Сергей Ким - Ничья жизнь
— Держи!
Нужно дать Кацураги время и осадить врагов…
Не глядя, боком высовываю пистолет-пулемёт из-за бордюра. Левой рукой крепко сжимаю переднюю рукоять, правой вдавливаю спуск и даю пару коротких неприцельных очередей в сторону противника. МП-5К заходил ходуном в руках (килограмма два с половиной весит, пожалуй…), по ушам ударил грохот выстрелов.
— Прикрываю!
Блин, Мисато, ты чего-то путаешь! Я же не боец-штурмовик, что делать в таких случаях — не знаю!..
Хотя тактика двойки, в принципе, понятна: один — стреляет и прикрывает, другой в это время меняет позицию, а потом наоборот…
Пригибаясь как можно ниже, рванул к выходу, к которому мы с командиром всё-таки подобрались в ходе своих манёвров. Кацураги, высунувшись из-за ещё одной декоративной колонны, быстро и точно стреляла из трофейного ствола, не давая противникам высунуться из укрытий.
Внезапно прямо около меня пролегла автоматная очередь, в пыль кроша каменную плитку пола. Что-то сильно и больно ударило в плечо, сбивая с ног и бросая на пол.
Чудом сохранив равновесие, упал на правое колено, больно проехавшись по выщербленным выстрелами каменным плиткам. Не обращая внимания на бьющую толчками боль в руке, вскинул «курц» и перевёл машин-пистолет в режим полностью автоматического огня. Как можно сильнее вдавил приклад в плечо, поймал взглядом мелькнувший среди множества декоративных растений силуэт и нажал на спуск. Дал длинную, на пол-магазина, подавляющую очередь, ствол повело вверх и в сторону. Несмотря на сильную оглушённость, с большим удивлением отметил чей-то болезненный вскрик…
Что, неужто попал?..
Рядом молнией пронеслась Мисато, вновь схватив меня на шиворот.
— Не увлекайся! Уходим!
Кацураги влепила три пули в одну из огромных витрин, выходящих на улицу, и что-то швырнула вперёд, разбивая стекло вдребезги. Вдвоём влетели в образовавшийся выход. Кроссовки с хрустом прошлись по битому стеклу, и я с ужасом подумал, что Мисато ведь без обуви…
Вслед нам неслись редкие выстрелы и короткие очереди, но мы уже со всех ног бежали по широкой каменной лестнице.
В противовес России вокруг гипермаркета, в котором происходило явно что-то не то, не наблюдалось толпы зевак… Да вокруг вообще никого не наблюдалось!
А нет, вру. Как раз сейчас к торговому центру начали съезжаться машины токийской полиции — бело-чёрные легковушки и микроавтобусы, из которых начали резво выпрыгивать «японские городовые». Большая часть в обычной сине-голубой летней форме, в чёрных фуражках и лёгких брониках, с пистолетами наперевес. Но был здесь и местный спецназ (вылезший из трёх микроавтобусов), в более тяжёлых бронежилетах, касках с прозрачными забралами и с полноразмерными пистолетами-пулемётами МП-5 в руках…
И все стволы в руках полиции смотрели исключительно в нашу сторону…
Эй, ребята, вы чего? Мы же свои!..
— Стоять! Оружие на землю! Руки за голову! — рявкнул кто-то в мегафон. — Без глупостей или открываем огонь на поражение!
— Свои! — ничуть не тише рявкнула Мисато. — Майор Кацураги, НЕРВ!
Но руки от греха подальше мы всё-таки подняли. Правда, оружие бросать не торопились.
В противовес нам опустил оружие кое-кто из полицейских, по-видимому, узнав меня или командира. К нам тут же выдвинулось с десяток спецназовцев, грамотно беря нас в клещи и в то же время закрывая от возможных атак со спины.
— Пройдёмте.
Отошли с простреливаемой зоны за линию, образованную полицейскими машинами.
Всё это время спецназовцы держали меня и майора на прицеле своих машин-пистолетов. Чувствовать на своей груди ярко-алые точки ЛЦУ было очень неприятно…
— Документы! — потребовал один из полицейских, протягивая левую руку вперёд. а правой в это время держа МП-5 на весу.
Мисато дёрнулась было за удостоверением, но тут же досадливо поморщилась. Документы остались в бумажнике, бумажник в сумочке…
— Проклятье…
А сумочка осталось где-то в гипермаркете, выброшенная как балласт.
— Сэр, — осторожно произнёс я. — Лейтенант Икари, НЕРВ. Разрешите?..
Правая рука уже порядком затекла держать на весу тяжёлый «курц», но оружие я выпускать не торопился — мало ли что…
Медленно потянулся левой рукой к карману спортивных штанов, где лежало удостоверение и кредитка. Плечо тут же прострелило сильной болью, я поморщился, но стерпел. Достал удостоверение, протянул, передал. Старший группы быстро пробежался глазами по ксиве и почти сразу же вернул её.
