Сердце из стали - Волчонок Ганни
Блю Флауэр была захоронена здесь же. На этом настаивали многие, и те, кто несмотря ни на что сочувствовал странным друзьям, и те, кто суеверно опасался появления мстительного духа. Сама Твайлайт не сопротивлялась — просто подмахнула соответствующий приказ и забыла.
Стремительно ржавеющее шасси тигрицы собирала Флаттершай, позже к ней присоединилась все еще грустная Пинки, другие сочувствующие. Накладывать заклинания никто не решился, поэтому работали как в старину — наждачкой, кистями, красками. Детали скрепляли, сваривая металл — среди собравшихся затесался и один дракон, на все вопросы лишь отмахивающийся.
Для него машина просто была символом силы, которой нашлось применение. Что сказать, разумные разные бывают.
Багира вышла не очень похожей на себя настоящую — слишком сильными были повреждения, полученные как в последнем бою, так и до него, когда магия корежила и рвала прочнейший металл, формируя новое тело для сгорающей в пламени мести и ненависти души. Непохожей, но в то же время столь же угрожающей, в чем-то даже красивой, как и положено хищной кошке. Тем необычнее смотрелась композиция, когда к ней добавили Блю — угроза сразу получила цель.
Ровно то, что и произошло.
Воистину нет страшнее кошки чем та, кто защищает своих котят.
За памятником ухаживали, следили, даже защитили от вандалов, которые объявились довольно быстро — буквально на следующий после завершения работ день кто-то свернул тигрице голову, а остальное тело облил красной краской. Виновника не нашли — его и не искали, спустив дело на тормозах. Ну а через месяц неподалеку от Багиры установили небольшую сторожку, которая почти никогда не пустовала.
В этот раз роль импровизированного сторожа выполняла Флаттершай.
— Не ожидала увидеть тебя здесь, Твайлайт.
— Здравствуй.
Повисла неловкая пауза.
Желтая пегаска пыталась понять, почему ее подруга прилетела сюда, с учетом того, что последние месяца полтора она была перманентно завалена работой, а принцесса не знала, что и сказать — отношения между ними несколько охладели после всего произошедшего.
Нет, до размолвок и уж тем более ссор не дошло, но самым банальным образом у каждой из них было слишком много дел. Твайлайт больше не привлекала подруг к работе в правительстве — разве что те сами желали помочь, но на то у них обычно не было времени — и это естественным образом сократило до минимума совместное времяпрепровождение.
— Прости, что я к тебе… Так… — Флаттершай вздохнула, убедившись, что это действительно Твайлайт, а не очередной умник под иллюзией. — В последнее время вандалы, ну, все изощреннее.
— Да, я знаю, — аликорн медленно зашагала вокруг монумента, движением крыла позвав подругу с собой. — Многие потеряли друзей и близких в тот день.
— Она тоже потеряла самое ценное в своей новой жизни.
— Не все понимают этого, и еще меньше принимает. Не у всех такое большое доброе сердце, как у тебя, Флаттершай.
Пегаска промолчала, не уверенная, что желает продолжать разговор в том же ключе.
Они остановились прямо напротив морды тигрицы. Изломанный, яростный оскал многочисленных зубов-шипов, отведенные назад уши, изогнутая спина, пушка, что целилась в невидимую цель. И маленькое, вытесанное из гранита тельце пони, свернувшееся в клубок между лап разъяренной машины.
А еще мягкая игрушка в виде тигра, закрепленная на шее слева, чуть позади морды.
— Это не та, — Флаттершай быстро заметила интерес подруги. — Настоящая хранится у меня дома. Мы не хотим рисковать ею.
— Понимаю… Часто приходится менять?
— Это уже седьмая.
Принцесса медленно кивнула, а ее взгляд изменился — исчезла легкая рассеянность, которая и смутила Фалттершай поначалу. Исчезла, сменившись холодом и сталью — кому-то однозначно непоздоровится. Твайлайт Спаркл, когда окончился траур, начала стремительно затягивать гайки, быстро устраняя бунтовщиков и заговорщиков. Наверное, впервые за всю историю Эквестрии ее темницы оказались переполненны, пусть и ненадолго — судебная система работала быстро.
И безжалостно.
— Я иногда сомневаюсь в том, что выбранный мною путь — правильный, — неожиданно заговорила лиловая пони, смотря на Багиру. — Не перебарщиваю ли я? Не стоит ли мне быть мягче, деликатнее, подобно Селестии? Но потом я читаю доклады, изучаю обстановку на местах, и осознаю, насколько все изменилось. Пони не верят в меня, не верят мне, и не хотят, чтобы я вела их в будущее.
— Это не совсем так.
— Да, весьма условное утверждение. Тем не менее, мне приходится иметь дело с безумцами, чьи головы полны пустых лозунгов, интриганами, способными заболтать кого угодно, напыщенными, надутыми идиотами из аристократии… И каждый раз я вспоминаю ее. У нее все всегда было просто.
— Просто… — Флаттершай тихо фыркнула. — Она не успела прожить достаточно долго для того, чтобы научиться думать сложно, Твайли.
— Ты права, Флатти, права. Но, знаешь… Эта ее способность все бесстрастно взвешивать, отбрасывать эмоции, мне бы очень пригодилась.
— Но и у нее было сердце, как и у нас с тобой.
— Было, Флатти, было, но не такое же чувствительное, — Твайлайт Спаркл вздохнула, смотря прямо в прикрытые прочными кристаллическими пластинками объективы машины. — Ведь у нее было сердце из стали.
