Гранд-адмирал. Том третий. Часть 2 (СИ) - Модус Илья Сергеевич

О котором он так же знал чуть больше, чем ничего.

А задание-то выполнено и перевыполнено.

Эйманд — обнаружен.

Причина его длительного нахождения на Оссусе — выяснена.

Угроза предательства со стороны забрака — отпала сама собой в виду его смерти.

А вот в контексте «перевыполнила»…

Обнаружены древние джедайские тексты и знания.

А ведь это то самое, чего так не хватало дженсаарай для того, чтобы приобрести хоть какой-то вес среди организаций, владеющих Силой. И, судя по предсмертным словам Эйманд, есть хорошие шансы на то, что в обнаруженных артефактах прошлого скрыты некие звания, которыми не обладали джедаи перед тем, как их уничтожил Палпатин.

Ну, хорошо, может быть и обладали, но не поголовно.

Не все же из них были рохли.

Наверное.

Обнаружен народ исанна — потомки древних джедаев, живших на Оссусе до катастрофы, погубившей этот мир. И многие из них заинтересованы в том, чтобы пройти обучение в Ордене дженсаарай.

А это уже значит, что те несколько десятков дженсаарай, о которых она слушала, получат пополнение. Правда это цифра не самая большая, по сравнению с численностью племен, которые в свое время находились под контролем Травгена после его прибытия на планету.

Но ведь это лишь начало? Ведь есть же еще датомирские ведьмы, не так ли?

Про них Мара ничего толком не знала — в каких они взаимоотношениях с Доминионом. Предположить можно, что как минимум в нейтральных, раз их никто не взял в осаду, а на планете открыто дипломатическое представительство Доминиона.

В конце концов, в плен захвачен Люк Скайуокер.

И он не пришел к представителям Доминиона добровольно, не стал жертвой хитроумных комбинаций Трауна — его победили в сражении и взяли в плен, по всем канонам военной науки.

А сейчас Рука Трауна, Теневая Стражница, новейший звездный разрушитель Доминиона и корвет поддержки оказались в блокаде, не в силах избежать сражения с флотом Новой Республики.

— Мы в любом случае должны сохранить «В янтарь одетый» и его груз под флагами Доминиона, — обобщила Мара цель, отдавая себе отчет в том, что провал на грани победы — недопустим. — В выборе тактики… Поставьте в известность гранд-адмирала Трауна. Возможно рядом есть корабли регулярного флота, которые придут нам на помощь.

Асока скосила на нее недовольный взгляд, но промолчала.

— Есть, мэм, — отозвался командир корабля, отходя в сторону отсека связи. — Противник будет в зоне поражения наших орудий через двадцать минут. Истребители республиканцев атакуют нас через пятнадцать минут, мэм. Мои люди готовы к отражению атаки.

Мара проводила взглядом человека, подметив, что тот пробежался пальцами по поручням, огораживающим центральный помост и «ямы».

Небольшое, но необходимое изменение в военной среде, внесенное по инициативе гранд-адмирала.

Теперь у экипажей, по крайней мере на «тройках» и прошедших средний ремонт других «Имперских» есть возможность ухватиться за что-нибудь, а не рухнуть в «яму» во время поражения надстройки.

Джейд посмотрела на тогруту.

— Бьемся до последнего, не так ли?

Асока усмехнулась.

— Рыжая, ты вообще не знаешь на каком корабле находишься, да? Здесь орудий хватит, чтобы задать республиканцам трепку до прибытия Трауна и не вспотеть при этом.

— Думается мне, ты переоцениваешь гранд-адмирала, — заявила Мара. — Если бы он намеревался прилететь сюда, то уж точно…

Рыжеволосая молодая женщина замолчала.

— Сказал бы тебе? — закончила за нее предложение Асока. — Не льсти себе, подружка. Ты, я, в каком бы статусе не находились — мы просто исполнители. А таких не ставят в известность о том, что их используют в качестве наживки.

— Думаешь, нас используют? — уточнила Джейд.

