такой, как обычные люди или эльфы. Сначала твоя магия была совсем как у Эмилии. Красиво, но действительно не очень приятно, — девушка коротко стрельнула взглядом в сторону, кажется, задремавшей на стульчике чародейки. — С такой магией нельзя помочь расти нашим домикам, они от этого только замёрзнут. Но потом ты стал нашим другом. Настоящим. Что правда нас любит. И твоя магия хоть и оставалась холодной, но стала такой доброй и ласковой, что очень приятно, хотя холод мы не любим. А потом я тебе рассказала волшебное слово, и ты ушёл с Ариниль в лес за плохими волками. И там ты понял природу! — воодушевилась фея, мелко затрепетав крылышками от избытка чувств. — Стал друидом, и даже больше, чем друидом! У тебя стал совсем другой запах, и сияешь ты совсем иначе. Не как человек или эльф, а как мы, только о-о-очень сильно! И магия твоя сейчас такая мягкая-мягкая, приятная, родная, и холод в ней уже совсем-совсем не морозит, а как будто обнимает, гладит и заботится. Даже если это серый — злой холод, а не голубой. И тепло совсем не жжётся, а греет и щекочет. И золото не слепит, а красиво-красиво мигает. Нашим домикам твоя магия тоже нравится, и они с ней вырастут очень красивыми и удобными и будут приятно пахнуть, совсем как Эдвард!
