Лицо в ночи - Не сходить с пути прямого...
— А! Вспомнил! — воскликнул Гарри и принялся заносить все на бумагу.
— Полли?.. — раздался несмелый голос. Гарри поднял взгляд, на пороге его комнаты переменилась с ноги на ногу Гермиона.
— Да? — ответил Гарри довольно грубо. В глазах у Грейнджер, не смотря на нерешительность и даже испуг, хорошо читалось знакомое ему по ТОЙ Гермионе выражение: «Я хочу все знать и имею на это право!». Вообще, эта девушка слишком сильно напоминала ту, что когда–то была его лучшей подругой, напоминала даже в каком–то утрированном, усиленном варианте, напоминала настолько, что он просто не мог относиться к ней спокойно…
— Думаю, нам следует поговорить… — Гермиона остановилась, словно рассчитывала, что собеседница начнет немедленно делиться секретами.
— Ты думаешь? — вот все, что она услышала в ответ.
— Да… — неуверенно начала Грейнджер, но тут же осеклась, когда собеседница на долю мгновения подняла на нее взгляд. Задавать вопросы как–то сразу расхотелось. Но и просто так уйти она не могла. — Я… я еще не поблагодарила тебя… За то… что ты вытащила меня оттуда…
— Не стоит благодарности… — Гарри оторвался от рукописи Слизерина и обратил все свое внимание на гостью. Ее следовало немного подтолкнуть, иначе все эти хождения вокруг да около закончатся не скоро. — В любом случае, не могла же я бросить тебя там, это было бы не по–гриффиндорски… — тут Гарри не стал сдерживать многозначительную ухмылку, впрочем, эта черта характера так и не покинула его до конца.
— Что с тобой произошло?! — прорвало, наконец, Гермиону.
— Знаешь, Гермиона, тебя это совершенно не касается… — это было совсем не то, что Гарри думал сказать, но что–то толкнуло полностью изменить выбранную до этого тактику. — Я скажу тебе следующее: можешь даже не пытаться во всем разобраться самой, всего не знает даже Альбус Дамблдор. С другой стороны, он знает достаточно, чтобы верить мне… — «И верит он мне не только поэтому…» — пронеслось у Гарри в голове. — То же самое касается и моих родителей. Советую тебе держаться от меня подальше, я не испытываю к тебе никаких теплых чувств, и, поверь, у меня есть на то очень весомые причины, но понять ты их просто не сможешь.
— Понять что? Что я надоедливая заучка, с которой никто не хочет иметь дела?! — в голосе собеседницы послышались слезы. Гарри хмыкнул.
— Знаешь, давно прошли те времена, когда для меня это имело значение, по поводу подобного поговори с моей сестрой. Могу лишь заметить, что твоя манера подпрыгивать на месте с рукой до потолка кажется совершенно идиотской и раздражает даже учителей. Просто большинство из них терпеливее Снейпа. А теперь задай вопрос, который просится у тебя с языка. Я обещаю ответить, но только на один, — Гарри был уверен, что сейчас до ужаса напоминает некоего любителя лимонных долек.
— Да… — Гермиона нерешительно облизнула губы, всего пару минут назад она бы не раздумывала, но эта Полли опять странно на нее подействовала. Короткий обмен парой фраз без малейшего намека на теплоту, но ей вновь стало легче, словно бы ее взрезали и очистили от гноя рану. — Я могу сохранить эту возможность на будущее? — вдруг выдал ее распоясавшийся язык.
— Это и есть твой воп… — Гарри оборвал себя на полуслове, почувствовав, что опять начал повторять Дамблдора. — Можешь.
— Мам, пап, я пойду прогуляюсь, вернуть поздно, обо мне не волнуйтесь! — вот такими словами окончил Гарри ужин через два дня после памятного визита.
— Полли, что… — начала Лили, но ее остановил жестом муж.
— И куда же вы, юная леди, собираетесь? — поинтересовался Сириус, которого, наконец, выпустили из больницы. После дня на службе он заглянул к друзьям на огонек.
— Да так… пройтись. И не волнуйтесь, хулиганы ко мне приставать не будут, — «А если будут, то трупы я спрячу подальше от дома…».
— Знаешь, дорогая, что–то мне говорит, что удержать тебя дома все равно не получится…
— Не исключено, что ты совершенно прав, отец.
— Ну тогда будет глупо пытаться… — Джеймс Поттер кинул короткий взгляд на свою жену, он уже давно начал понимать, что бессмысленно пытаться влиять на того, кто живет в теле его дочери. А необычный визит два дня назад лишь усилил это впечатление. И еще, он достаточно доверял этому человеку, чтобы быть уверенным, что тот не позволит, чтобы с его дочерью что–то случилось.
