Цель оправдывает средства. Том четвертый (СИ) - Модус Илья Сергеевич

Как образуется Шторм Силы?

Посреди пятидесятикилометрового звездолета, в просторной сфере, построенной древними ситами и являющейся по сути своей самостоятельным полуразумным космическим кораблем, в позе «лотоса» сидит маленькая черноволосая девушка, вьющиеся пряди копны которой похожи на массивные «уставшие» пружинки.

И сейчас эта девушка злится.

Яростные молнии, которые не могли существовать в вакууме по определению своей атмосферной природы, все же имели место быть.

И они безжалостно тянулись к кораблям — большим и малым, преступников и юужань-вонгов. Они проникали сквозь защиту — дефлекторы и гравитационные препятствия, перегружая их своей мощью, и обрушивались на корпуса кораблей, испепеляя органику, металл и все, что стояло у них на пути.

Тотальная аннигиляция, от которой нельзя было ни скрыться, ни убежать — особенно тем, кто волей случая, спланированной закуульцами ловушки и собственной нерасторопности, оказались посреди минного поля, выставленного минными заградителями и транспортами, прибывшими в систему Вагаар-Пракит последними. И кажущаяся беспомощность этих кораблей против звездолетов синдиката Систино теперь казалась лишь злой шуткой, обернувшейся против тех, кто намеревался поживиться за счет Вечной Империи Закуул.

Сюрреалистичность происходящего лишила Нусо Эсва воли.

Он не мог произнесли ни слова, ни отдать распоряжения…

Гуманоид потерял дар речи и лишь молча, с открытым ртом и вытаращенными глазами, наблюдал за тем, как лопаются его звездолеты, столкнувшись с иссиня-фиолетовыми молниями.

Пилоты истребителей попытались ускользнуть от происходящего, справедливо рассудив, что Закуул не стал бы применять оружие против своих подчиненных, а потому наиболее разумные кадры синдиката бросились в сторону «Лусанкии», погибая от огня звездного суперразрушителя и трофейного юужань-вонгского линкора, срывающего с них дефлекторы и переламывающего в труху гравитационными силами довинов-тягунов.

И когда направление прорыва стало однозначным, сотни транспортов, которые оберегала «Лусанкия», распахнули створки своих трюмов.

К тому времени уже добрая треть линейных кораблей противников Вечной Империи оказались перемолоты в обломки, рассеивающиеся посреди межзвездной пустоты. Но звездолетов врага было слишком много.

И они бежали от неизбежной и непонятной им опасности.

Они бежали к транспортам Закуула.

А им навстречу, из всех шлюзов и трюмов, вылетали истребители, перехватчики и бомбардировщики Вечной Империи, собранные со всего Экспедиционного Корпуса.

Не было каких-то особых приказов — только цель.

Уничтожать врага.

Никаких пленных.

Никаких переговоров.

Тех, кто пришел тебя завоевать и покорить, нельзя щадить.

Тех из них, кто пострадал, нельзя отпускать.

Недобитков не оставляют.

И чем больше будет уничтожено сейчас, когда вспышка Шторма Силы начала затихать — но пока что это ощущали лишь чувствительные к Силе разумные — тем меньше звездолётов смогут сопротивляться после.

И военнослужащие Вечной Империи Закуул педантично жали на гашетки своего оружия, приближая момент победы с каждым своим выстрелом.

Я впервые видел реализацию Шторма Силы.

И что-то мне подсказывало, что больше с подобной силой играть не стоит.

Только лишь в самые отчаянные моменты.

Пока «Бисмарк» вел перестрелку со звездолетами юужань-вонгов, которые принялись маневрировать на минном поле, безжалостном и беспощадном для их техники ровно в том же отношении, что и для флота синдиката Систино, я покорно служил источником Силы для Оли.

Энергия, способная взрывать звезды и давать новую жизнь, бушевала внутри меня, вокруг меня. Сила была везде. И словно взбудораженная горная река, она вырывалась далеко за пределы «Бисмарка», служа невидимым источником энергии для набирающего мощь катаклизма.

Установленное силами адмирала Матамуне минное поле методично собирало дань, превращая «победоносное» появление двух флотов, портящих мне жизнь в Неизведанных Регионах, в кровавую жатву.

