Записки Старого Когитатора (СИ) - "Cyberdawn"

Терентий же, насколько я понимаю, отдыхал. Часто давал концерты и, наконец-то утрачивал свою “особую” улыбку. Последняя была признаком того, что господина Инквизитора, как он выражался, “в варп достали!”

И последствия для окружающих этого были… справедливыми, но жестокими. Да и под руку Терентию лучше было не попадаться в такие моменты.

[вставка в запись]

Кристина, что за варповщина?! Я что, издевался над аколитами?

Вы — самый лучший, Терентий.

Ясно-понятно. Значит, заслужили.

Именно, Терентий.

Будь любезна мне не поддакивать, Кристина.

По слову вашему, Терентий.

[продолжение записи]

В общем, ничего не предвещало… не совсем беды. В своё время господин Инквизитор вполне резонно сообщил аколитам: что-то, что считается прочими людьми неприятностями и неудачей, для Инквизитора — норма. И для его окружения — также. Нельзя сказать, чтобы я это не понимал, но то ли не составил себе труда сформулировать, то ли обдумать.

Так вот, не беда для Инквизитора, а беда для людей. И работа, инквизиторское расследование началось на орбите Мира-Кузни Демиос Бинари.

И ничего действительно не предвещало беду, как вдруг c ожидающего на синхронной с нами орбите торгового одноклассника Милосердия поступил сигнал о помощи, о чём меня незамедлительно уведомили операторы.

Вообще, с крейсером класса "Амбиция" вышло довольно печально. Корабль, изначально придуманный торговцем и для торговцев, был на удивление хорош. И, по сути, являлся тяжёлым крейсером по тоннажу. При этом, классифицировался как крейсер обычный — из-за слабой брони и вооружения.

Но запас площадей Амбиции позволял сделать из этой, прямо скажем, заготовки боевого корабля — карающий стилет, вполне соответствующий рассказанной Терентием истории о клинке для быстрого добивания противника.

Вот только просящий помощи одноклассник Милосердия был именно торговцем. При этом его вывели из верфи, чтобы поставить Милосердие, и торговец ожидал на орбите, когда мы закончим ремонт. Нам было нужнее, во всех возможных смыслах, тем не менее я отправил капитану торговца сожаления и извинения — всё же, определённый этикет между флотскими должен быть, да и… Несколько неудобно перед ним выходило, если начистоту.

Ответ мне был довольно сухим — что вполне понятно, но не оскорбительным или оскорблённым. И с тех пор, до мольбы о помощи, я о торговце не слышал и забыл.

Но сигнал о помощи был, правда совершенно безумным: чума, бунт, нахожусь под абордажем. Десяток причин просить о помощи, большая часть, как я думал, для пребывающего на орбите корабля в мирной системе — просто невозможны.

И пока я размышлял о сошедших с ума (или впавших в панику из-за пожара) операторах и капитане (поскольку кодировка была капитанская), на мостике стоящего в пустотном эллинге Милосердия появился Терентий и Кристина Гольдшмидт. Варп-телепортацией, несомненно.

Терентий появился не в своём традиционном доспехе и даже не лёгкой его версии — обычно Инквизитор покидал свои покои готовый разить и отражать атаку. А в этот раз он был в ало-золотом халате, мягких сапогах и бордовых свободных брюках. Явно “домашне” одетый, а его появления в подобной спешке… а вот варп знает, сейчас расскажет.

— Франциск, как я понимаю, авгуры Милосердия работают штатно, — сходу, не здороваясь, уточнил господин Инквизитор.

Что, как и выражение его лица, указывало на некую серьёзную проблему. Сигнал с торговца? Но я только успел получить его, даже не перенаправил в сеть. И уж точно несколько минут, необходимые Терентию на облачение в доспех, не сыграют роли. Так что в этом случае что-то другое…

— На половинной мощности, Терентий. В противном случае…

— Сожжём часть верфи, сервиторов и прочее.

— Точно так.

— Хватило бы и десяти процентов. В четырёх тысячах километров там судно, — указал рукой господин Инквизитор. — Что за судно, что о нём известно?

