Наследие из сейфа № 666 (СИ) - Белозерцева Таня
Буян вернулся через час и сообщил, что Вижн придет завтра сам, потому что в письме о многом не получится всё обсудить. Понятно. Вздохнув, Гарри принялся готовиться ко сну.
Проснувшись на следующее утро, без пяти минут второкурсник Хогвартса немного побездельничал, нежась в постели и глазея на солнечные полосы на потолке. От солнца захотелось пить, и ради этого пришлось встать и подойти к столу, на котором стоял графин с водой. Налив немного в стакан, Гарри поставил узкогорлый сосуд и отвлекся неожиданно на игру солнца, потревоженной жидкости и хрусталя… Пройдя сквозь прозрачно-граненую преграду и преломившись в дрожащей среде, солнечные лучи упали на белую столешницу и хаотично заплясали радужными переливами. Гарри так и замер, завороженный нежданным чудом, затаив дыхание, неотрывно смотрел, как пляшут опалесцирующие брызги и лучики, переплетаясь в сложнейший ромбический узор. Когда вода успокоилась и на столе расстелилась спокойная лучевая радуга, Гарри качнул графин и снова погрузился в волшебное созерцание. И ещё раз, пока не переполнился спектральным дивом по самую маковку.
Вижн заявился в полдень, поздоровался с Петуньей и вытащил Гарри на улицу. И попросил ещё раз описать гремлина. Выслушал и кивнул.
— Эльф-домовик к тебе приходил, ну, или домашний эльф, кому как удобней называть… Значит, остерегал против Хогвартса?
— Ага, — кивнул Гарри. — Плакал и бился в истерике, что, мол, погибель меня там ждет… Вижн, а что происходит? Что там за ужасти в Хогвартсе назревают?
— Да ничего такого особо страшного там не назревает, — отмахнулся Вижн. — Международные соревнования проведут, вот и всё, было бы из-за чего панику разводить.
— Ух ты! А какие? — глаза Гарри так и разгорелись, и он весь превратился в сплошной интерес, жадно заглядывая в лицо Вижну — ну ещё бы, все равно что услышать об Олимпийских Всемирных Играх в соседнем дворе.
— Да сам ты всё увидишь, когда в школу приедешь, — невольно улыбнулся Вижн. — Зрелище у вас на целый учебный год растянется. Сам турнирный поединок проводится следующим образом: по жребию выбирается страна, как на Чемпионат Мира по футболу и Олимпийские Всемирные Игры. На сей раз честь принимать у себя гостей выпала нам — британцам, к нам приедут иностранцы, кандидаты в участники: из России, Болгарии, Франции, Германии, Индии, Китая. Всего их девять.
— А как же?.. — озадачился Гарри, в момент высчитав несостыковки.
— Команды, — просто объяснил Вижн. — Три бригады из девяти школ, вот такие правила издревле, испокон веков написаны. К чемпиону Хогвартса должны будут присоединиться ещё два иностранных напарника. Мне уже интересно, кто станет напарниками нашего хогвартского чемпиона?
— А как называются иностранные школы? — вполне понятно заинтересовался Гарри. — И почему стран шесть, а школ девять?
— Да не шесть их, не шесть, а больше! А школ… в России их три: Колдовстворец, Кощеевка и Берендей… — начал перечислять Вижн. — В Болгарии — Дурмстранг, во Франции — академия Шармбатон… в Германии, дай бог памяти… кажется, две: Северекс-колледж и Вурмберн, а в Индии их пять — страна-то большая: храм Багиры в Джайпуре, Тибетская Высота в Непале, Нагаленд, Равишанкар и храм Ганеши в остальных частях необъятной Индии. Кстати, российские школы я не все назвал, на самом деле их больше, чем три…
— А из Америки приедут? — взволнованно перебил Гарри, стремясь узнать всё и сразу.
— А, да, и из Америки тоже, чуть не забыл! — спохватился Вижн. — Школ там, кажется, три: Ильверморни, Салем и Кастелобрушу. Ещё Африка и Япония с Китаем… Вот тебе и девять стран, Гарри, минус Япония.
— Почему?
— Потому что китайцы так и так просочатся. На международные соревнования обязательно пролезет какой-нибудь хитрый узкоглазик.
Гарри захохотал. Счастье прямо распирало его — какой потрясающий год его ждет! И пошел ты в жопу, Добби! Тебе придется меня связать или убить, чтобы не допустить к таким зрелищам! Кстати…
— А Добби-то чего от меня хотел? Ну с чего он мне запрещает явиться в школу?
