Две жизни - Сергей Александрович Ким
Невольно вспомнился обжигающий луч Пятого Ангела, который едва не спалил и Ноль-первого, и меня с ним заодно. Так себе воспоминание, если честно… Да, наградили и хвалили. Только почему-то не что хвастаться, а даже просто говорить о таком не особо-то и хотелось.
Обломанным зубом смотрелась полуразрушенная позиция для стрельбы Евангелионов. На склоне холма остались глубокие каньоны в тех местах, где Евы съезжали вниз.
Да, так себе воспоминания. Впрочем, как и любая из битв против Ангелов, НИ ОДНА из которых не прошла так, как задумывалась. И даже моё послезнание с каждым разом становилось лишь всё бесполезнее.
Толку с того, что я помню всё, если это самое всё может быть интерпретировано местной реальностью как угодно?
- Чего такой кислый, Синдзи? Съел что-то не то? – ехидно поинтересовалась Аска, но спустя мгновение стёрла свою ухмылочку и спросила уже более серьёзным тоном, бросив взгляд на раскинувшееся на гектары пепелище. – Или… дурные воспоминания?
- Просто воспоминания, - я провёл ладонью по лицу, словно бы сгоняя налетевшую паутину уныния. – Жаркое было дело.
- Ещё бы! Такой противник… Жаль, что меня не было тогда с вами.
- Жалеешь, что слава прошла в тот раз мимо? – поморщился я.
- Нет, - неожиданно ответила Лэнгли. – Просто втроём нам было бы легче справиться.
Рыжая бросила это своё пустое бахвальство? Ужас! Светопреставление! Пресвятые укупники!..
Хотя… Либо так, либо никак иначе.
И увидел я новую Аску, и понял я, что это хорошо…
Рядом раздалось простенькое пиликанье. Рей сунула руку в карман куртки и выудила простенький мобильник, которым её едва ли не насильно снабдили в Конторе. Впрочем, Аянами всё равно смотрела на телефон, как сапёр на неизвлекаемую противопехотную мину.
- Фуюцки, - сообщила Рей и нажала на кнопку принятия вызова до того, как Мисато успела подпрыгнуть из положения лёжа на траве с криком «Нееет!..». – Первая слушает.
Косой взгляд на Кацураги.
- Меня нет, - страшным шёпотом произнесла майор.
- Здесь. Говорит, что её нет. Да. Слово в слово?.. Передаю, - Аянами повернулась в сторону командира. – Майор Кацураги – вы негодяйка, готовьтесь к худшему.
- Дальше Токио-3 всё равно не пошлёте, - храбро заявила Мисато.
- Ну почему же? – задумчиво произнесла Аска. - Можно, например, послать в место не самое опасное, а в самое унылое – типа Австралии…
- Австрааалия, Австрааалия, – вдохновенно провыл я. – Страна моя, ты вся горишь в огне!..
- Да, передаю, - Аянами протянула телефон Кацураги, которая приняла его, скривившись словно от зубной боли. Впрочем, командир тут же напустила на себя максимально бодрый вид, как будто за ней сейчас мог наблюдать кто-то, помимо нас.
- Слушаю, господин полковник! Так точно, господин полковник! Виновата, господин полковник! Буду, господин полковник! Никак нет, господин полковник – только через час! Пока я доеду до горо… Простите?..
В воздухе послышался далёкий гул турбин, и над зданиями Токио-3 поднялся вертолёт.
- Да вы издеваетесь…- пробормотала Мисато.
Глава 4
И вновь Кацураги в очередной раз подтвердила свой статус офицера, практически полностью неприспособленного для мирной службы.
Как оказалось, Фуюцки поручил ей не только скрыться с глаз долой, но также оповестил ещё и о том, что на сегодня запланировано какое-то ультра-мега-супер-помпезное мероприятие. То ли опять привезли телегу орденов и медалей от ООН, которые с каждым разом становились всё менее и менее ценными в силу своей массовости, то ли решили устроить какую-то официальную говорильню. В любом случае всё это должно было сопровождаться наплывом просто огромного числа шишек, шишечек и шишищ.
Надо ли говорить, что об этом мероприятии Мисато доблестно забыла?
Как витиевато выразилась встреченная нами Рицко, с явной неохотой движущаяся из лабораторного сектора – «Звёзд на погонах собравшихся хватило бы на карликовую галактику».
Бойцы невидимого косметического фронта, они же – самые важные сотрудники НЕРВ, буквально современные атланты, удерживающие небо, они же – штатные гримёры, ударными темпами приводили нас в презентабельный вид.
С моей точки зрения, конечно, было бы достаточно обычного умывания. Опционально – причёсывания. А на все эти крема и пудры я смотрел примерно, как сотрудник ОБХСС на расхитителя социалистической собственности.
Насторожившая было меня своим на удивление тихим поведением Аска вернулась в нормальное состояние, учинив великий плач по поводу того, что она непременно хочет какую-то ультрасногсшибательную причёску массового поражения, которую она недавно увидела в каком-то журнале.
Моё первое предложение - в качестве альтернативы постричься налысо и набить себе на полированную макушку каких-нибудь иероглифов - понимания не встретило. Почему-то. Зато предложение продолжить истерику в том же духе и начать кататься по полу и сучить ногами Лэнгли успокоило… Вроде бы.
Впору ли мне гордиться навыками курощения вредных рыжих немок или стоит ждать ужасного отмщения? Вот в чём вопрос, а у товарища Гамлета были не вопросы, а так – загадки для детского утренника.
Наряжённые в спешно доставленные парадные мундиры, причёсанные и прилизанные героические и уже немного уставшие пилоты Евангелионов были доставлены в актовый зал на всеобщее растерзание.
По опыту предыдущих подобных мероприятий я рассчитывал часа на два наградительного процесса, большую часть которого можно уютно подрёмывать в мягком кресле…
Но, как известно пилоты предполагают, а начальство располагают.
Неладное я почувствовал, когда узрел среди делегации НЕРВ ни много ни мало, а Его Величество Гендо Токийского, окружённого целым выводком разномастных господ в военных мундирах и гражданских костюмах.
Вторую порцию неладного я почувствовал, когда начался… ммм… ну, пусть будет ожидательный тупняк. Это когда вы в темпе собираетесь за пять минут, а потом полчаса не происходит вообще ничего.
«Здравствуйте, мы ведём свой репортаж с площади Хирохито, где вот уже третий час… ничего не происходит».
Ну и контрольной порцией неладного стало то, что посадили нас (трёх Пилотов, начальников оперативного и научного отделов, а также командующего и Заместителя Командующего) не в зале, а прямо на сцене – неподалёку от небольшой трибуны.
«Всё плохо» - подумал тогда я. И ведь ни капельки не ошибся!
Началось всё с речей. И ими же всё продолжилось и продолжило продолжаться.
Сначала к трибуне вышел Гендо и быстро оттарабанил короткую речь по бумажке – что-что, а поговорить Командующий не любил. Все его публичные