— Используют, или же гранд-адмирал воспользуется обстоятельствами — не суть важно, на самом-то деле, — пожала плечами тогрута. — Знаю одно — если он не заглянет на огонек, я буду очень сильно разочарована в нем. Придется взвалить на свои хрупкие женские плечи тяготы заслуг по разгрому республиканской карательной эскадры…

Да ладно, ты брось. Разгром, ну, конечно…

Молодой человек в черном комбинезоне имперского пилота молча прошел в мою каюту в сопровождении серой тени Рукха.

— Присаживайтесь, лейтенант, — я указал Кребу на кресло у стены напротив моего рабочего стола.

— Благодарю, гранд-адмирал, — бесцветным голосом произнес командир эскадрильи, занимая искомое положение.

Не могу сказать, что прежде Креб был тем еще хохмачом, но сейчас, несмотря на половинную интенсивность световых панелей, казалось, будто молодой человек постарел разом лет на двадцать.

Мне уже поступал рапорт от командира авиакрыла «Химеры», майора Брена о необходимости списания Креба со звездного разрушителя.

Он явно пережил серьезную психическую травму, а потому сложно предсказать, как он будет реагировать в будущем и не приведет ли это к определенным проблемам.

Списывать Креба с «Химеры» я не торопился.

По крайней мере до тех пор, пока не получу подтверждения того, что этот офицер в самом деле не пригоден к дальнейшей службе по тем или иным существенным причинам.

Предстоящее сражение — прекрасный повод, чтобы понять из чего состоит тот стержень, который не позволяет характеру лейтенанта рассыпаться, подобно карточному домику.

— Ваша эскадрилья укомплектована новобранцами? — разговор следует начать с чего-то нейтрального, чтобы установить психологический контакт.

Здесь не важно о чем говорить — главное следить за ответами.

И то, как именно лейтенант обосновывает свои слова.

— Так точно, сэр, — вполне будничным тоном ответил Креб. — Но, при всем уважении, я бы не сказал, что одиннадцать моих клонов в моем же подразделении на том же типе техники, на каком летаю я — это новобранцы, сэр.

Вот только отведенные в сторону глаза указывали, что не все так хорошо, как он хотел бы продемонстрировать.

— Вас смущает работа бок о бок с собственными клонами? — уточнил я, не сводя взгляда с лейтенанта.

— Нет, сэр, — ответил тот. — Я уже летал со своими клонами в эскадрилье. Но все они погибли на Мустафаре.

Однако интонации в голосе говорят совсем другое.

— Вам не комфортно, что эти клоны — из последней партии, — констатировал я, продолжая жечь молодого мужчину своим взглядом.

Пилот заерзал на стуле.

Так, значит прямое попадание в цель.

— Я могу не отвечать на этот вопрос, сэр? — во взгляде пилота читалась боль и просьба одновременно.

— Можете, лейтенант, Устав оставляет за вами такое право, — кивнул я. — Тем более, что ваша мотивация мне и без того понятна. Вас коробит от мысли о том, что кто-то, кроме вас самого разделяет ваше чувство невысказанности и боль утраты от гибели ведомого. Которого, вы к тому же, спасти в свое время. И между вами зарождалась эмоциональная привязанность.

— Сэр, — в глазах паренька блеснул огонь злости, а кулаки сжались. — Я соблюдаю все правила! Запрещено иметь личные отношения с подчиненными! Я бы себе подобного не позволил!

Не в силах сдерживать эмоции, лейтенант стал привставать.

Но был бесцеремонно усажен на место рукой Рукха, у которого было собственное видение ситуации относительно того где и как должен сидеть в моем присутствии мой подчиненный.

— Лейтенант, я ни в коем случае не собирался вас в чем-то упрекнуть или обвинить, — а теперь немного отеческого тона. Спасибо тебе, замполит, за «душевные беседы». Кто ж знал, что они мне пригодятся. Особенно — в другой галактике. — Я лишь констатировал, что вы и ваш ведомый были эмоционально близки. Это не преступление и Уставом не запрещено. Наоборот, дружеская взаимовыручка, чувство товарищества — это тот отличительный признак, который не позволяет муштре сделать из разумных послушных дроидов. Можете проверить этот постулат на прочность, пообщавшись со штурмовиками.

Одно то, что Креб столь яростно пытался доказать свою правоту, уже дает понимание, что он и в самом деле привязался к девушке.