— Да не знаю! — Вижн вцепился в свои кудри и подергал за них. — Втемяшилось ему чего-то… Ты же сказал, что он в наволочку был облачен? Так? А это значит, что он дикий, только что обращенный в семью. Доказательство тому — его наволочка, так как это означает, что он ещё не привык к одежде. Эти твари при помощи некоего ритуала обращаются из диких гремлинов и брауни. Твой посетитель, судя по форме ушей, был обращен из гремлина, у брауни ушки маленькие и круглые. А учитывая его нейтральное имя — Добби — он ещё и к профессии не определен, совсем сырой материал. Назовись он Постирушкой или Полотером — было б другое дело, а так дикарь дикарём. Гарри, честно — не знаю, почему он так не хочет, чтобы ты ехал в Хогвартс.
— Ну, он говорил, что там меня опасность подстерегает, — закусил губу Гарри.
— А ты ему Химеру из Книги покажи, мож, поймет, как выглядит настоящая опасность… — ехидно предложил Вижн. Гарри злорадно заулыбался.
Два дня спустя прибыв на вокзал, Гарри окунулся в ажиотаж — все вокруг только и говорили, что о Турнире Трех Волшебников. Некоторые прямо из шкуры выпрыгивали, с пеной у рта доказывая, что он точно будет участником!!! Только он и никто другой, мать вашу! Та же лихорадка царила и в вагонах на всей протяженности следования поезда. Старшекурсники, начиная курса с третьего-пятого, бегали по всему составу с выпученными глазами, возбужденные в край, жадно собирали болельщиков и подписчиков. Кое-кто даже подрался, не в силах решить, кому уступить первенство, особенно сложный выбор был у близнецов — им-то как разделиться???
Перевозбужденные, с вылезающими из ушей идеями, дети сейчас походили на биржевиков-арендаторов, спешно и срочно раскупающих дармовые акции на неожиданно оттяпанные у индейцев клочки земли, ор стоял точно такой же: это всегда было делом жизни и смерти — урвать лишние полсантиметра халявной территории в свое личное пользование… В данный момент значимость события была не менее важной — предстояло международное соревнование, и каждый желал стать именно тем, кто принесет победу стране и отчизне — дорогой великобританской империи! Младшие дети на фоне общего психоза просто орали и верещали, чтобы не сойти с ума от переполнявших их эмоций.
К каретам неслись так, словно в Хогвартсе их УЖЕ ждали прибывшие из других стран отобранные для соревнований чемпионы. Но увы и нет, в школе всё было по-прежнему, по старому и без изменений. И это разочарование охладило деток почище ледяного душа. Растерянно примолкнув, они расселись по своим факультетским столам и в какой-то прострации, опешив, пронаблюдали за распределением новичков набора нынешнего года. Как-то они позабыли про него…
— Беннет, Уильям!
— Пуффендуй!
— Грант, Чарли!
— Пуффендуй!
— Харпер, Джонатан!
— Слизерин!
— Криви, Колин!
— Гриффиндор!
Драко почему-то оживился при звуке имени и засиял глазками при виде хорошенькой блондиночки.
— Лавгуд, Пандора Луна!
— Когтевран!
И радостно заулюлюкал Рон, когда началось распределение его сестры.
— Уизли, Джинни!
— Гриффиндор!
Ещё сколько-то детей, и церемония отбора закончилась. Зал с нетерпением уставился на Дамблдора — ну, а сейчас он скажет??? Но подлый старик их обломал, объявив традиционный пир. Хочешь — не хочешь, пришлось взяться за вилки и ножи и приняться за трапезу. Когда были уничтожены каши и пироги, а с заблестевших тарелок пропали последние крошки, Альбус Дамблдор поднялся со своего места. Гудение разговоров, наполнявшее Большой зал, сразу же прекратилось.
— Итак, — заговорил, улыбаясь Дамблдор. — Теперь, когда мы все наелись и напились, я должен ещё раз попросить вашего внимания, чтобы сделать несколько объявлений. Мистер Филч, наш завхоз, просил меня поставить вас в известность, что список предметов, запрещенных в стенах замка, в этом году расширен и теперь включает в себя Визжащие игрушки йо-йо, клыкастые фрисби и безостановочно-расшибательные бумеранги. Полный список состоит из четырехсот тридцати семи пунктов, и с ним можно ознакомиться в кабинете мистера Филча, если, конечно, кто-то пожелает.
