Warhammer 40 000: Держатель Патента (СИ) - Самылкин Сергей
– Ну что вы господин Калледон, позвольте именно мне наполнить наши стаканы, – воскликнул инквизитор и поднялся раньше меня, взяв в руки кувшин, – сидите Виктор и я гарантирую что вы не станете моим врагом, но я стану вашим если вы сейчас уйдете. Чтобы добавить веса своим словам я прошу вас взглянуть на мою розетту и называю свое славное имя. Меня зовут Федор Кастелланос, я уверен вы уже обо мне слышали.
Это имя было мне знакомо из отчетов Макса, как и множество имен инквизиторов и их агентов, действующих в секторе. Федор Кастелланос по моей информации был человеком влиятельным и у меня не было никакого желания враждовать с ним. Помедлив я взял бокал и вернулся на место.
– Если встает выбор между тем использовать рабский труд верных слуг Императора во славу его или отправить на поля машины, то миллионы тронов тратятся на закупку техники. Когда после войны нужно позаботиться о людях, то вы строите академии и школы. Со скитальца вывозятся тяжелораненые наравне с добычей. Ваши новые колонии, в которые мои агенты наконец массово проникли с кораблями Имперского флота будто списаны с учебника Администратума о том, как невозможно делать просто потому что нужно слишком много думать, чтобы достичь такого результата.
– Простите, но вы несете какую-то ересь. Для того чтобы поступать таким образом достаточно просто обладать разумом и человечностью.
– Кстати о ереси. Напомните, что вы сделали, когда на Византии к вам обратились с просьбой вложить средства в восстановление храма Министорума?
Я посмотрел на инквизитора как на идиота, после чего неспешно ответил.
– Министорум не выдвигал таких просьб. Священники ненавидят меня с тех пор когда я открыл академию напротив часовни Адептус Механикус. Они скорее признают Омниссию единственным богом человечества, чем увидят во мне соратника.
– Все это восхитительно неправда ли? Если бы Он все еще ходил среди нас, то наверняка не посчитал бы зазорным пожать вашу руку, собственной дланью, которой перед этим поверг в грязь священников языческого культа. Вы за считанные поколения сделали жизни миллиардов людей лучше и вам даже не пришлось никого сжигать. Я имею ввиду на улицах городов, а не на полях сражений. Я собрал настолько много информации о вашей деятельности, что даже не сомневаюсь в своей правоте. Поймите меня правильно я не ожидал нашей сегодняшней встречи, но это настоящее благословение. И теперь мне бы хотелось, чтобы вы помогли сделать тоже самое для как можно большего числа людей. Сомневаюсь, что получится работать чисто и долго, но уверен оно того стоит.
– Вы радикал, реконгрегатор? – не выдержав спросил я, и увидел крайнее удивление на лице инквизитора, потому нанес удар молотом по его позиции, – вы так смело рассуждаете о Имперской истине, будто хоть кто-то еще признает ценность её слов!
– Не понимаю… откуда у вас подобная информация, – инквизитор быстро оправился от ошеломительного удара и подозрительно посмотрел на Гайю, – если вы наживка, подосланная пуританами, то могу поздравить вас всех с великолепной работой.
Кастелланосу понадобилось совсем немного времени чтобы взвесить все сказанное и продолжить разговор, пока я торжествовал.
– Если бы вы и пошли на сотрудничество с такими людьми, то лишь посчитав меня более опасным врагом или при условии, что вас шантажируют. Поверьте, я вам не враг. Более того я не враг ваших убеждений и не безумец, обрекающий миллиарды на то чтобы сгинуть в бойне.
– Допустим вы бы сейчас произнесли чистую правду, но какой с этого теперь толк? Поздновато вы спохватились, особенно если мы будем учитывать, что вы вовсе и не собирались со мной встретиться, – сказал я изобразив взгляд и позу загнанного зверя.
– Вы рано отчаиваетесь господин Калледон. Если наши враги принудили вас быть здесь своими угрозами, то они совершили большую ошибку, ведь нам ничего не помешает объединить силы.
