Змея за терновым троном (СИ) - marykonva
С минуту он копошится в лекарствах, после чего достаёт нужное и возвращается. Я всё ещё на полу и сражаюсь с подступающей к горлу паникой. Тео останавливается в паре метров и смотрит на кровь. Его лицо приобретает хитрый лик. Он фыркает и бросает упаковку. Я неосознанно ловлю её, подбрасывая пару раз, как горячую картошку. После в меня летит что-то ещё. Успеваю ухватить и это.
Перекись водорода и пластырь.
— Не благодари, — отрешённо бросает принц и вальяжно разваливается на диване, подхватив по дороге пульт от телевизора.
Я еле останавливаю себя от колкости.
Замечательно. Рыцарство умерло, а бренчать бронёй мужчины не перестали.
Обрабатываю рану и ворчу под нос о джентльменах и воспитании. После чего встаю, перешагиваю через разлитое молоко и сквозь зубы процеживаю:
— Спасибо.
Не уверена, что Тео вообще это слышит из-за происходящего на экране. Я кладу всё назад в аптечку и пытаюсь вспомнить, куда задевала швабру и веник.
— Как твоя тревога? — интересуется он, пялясь в экран.
И тут я в недоумении возвращаюсь к розоватому от крови молоку. Медленно моргаю и рассматриваю цветной пластырь с черепашками. Моргаю вновь и понимаю, что паника прошла. Она отступила, а я и не заметила. Поднимаю голову и вглядываюсь в профиль принца, который то ли действительно увлечен репортажем, то ли только делает вид.
— Прошла.
— Вот и славно.
Улыбка касается краешка его губ, и я опускаю глаза в пол, пряча свои эмоции за занавесом из волос. Внутри меня разливается тепло.
Дурак.
После уборки я усаживаюсь на диван, соблюдая возможную дистанцию. Тео увлечённо смотрит Симпсонов: серию, в которой Лиза становится президентом сразу после Дональда Трампа.
— А наши миры похожи больше, чем я предполагал.
— Вы тоже любите пончики? — Он вновь улыбается. — К слову, про миры. Что с расследованием?
— Глухо. Девушек ещё не допросили, а с Зельфейном будут тянуть до последнего. Это удар по его репутации и короне. Дворец закрыт на вход и выход. Стража не допустит, чтобы такой скандал просочился за его пределы.
— И ты здесь, чтобы…
— Чтобы вытащить друга из передряги, в которую он угодил. И найти того, кто напал на тебя.
Я прижимаю коленки к груди и обнимаю подушку в виде большого авокадо.
— Всё ещё веришь в его невиновность?
— Не просто верю, знаю.
Сила в его голосе даёт мне надежду.
Неужели я и правда не сошла с ума, что тоже сомневаюсь в причастности Зельфейна?
— Я вся во внимании.
— Наложницы сообщили о кинжале. Знаешь об этом? — Киваю. — Так вот, Зельф выкинул в пруд вовсе не его, а корону.
— Корону?
— Да. Закинул со всей злости. Откуда мне знать? Он рассказал об этом на следующий день. Сначала смерть друга, а затем ссора с отцом. Гнев вышел наружу. Пускай и ребячьим способом. — Тео прерывает мою попытку возмутиться, приложив указательный палец к своим губам. — Знаю, ты скажешь, что слов недостаточно, а я отвечу, что, во-первых, Зельф сообщил об этом до заварушки с наложницами. Он неглуп, чтобы выбросить с короной и орудие убийства, когда все бы об этом узнали через меня. Во-вторых, есть свидетель.
Я в нетерпении ёрзаю.
А вот это уже интересно.
— Так…
— Зельф осознал, какую глупость совершил, как только остыл. Он поспешно вернулся в сад и поймал в кустах мальчишку-слугу. Тот и вытащил со дна треклятую корону. — Принц затыкает нос пальцами и изображает, что под водой, а затем поясняет: — Пацан, как и Сарая, отличный пловец. Их матери — сирены.
— Погоди, это замечательно, но тогда это означает, — мне неприятно это произносить и всё же приходится, — Что наложницы солгали?
Тео запрокидывает голову к потолку и выстукивает пальцами по подлокотнику.
— Возможно.
— Не слишком ли это опрометчиво? Допрос сразу вывел бы их на чистую воду.
— Возможно.
— Что, если они и правда достали кинжал, который туда кто-то подбросил?
— Возможно.
Злюсь и кидаю в принца подушкой.
— Ты не помогаешь!
— Так и не я тут детектив!
— Вот так аргумент!