— Вольный Торговец Сана Менте, под командованием капитана и вольного торговца Себастуса. Крейсер класса Амбиция, наш одноклассник. Занимал верфь до нас, ожидает окончания ремонта, — отрапортовал я и дополнил. — Буквально только что передал сигнал тревоги. Невозможный, Терентий — абордаж, навигационная опасность. Не говоря о бунте, чуме…

— Возможный, Франциск, — бросил Терентий, — варп-прорыв. Странный, очень… распределённый. И множественный. Ни варпа не понимаю, ни хрена не интересно, но надо разбираться. Чума? — взглянул он на Кристину с вопросом.

— Возможно, но — не понимаю. Слишком слабы возмуления для чумоносцев, но их ОЧЕНЬ много, Терентий. И появились они буквально в минуту, а полноценного прорыва не было. Не понимаю, — пожала плечами дознаватель.

— Есть вероятность, что наши с тобой чувства притупились из-за пребывания в садах разложения, Кристина, — задумчиво произнёс Инквизитор. — Не вообще, а именно в спектре разложения. И мы не замечали, до поры.

— Может быть, Терентий, — ответила Кристина, но с отчётливым скепсисом.

— Разберёмся, в общем. Чума так чума. Пустота, корабль не стремится никуда? — уточнил он у меня. — Не выпускает челноки и прочее?

— Ничего, Терентий. Просто пребывает на орбите, никаких признаков активности не проявляя. Только сигнал о помощи…

И тут авгуры опровергли мои слова — макробатарея левого борта торговца, одно из орудий, взорвалось.

— Только разваливается в варп, — хмыкнул Терентий, ознакомившись с показаниями авгуров, на что я только и смог, что пожать плечами. — В общем понятно, что творится гадостная варповщина. Кристина.

— По слову вашему…

— И сама.

— Хорошо, Терентий.

А, через секунду, я любовался наверное самым странным переодеванием, что я видел: явно призванные телепортацией доспехи Терентий и Кристины облачались телекинезом на Инквизитора и Дознавателя. Как-то не доводилось такого видеть, в отличие от стандартного, технического облачения на стенде.

И да, не минуты, как я думал, а меньше тридцати секунд понадобилось им на облачение.

— Так, Франциск, — прогудел Терентий. — Мы с Кристиной на этого торговца, разберёмся, что за варповщина там творится.

— Вдвоём?!

— Ну мы же не войну воевать идём. Узнаем, что творится, а там посмотрим. И Франциск, собирай аколитов в совещательной. Приказ я скинул по сети, но не все доступны.

— По слову вашему, — произнёс я, а через миг Инквизитор и Дознаватель покинули мостик.

Я же направил посыльных, и, через четверть часа аколиты собрались в совещательной. Коротко посвятив коллег в ситуацию и переждав шум и гул, я с вопросом уставился на Корина Хеддвига, варповидца. На него же смотрели и другие аколиты. Просто его возможное (причём, совершенно не факт, что варповидец его осуществит) гадание — единственный источник информации до возвращения Инквизитора с дознавателем.

— Господа… и дамы, конечно, — даже покраснел Корин. — Вы так на меня смотрите, что я опасаюсь… Вы хотите, чтобы я погадал?

— Было бы очень любезно с вашей стороны, Корин, — принял на себя роль переговорщика Кай Вермиллион, дознаватель. — Но я, да и все мы — не настаиваем, а просим. Если это вас не чрезмерно затруднит.

— Не чрезмерно, господин Вермиллион, — ответил ваповидец. — Но, если я правильно понял капитана Франциска, господин Инквизитор вскоре вернётся. И мне бы не хотелось начинать гадание… Нет! Я не буду гадать, потому что господину Терентию может понадобиться гадание в связи с текущими событиями!

Эта тирада далась скромному и тихому, даже можно сказать — забитому варповидцу с явным трудом. Всё же, большая часть его жизни прошла в роли раба Ордена Космодесанта, что накладывало определённый отпечаток.

Но резоны он приводил более чем резонные: гадание, общеизвестно, чрезмерно перенапрягает организм и психику. И погадав нам, Корин не смог бы выполнить запрос Инквизитора немедленно.

— Раз так — значит ждё… — договорить Кай не успел, поскольку в совещательной появились Терентий и Кристина.