– Федор, это вы находитесь под угрозой того что на вас обрушится пуританский гнев. Мое положение в сравнении с вашим, это просто небольшое неудобство.
– Вы правы, но только отчасти. Вы слишком много знаете и слишком странно себя ведете чтобы вас считали менее опасной угрозой для порядков, существующих в Империуме. Может если бы вы проскочили сквозь сито их внимания, то для вас все бы закончилось хорошо, но если вас используют и более того доверяют запретные знания, то лишь потому что планируют устранить вместе со мной.
– Умеете же вы «обрадовать». Хотя оспорить ваши выводы мне нечем. Вот только вы наверняка захотите в дальнейшем всё-таки втянуть меня в свою незаконную деятельность. Иначе ведь наверняка сами захотите меня устранить за компанию уже со своими врагами?
– Я же обещал, что если вы останетесь здесь, то не станете моим врагом!
– С каких пор инквизитору нужно считать того, кого он принял решение устранить своим личным врагом?!
– Виктор мы с вами на одной стороне! Я знаю, что вам незачем будет мешать моей деятельности если она не вредит вашим обширным интересам. У меня ваши действия так и вовсе вызывают одни лишь положительные эмоции. Однако, даже если мы не будем объединять усилия, а просто будем временами помогать друг друга и прикрывать спину, то результаты не заставят себя ждать.
Тут уже настала моя очередь глубоко задуматься. Спектакль потихоньку выходил из-под контроля и к этому моменту я совершенно не понимал действительно ли передо мной находится реконгрегатор непогрешимо уверенный в своей правоте или со мной играют. Нужно было получить больше информации и какие-то гарантии.
– Вы уже столько раз упомянули некую деятельность в том числе и совместную, что я просто обязан вас попросить больше рассказать о ней.
– Господин Калледон вы же уже точно охарактеризовали мои взгляды успешно соотнеся со внутренней фракцией, к которой я себя отношу. Думаю, вы прекрасно понимаете, о чем идет речь.
– Я бы хотел узнать больше именно о вас. Чем вы занимаетесь чтобы добиться цели и для чего вы прибыли на Атхену в этот день.
– Ах вот о чем вы говорите, – на лице инквизитора впервые промелькнула усталость, – веду нескончаемую войну с гнилью поразившей сердце человеческой цивилизации. Вы можете мне не верить, но кроме решения судеб правителей и чиновников я спасаю жизни. Много лет назад я впервые спас от расправы человека, который был виновен лишь в том, что обладал острым умом и стремился сделать жизнь своего народа лучше. При этом та женщина не имела ничего против Империума или даже десятины, но была признана преступницей заслуживающей казни правителем своего мира. Иронично что в итоге именно он оказался проклятым тираном и врагом Империума.
– Думаю сорок тысяч лет назад подобных ситуаций среди людей уже хватало, на пару тысячелетий позже уж точно, – с трудом подбирая слова начал я, – если вы пресекаете подобное и не ищете самого легкого пути в жизни, то я уважаю это. Прошу продолжайте.
– А вы еще притворялись что я вам не по душе! Постойте не отвечайте, я продолжу по существу, – мгновенно отреагировал собеседник на мое желание ответить ему в том же тоне, – в общем тогда я не придумал ничего лучше, чем стереть половину её личности и включить в свою свиту, но с тех пор я помогаю подобным людям или полноценно спасаю их. Однако им очень сложно найти свое место в Империуме и многим вскоре снова оказывается нужна помощь, та самая которая уже очень редко успевает вовремя. Спасенные тут и там ученые, поэты, реформаторы и прочие стоящие того чтобы жить люди остаются разобщены или собираются в маленькие сообщества, которые после бегства редко могут защитить себя даже от банды ульевиков. Но тут на галактической арене появляетесь вы и ваши владения. Земля обетованная для тех, кто хотел бы найти место где он сможет послужить человечеству не подвергаясь преследованию.
– Инквизитор вы не слишком идеализируете ситуацию? В моих владениях тоже существуют законы и нормы, которые можно нарушить и жестко поплатиться за это. Например, укрывая колдуна из человеколюбия или призывая сокрушить мою семью вы вряд ли получите понимание и прощение.