Он улыбается и снова возвращается к лицезрению потолка.
— Рута сказала, что увидела, как Зельф выбрасывает кинжал. Она та, кто позвал остальных. Искать пошли только утром.
Голые факты. Ему не нужно озвучивать мысль дальше. Я и так понимаю, куда он клонит чашу с ядом.
— У неё было достаточно времени, чтобы подбросить оружие. — Закусываю верхнюю губу и пожёвываю. Кулон так и просится в руки, но я с печалью вспоминаю, что он разрушен. — И ещё она та, кто написала мне записку.
Тео хмурится.
— Отсюда поподробнее.
— Когда мы были… — Когда я была с Кайденом, а не с тобой, лжец. — Когда мы были в саду, лисица передала на листе бумаги рисунок с моим портретом, где подписала: «У меня есть то, что ты ищешь. Поговорим на балу».
Длинный вдох, полный закипающего раздражения, заполняет пространство комнаты. Тео опускает голову на колени и взъерошивает волосы.
— И говоришь ты об этом только сейчас. После того как две полоумные девицы тебя похитили. В самый разгар охоты на ведьм.
Я мысленно спрашиваю его: «А сам-то? У тебя секрет куда больше моего».
“Будьте осторожны, когда доверяете кому-то, » — предупреждала Калипсо.
Как бы сильно мне ни хотелось всецело довериться Кайдену, Тео, Шай и даже Зельфейну — это невозможно. До тех пор, пока в уравнении есть неизвестное, я предпочту тактическое наблюдение. Всё ещё не укладывается в голове: зачем близнецам обманывать? Я не могу разыграть партию, если фишек недостаточно.
— Вообще-то, я здесь злюсь, — нарушает ход моих размышлений принц. — А молчишь почему-то ты.
— Мне стоило рассказать о записке. Прости.
И ведь действительно. В тот момент казалось, что это козырь в рукаве. И к чему он привёл? К похищению, пускай и весьма несуразному.
— Стоило. Я бы проследил, чтобы с тобой ничего не случилось, а вместо этого оказался слишком далеко, чтобы заметить твою пропажу вовремя.
— Достаточно далеко — это насколько?
Он отводит взгляд и замолкает. Стук пальцев возобновляется вновь.
Что ж, Ваше Высочество, похоже, у нас с вами весьма схожее проявление нервозности. Кое-кто сболтнул лишнего и уже жалеет об этом.
— Мне нужно было обсудить с другом детали. Дело ведь зашло в тупик.
— И что это за друг?
Делаю ставку, что это твой брат. Безусловно, если ты не скрываешь ещё один секрет.
Тео поднимается с дивана и потягивается с протяжённым «а-а-а».
— Обещаю, что расскажу об этом на той стороне. Позже.
— Ты сказал… — До меня доходит медленно. — «На той стороне».
— Верно. Мы уходим. Прямо сейчас.
— Погоди, я должна позвонить Келл и…
Папе!
Я ведь так и не перезвонила, когда он прервал нас с принцем у холодильника.
Тео достаёт из заднего кармана джинсов кусок бумаги и кладёт его на журнальный столик, прижимая выцветшим томом «Так говорил Заратустра». Отец любит перечитывать книгу во время бессонницы. Работает лучше любого снотворного.
— Готово. Как погляжу, твой старик читать умеет.
Если меня не убьёт расследование, то это сделает он.
— Ладно. Поднимай!
Тяну руки, и первая реакция принца — удивление. Вторая — чистый смех. Тот, что обычно исходит из самого сердца.
— Сегодня сплошной день дежавю.
Он вытягивает меня из объятий дивана и выключает телевизор. Затем выходит в центр комнаты и руками разрывает воздух. Волоски на моём затылке встают дыбом, подгоняя мурашки к забегу. Я ошеломлённо наблюдаю за происходящим. Треск нарастает по мере открытия Тропы, а комната всё ярче заливается светом. Кажется, к такому невозможно привыкнуть. Тео ворчит, когда я подхватываю пакет с китайской едой, и утягивает меня за собой. Я зажмуриваюсь, а открываю глаза уже на той, другой стороне.
На нас, не моргая, смотрят два вороньих глаза.
Глава 29 Планёрка по-фэйрийски
Шай восседает на деревянном столе, сложа ногу на ногу. Солнечные лучи льются из круглого витражного окна напротив, и она подставляет им лицо, плавно разминая шею. Длинный разрез её платья оголяет смуглую кожу, а загнутый клинок с позолоченной ручкой предупреждающе сверкает в кожаных ножнах на бедре.