— Спасибо… И… не волнуйтесь, все будет хорошо.
Гарри перенесся на пустынную поляну немного южнее Бристоля — именно в этом месте стоял интересующий его особняк в его мире, — и он заранее провел небольшое исследование, которое подтверждало, что здесь все так же.
— Ашара. Ты чуешь это?
— Да… рядом то, что хотят сделать тайным.
— Можешь сказать, где скрытый центр? — Гарри мог бы и сам найти, но это потребовало бы времени, усилий и могло привлечь внимание. Так оно гораздо проще.
— Много правее… Еще… Еще… — давала указания чувствительная к магии рептилия, пока Гарри двигался в указанном направлении. — Стоп. Повернись налево, немного вперед…
— Вот оно, — заключил Гарри. Любая магия оставляет следы, и основная трудность в создании эффективной защиты и камуфляжа в том, чтобы эти следы не перечеркивали всю работу. Одним из решений было сконцентрировать всю остаточную магию в одной точке. В таком случае эманации были совсем невелики, и почувствовать их было делом непростым. Но тут уже все зависело от навыков заклинателя и того, кто шел по следу. Вот эту защиту создавал явно мастер своего дела, и если бы Гарри не знал, что и где искать, то никогда бы не нашел, да и не только он. И не будь с ним Ашары, поиск этой точки занял бы у него чертову кучу времени… — Отлично спрятано, должен заметить, просто мастерски… Ретровус — Аппарунс…
Даже сейчас, когда самое уязвимое место в защите, что делала этот дом невидимым, лежало перед ним, разрушить чары оказалось непросто. Но Гарри все же не зря считал себя знатоком по части магии, а потому работа древнего мастера в конечном счете ему уступила.
Огромный особняк вырос перед ним, как из–под земли. Конечно, раздвигающий соседей дом № 12 на площади Гриммо был намного эффектнее, но и этот впечатлял. Пять этажей, несколько сотен квадратных метров в фундаменте, огромное количество окон. Входная дверь, вернее почти врата располагались на другой стороне…
Итак, вот он — центральный балкон. Пять шагов налево, ага, вот приметный кустик, еще три шага… Гарри нашел последнюю метку, отсчитал семь камней вверх и три направо, после чего коснулся палочкой нужного места. Рядом образовалась скромненькая дверца, и не запертая, к тому же…
Ну что ж, начало положено. Поскольку этому входу положено быть тайным, и я даже не уверен, что хозяин дома о нем помнит, за ним вряд ли следят. Заходим.
А это что? Кажется, я недооценил Эйвери, а может просто случайность, не знаю, да и не важно. Важно то, что дорогу мне преграждает вольер с решеткой, где развалилась… мантикора. Солидный экземпляр, надо заметить, в холке метра полтора наверное будет… Ай–ай–ай, мистер Эйвери, вам что, не известно, что декретом Министерства, уж не помню за каким номером, мантикоры признаны опасными животными, и их разведение и содержание в домах запрещено?
Но шутки в сторону. Прохода дальше нет. Обойти эту клетку невозможно. Единственный путь — сквозь нее. Вот дверца, вон еще одна с противоположенной стороны, открыть, я полагаю, нетрудно, трудно не стать обедом. Ну–ка… Так оно и есть. На нее наложили множество чар–детекторов. Если я попробую наложить заклятье на эту зверушку, не важно, отсюда или внутри клетки, это будет все равно, что заявиться сюда с дивизией под барабанный бой. Тревога немедленно сработает, что будет со мною дальше, не знаю, но что–то явно плохое. Нет, так не годится. Пока меня не засекли, и хорошо бы, чтобы так оно и оставалось. Поскольку я один, дом не в состоянии почуять приближение врага…
— Ашара… Ты, помнится, упоминала, что среди твоих талантов числится ядовитость…
— Да… Мой укус прервет жизнь этого существа… — змейка сразу поняла, чего я хочу.
Она предусмотрительно передвинулась мне на ладонь, только перед тем, как начать кидаться чем бы то ни было куда ни попадя, я провел небольшой тест. И лишь после того, как я пропустил свою левую руку между прутьями, до меня дошло, что я совершил изрядную глупость: а ну как мне бы ее на месте спалило? Маловероятно, конечно, но все же… Как бы то ни было, все обошлось.
Ашара мягко и точно приземлилась на спину мантикоре, которая продолжала преспокойно спать. Н-дааа… дрессировщику надо бы по шее дать за такого бдительного «сторожевого песика». Змейка несколько секунд словно примеривалась, а потом ужалила. Я не знаток анатомии подобных созданий, но дам руку на отсечение, что укус пришелся аккурат в крупный сосуд. Вот тут–то зверушка и проснулась… Проснулась, попыталась привстать, приподняла голову и… вновь уронила ее.