— Порядок, — дал командир короткую отмашку своим людям. — Извините. С вами всё в порядке? Помощь требуется?
Я облегчённо выдохнул, глядя на то, как стволы пистолетов и МП-5 опускаются вниз. Покосился на пропитавшийся кровью изодранный рукав спортивки и исцарапанную руку Кацураги. Блин, симметрично нас подранило…
— Мне нужна связь со штаб-квартирой НЕРВ, офицер, — распорядилась Мисато, сохраняя напряжённое выражение лица. — И да, желательно бы получить некоторую медицинскую помощь, пока не прибыли наши люди…
— Разумеется, госпожа майор. Пройдёмте в машину, — махнул нам «городовой». — Можете что-нибудь рассказать о ситуации в торговом центре? Численность террористов, оружие, заложники, взрывчатка…
Я поставил пистолет-пулемёт на предохранитель, перехватил его поудобнее, и поплёлся следом за Кацураги и спецназовцем к полицейскому фургону. Кстати, только сейчас заметил, что Мисато хромает на левую ногу, а по асфальту за ней тянется кровавый след — блин, поранилась всё-таки, дай Бог чтобы не серьёзно…
Внезапно на меня навалилась дичайшая слабость и усталость, руки и ноги мелко задрожали — захотелось выпить чего-нибудь крепкого или выкурить пару сигарет… Адреналин отпускает, не иначе, блин…
Неожиданно где-то в городе громыхнул мощный взрыв, и к небу поднялся огромный столб дыма и пыли. В отдалении застрекотали автоматные очереди, грохнуло ещё несколько более слабых разрывов, послышался шум летящих вертолётов…
Вокруг суетились полицейские, готовясь к штурму торгового центра, а я задумчиво пробормотал, останавливаясь на месте и поднимая взгляд к небу:
— А нам кто-нибудь объяснит, что здесь на хер происходит или нет?..
* * *В торговом центре «Новый рассвет» было тихо. Немногочисленные оставшиеся в живых террористы, захватив заложников, засели где-то на верхних этажах гипермаркета. Полицейский спецназ усиленно готовился к штурму.
Я сидел около открытой задней двери внутри спецназовского фургона, с трофейным «курцем» наперевес. Разжился у полицейских ремнём для пистолета-пулемёта и подсумком на четыре магазина (хорошо, что у них тоже МП-5, пускай и не укороченные).
Так что теперь сидел и типа охранял командира — Мисато сидела внутри машины, постоянно с кем-то переговариваясь по рации. Особой необходимости в охране не было, да и телохранитель из меня был, честно говоря, никакущий, но марку стоило держать. Пусть даже микроавтобус сейчас оцеплен десятком парней из Второго отдела с автоматами в руках, а далее имелось ещё более плотное кольцо из полицейских и бойцов спецподразделений…
Поправил постоянно съезжающий на бок тактический полицейский шлем, в очередной раз подтянул и так затянутые на самый максимум застёжки лёгкого бронника. Увы, но если на Кацураги сия амуниция сидела, как влитая, то на мне «сбруя» висела мешком — ну, маленький я ещё, маленький! Ну, нет в полиции таких размеров, чтобы нормально сидели на четырнадцатилетнем подростке!..
—…Да мне плевать, что у вас не хватает людей! — на кого-то рявкнула командир, постукивая пальцами по рукоятке трофейного пистолета, засунутого в поясную кобуру, нацепленной прямо поверх платья. — Просите помощи у ооновцев — их же тут как грязи! На кой ляд они тогда вообще… Что? В смысле? Какого… Откуда у них «стингеры»? Дерьмо… Короче, я даю вам полный карт-бланш — мне нужен порядок в Токио-3 и быстро! Всё, конец связи!
Мисато со злостью сорвала наушник гарнитуры.
Н-да… Дела…
— Проблемы? — поинтересовался я.
— Большие, — буркнула Кацураги.
— Насколько?
— Как Евангелион.
— Хреново…
— И не говори.
Мисато поёрзала на жёстком сиденье, устраиваясь поудобнее, и поморщилась от боли. Вся левая рука у неё была облеплена пластырями, а на коленях и правой ступне красовались повязки. Всему виной было битое стекло на полу в гипермаркете, по которому Мисато так резво рассекала. Ну, блин, чисто Джон Маклейн в юбке — японский крепкий орешек…
Так что на ближайшее время Кацураги, к ее огромному неудовольствию, не ходок, несмотря на все уверения делавшего перевязку санитара, что она ещё легко отделалась. Порезов и ран у неё было действительно много, но глубоких ни одного — везёт майору… Вон, левая нога так вообще без повреждений — удивительно, но факт.