Сотни и тысячи подрывов боеприпасов заграждения расцветали миниатюрными сверхновыми, обрушивая рукотворную энергию на щиты и корпуса кораблей, деформируя их и выворачивая наизнанку. Рушились прочнейшие элементы брони, конструкции, созданные одними из лучших кораблестроителей в галактике. Обломки усеивали поля мертвого космоса, затрудняя передвижение малых звездолетов.

Все это сопровождалось многочисленными залпами орудий кораблей противника, которые старались контратаковать, избежать ловушки. Но их не спасало ничего.

Любое движение — подрыв.

Любая попытка разворота — подрыв.

Изменение эшелона — подрыв.

Не было выхода из той ловушки, в которой они оказались.

И логика дроидов сбоила.

Командиры-органики пытались навести порядок, отдавали приказы о ведении огня как по имперскому флагману, так и по огромным кораблям неизвестной, но явно не технологической, структуры. Последние защищались, хоть и находились в положении более лучшем, чем звездолеты синдиката «Систино».

Проецируемые гравитационные защиты юужань-вонгов старательно расчищали пространство вокруг их флотилии, не оставаясь в долгу и обмениваясь ударами как с кораблями Нусо Эсва, так и с «Бисмарком».

Однако, в отличие от первых, мой флагман не имел желания церемониться с захватчиками из другой галактики.

Гудели масс-драйверные установки, без устали стучали в беззвучном пространстве турболазеры, действуя безапелляционно и эффективно — вернувшаяся и подключённая к Домену Кортана «разминалась», выбрав для своей цели один из ближайших юужань-вонгских кораблей-миров.

И неуклонно пичкала его десятками колоссального размера кинетических и сотнями тысяч энергетических боеприпасов.

Защита противника держалась «на отлично».

А через пять минут, когда довины-тягуны не смогли уже реализовать усвоение столь огромного количества энергии, гравитационная защита юужань-вонгов пала.

Орудия и ракетные установки «Бисмарка» взревели, прочувствовав первую победу. И похожий на коралл материал обшивки гигантского звездолета принялся окрашиваться в различные оттенки черного цвета от плазменных подпалин и детонаций кинетических снарядов.

Даже не видя это собственными глазами, я ощущал эмоции и обрывки мыслей наших пилотов — особенно «Разбойной эскадрильи», «призраков» и «титановцев», укомплектованных чувствительными к Силе разумными. Первые две — это способные к полетам (без аварий и быстрого самоуничтожения) девушки из моего ЦПХ, последние — Имперские рыцари, по совместительству являющиеся пилотами-асами.

Так и подмывало сорвать все ментальные стены и вклиниться в Боевую Медитацию, которую проецировали на наши вооруженные силы Ашша и Сатель, но сиюминутное желание останавливалось сразу же, как только вспоминал о последствиях.

Я и без того изменил жизни многих десятков чувствительных к Силе разумных женского пола, кого-то поработив, а кого-то и полу-добровольно затащив в свой гарем, смешав их мысли с собственными. Самоконтроль — это умение в нужный момент времени сказать себе твердое и категоричное: «Нет».

Так больше нельзя.

Я слишком многое упустил и слишком многому дал сбыться из того, что хотел бы избежать. По дурости, невнимательности или другим причинам — но так или иначе виной многих бед в этой галактике стал именно я.

Мальчику пора умереть, чтобы мужчина, наконец-то, снял короткие штанишки и сделал шаг в «брюках по размеру».

Пора заканчивать со стадией «депрессия».

Неизбежное наступает, как бы я не отнекивался от пророческих слов Вишейта.

Эта галактика имеет вполне себе закономерный финал развития всех происходящих в ней звездных войн.

Я не испытываю Видений Силы. Но здесь, сейчас, находясь с ней в тесном контакте, как и тогда, в Храме джедаев, когда едва не купился на обещание притворяющейся Силой Абелот, меня постигло понимание. То самое, от которого я стремительно открещивался, старался закрывать глаза, гневался, несмотря на очевидное положение вещей, торговался с собственной совестью в надежде на полумеры…