Правильный «Червь». Том 2 - Avadhuta
В визге Крюковолка послышались не только боль, но и паника. Он старался вырваться даже ценой потери части своего тела, но… я был быстрее. Кроме того, я начал посылать потоки молний внутрь его тела между стальными фрагментами, стараясь достать до центрального ядра. И такое ядро там было. Я бы не назвал его частью человеческого тела. Скорее, это был биометаллический заменитель головного мозга. Структуру этого «организма» я прощупал, когда вырывал глаз. Моя сила исцеления не работала при контакте с металлом, но вот ошмётки органической плоти вполне ей подчинялись.
Нащупав ядро Крюковолка, я начал отрывать куски его «металлической плоти» и отбрасывать их в сторону на расстояние в пару десятков метров. Первые несколько секунд это не приносило особого результата, а потом… скорость «регенерации металла» резко снизилась, и объём тела моей жертвы стал быстро уменьшаться. Судя по всему, где-то в пространственном кармане у него был запас металла для трансформации. Но когда я исчерпал его, «естественная» регенерация металла уже не могла покрыть «расходы».
Нацист ревел и стонал, но не мог вырваться из моей хватки. А когда потоки электричества добрались до его ядра, он и вовсе перестал оказывать осознанное сопротивление, а лишь спорадически дёргался в конвульсиях. В конце концов у меня в руках осталось ядро размером с небольшой кочан капусты. Из него выходили крюки, лезвия и какие-то витые тросы, которые сейчас вяло дёргались в разные стороны. Плоть ядра была чем-то похожа на мышцы, но в ней было огромное количество мельчайших стальных нитей, тянущихся во всех направлениях без особой структуры. В общем, зрелище было тошнотворным. Что интересно, во всей этой плоти не было ни капли крови. Только лишь небольшое количество лимфы вытекало в местах разрывов.
– Ну что, сдаёшься? – Задал я риторический вопрос, глядя в единственный уцелевший глаз Крюковолка.
Ответить мне он никак не мог, так как я оторвал ему все выступающие части тела, а телепатическими методами коммуникации «кочан» не владел.
– Ну что же, раз ты такой упорный, то придётся разорвать тебя напополам.
А вот после этой фразы останки Крюковолка начали слегка дёргаться. Видимо, таким образом он пытался объяснить, что «на всё согласен», но я включил режим дурака и продолжил приписывать ему невероятные упорство, смелость и бесстрашие пред лицом неминуемой смерти.
– Твоя самоотверженная смелость достойна похвалы. Когда я насажу остатки твоего мозга на кол перед офисом СКП, то прикреплю снизу табличку с надписью о том, что ты – мой самый ценный трофей. Или нет, я насажу твою голову не на кол, а на стальной член с крючьями. Большой стальной член нигера. Думаю, это будет символично. Так всем будет видно, что это добро поимело зло прямо в мозг. Идеально!
От такой перспективы Крюковолк сделал последнее героическое усилие и… покрылся стальными иглами, став напоминать отвратительного вида кактус. Увы, мне эти иглы никак не повредили.
– Ну что ж. А теперь…
Я сделал вид, что вот сейчас уже точно прикончу Крюковолка самым противоестественным образом, засношав его до смерти, но тут на сцене появился давно поджидаемый мной персонаж. Конечно же, это был сам Кайзер, выбравшийся из своего убежища. Пока я «развлекался» с Крюковолком, Виктор – ещё один кэйп Империи – нашёл бессознательных Чистоту и Паладина. Он связался с Кайзером, и тот собрал остатки Империи, чтобы ударить по мне с максимальной силой. Ну или чтобы поскорее самоубиться об меня всем составом.
– Стой! – Прогудел Кайзер.
Его голос реверберировал, будто говорил он изнутри металлической бочки. В каком-то смысле, так оно и было, потому что его доспех не имел подкладки и являлся своего рода «стальной скорлупой», выращенной поверх тела и одежды.
Позади Кайзера собрались все оставшиеся целыми маски Империи: Руна, Отала, Виктор, Блицкриг, Фенья и Менья. Последние уже вымахали до высоты в четыре метра, возвышаясь над окружающими как великаны в стране лилипутов. Впрочем, мой рост сейчас был не намного меньше. Позади этой «могучей кучки» кое-как держались на ногах Чистота и Паладин. Они всё ещё были закованы в кандалы, и несмотря на исцеление Оталы, не были готовы вести бой.
– А не то что? – Поинтересовался я, сжимая в кулаке ядро Крюковолка. То начало деформироваться, и из него потёк отвратительный «сок». Впрочем, это было не смертельно, потому что я контролировал его состояние силой исцеления.
– Давай договоримся. – Попытался пойти на мировую главный нацист города.
– Договоримся? – Усмехнулся я. – Вы сами вызвали меня на бой, а теперь решили договориться? С вами у меня разговор короткий: я поотрываю вам головы, и на этом наш конфликт будет исчерпан. Не ты ли хвастался, что уничтожишь Кризиса, если тот посмеет вылезти из своей норы? Ну, вот он я. Уничтожай. – Я развёл руки в стороны, демонстрируя собственную беззащитность. – Или все твои слова – это пустая брехня?
Сейчас я буквально озвучил часть речи Кайзера, которую тот произнёс перед тем, как отправить Чистоту и остальных на убой. Не стоило ему произносить подобные слова рядом с сотовым телефоном, который я давно взломал и поставил на постоянную прослушку.
Кайзер молча наблюдал за тем, как я сжимаю-разжимаю остатки Крюковолка, используя его как эспандер для развития мышц ладони.
– Из всей вашей шайки я могу оставить в живых только Чистоту и Руну. И то, только если они мне отсосут. Остальные не прошли тест на чистоту арийской расы. – Тут уже Кайзер не выдержал и скрипнул зубами. – Хватит лясы точить. Пришло время расправиться с вами.
С этими словами я бросил еле живого Крюковолка себе за спину. Тот пролетел по параболе и приземлился прямо на живот Цикады, воткнувшись в её плоть своими иглами. Я же тем временем побежал вперёд, сотрясая землю с каждым шагом. Сейчас во мне было больше двадцати тонн «живого» веса, и никто из присутствующих не был в состоянии остановить меня.
Первым атаку, конечно же, начал Кайзер. По земле от него протянулась полоса металла, ощетинившаяся лезвиями. В месте нашей «встречи» эти лезвия нацелились на меня, вырастая со скоростью достаточной, чтобы насадить на себя бегущего человека. Увы, я этой атаки почти не заметил. Инерция моего тела была такой, что тонкие
