Megumi - Долго, счастливо
А я... что я? Обиженно смотрю на тебя и, аккуратно подкравшись, обнимаю тебя сзади за шею и целую в макушку:
- Еще полтора часа? - вздыхаю очень обреченно и понимаю, что ужин, скорее всего, придется принести сюда. Иначе тебя поесть не заставишь, ведь потом будет уже поздно, по твоим словам, а еще позже нам будет не до того. Иногда я даже удивляюсь, как тебя хватает после дня, полного забот, еще и на меня и на нашу постель. Не то чтобы я этому не рад - на самом деле я счастлив, и даже больше, - но волнение за тебя от этого меньше не становится. И все равно я люблю тебя слишком сильно, чтобы когда-нибудь отказаться от всего этого. Ведь ради тебя я даже делал свою домашнюю работу, и ходил на те лекции, которые пропускать было нельзя - впрочем, половину все равно пропускал, только мимо ушей, потому что думал, как заставить тебя поесть или чем еще можно было тебя порадовать. А еще я немного боюсь за наше с тобой первое лето, которое, хоть и будет привычным, как и те месяцы, которые мы уже вместе, но все равно будет отличаться, потому что тогда мы будем вместе уже постоянно, двадцать четыре на семь.
- Не знаю. Как получится. Я уже сказал - иди ешь, - от того, что предстает перед глазами хочется начать рвать и метать, но, к сожалению, ни результат экзамена, ни знания его исполнителя это не изменит. - Ты что-то говорил про чай?.. - мысль о чае, возникшая на краю сознания, тут же исчезает в пучине очередной грубой ошибки. - Великий Мерлин... - красная черта методично зачеркивает строки ученической ерунды, помечая основную мысль, с которой началось падение в бездну. - Если он готов, принеси, пожалуйста. Только не отвлекай, - я чуть трясу головой и расправляю плечи, заставляя твои руки соскользнуть. Как ни странно, эта работа чем-то похожа на твою - наверное, рассуждениями, - но, невозможно не признать, что твое умение было выше. А по сравнению с данным экземпляром даже намного выше.
- Конечно, - стараюсь исчезнуть из поля твоего зрения как можно тише и незаметнее, потому что работа как-то подозрительно похожа на мою - уж не знаю, чем. Я бы, по крайней мере, написал точно не лучше, в Зельях я абсолютно ничего не смыслю, кроме нарезки ингредиентов - уж этому ты меня научил.
Как, впрочем, и заваривать настоящий английский чай, в меру крепкий и терпкий, очень ароматный. Его вкус я очень люблю пить с твоих губ, когда ты целуешь меня, непримиримо и властно. Жаль, что сегодня я не смогу поцеловать тебя после глотка чая - от подобных проверок тебя действительно лучше не отвлекать. У меня пока будет время подумать о нашем первом лете, о том, каким оно будет, и вообще - сколько еще ты будешь терпеть меня рядом с собой. Я люблю тебя, и хотел бы, конечно, продлить это счастье и свою маленькую персональную сказку лет эдак до восьмидесяти, но кто его знает, насколько тебя хватит.
Верить, что ты тоже меня любишь, мне тоже очень хочется, но почему-то в этом вопросе великий Герой трусит так, что рядом со мной и Невилл бы показался храбрецом.
- Чай, - тихо звякает ложечка о твою чашку, а я сажусь в сторонке и молча беру свою.
Я машинально киваю:
- Спасибо, - и продолжаю проверку, пока весь свиток не покрывается пометками и замечаниями. Только после этого, отложив работу, я беру чашку. Каждый раз зарекаюсь доверять тебе чай и кофе, но приходится. Вкус совершенно не такой, каким он должен быть, но сейчас излишняя горечь идеально подходит под настроение. Еще пара глотков, чтобы оттянуть встречу с очередным кошмаром, короткий взгляд на тебя, чтобы проверить, что ты не принес с собой из комнаты еще один учебник и не взял непроверенную работу, и я беру свиток. К счастью, он предпоследний, но, увы, это говорит не только о скором конце кошмара, но и о том, что самое ужасное происходит сейчас и будет происходить в ближайшем будущем. - Ты забыл сахар в комнате, - скорее всего ты, как всегда, дожидался, что я приду, а зная твою привычку добавлять сахар в самый последний момент, уверен, ты просто принес готовые чашки. Хотя ты ненавидишь чай без сахара. Но гордость и (что больше) желание побыть со мной заставляют тебя усиленно не обращать внимание на горечь. - Сходи за ним, я никуда не денусь.
Иногда мне кажется, что ты используешь Легилименцию постоянно - но на самом деле, наверное, я просто очень-очень глупый, и прочитать меня так же легко, как книгу, которая обязательно лежит у тебя каждый вечер на тумбочке (даром что читать тебе их некогда, особенно если я лежу рядом в постели). Подозрительно покосившись, иду за сахаром и тут же возвращаюсь, захватив только немного печенья - да, ты не любишь печенье с кусочками шоколада, поэтому я тоже перешел на простое овсяное. В конце концов, если есть постоянно только любимое печенье, его вкус приестся, а так для меня поход в «Сладкое королевство» - всегда праздник. Вот и сейчас я сижу на стуле, грызу печеньку и думаю о том, что для тебя я, наверное, всегда буду ребенком. Как для себя.
Оставшийся час проходит незаметно - времени за ошибками и неточностями работ просто невозможно заметить, - и я в раздражении, перемешанном с удовлетворением, откладываю последний свиток к остальным и тянусь за свитком-ведомостью, когда натыкаюсь на твой зеленый взгляд из-под нахмуренных бровей.
- Что еще? - я морщусь, замечая на столе крошки от печенья, но это не самое страшное. - Мне надо заполнить бумаги, освобожусь позже. Иди поешь без меня, - еще не договорив, я успеваю уткнуться в свиток и начать заполнять графы.
Я смотрю на тебя страдальчески и иду на совсем уж наглость - и мне даже плевать, что за этим последует страшное наказание. Возможно, даже епитимья. Дня на два, пока ты сам не сдашься - мы ведь это уже проходили. Я выхватываю свиток у тебя из рук и сердито прячу его за спину:
- Сначала ты поешь.
- Поттер... - я злюсь. Знаю, что несправедливо и сам обещал тебе - я помню это, - но ненавижу оставлять дело на половине. Тем более, что я согласился отложить зелья до «после ужина». Или я забыл тебе об этом сказать, только подумав?.. - Верни свиток. Немедленно, - я начинаю приподниматься из-за стола, зная, что слова вряд ли возымеют над тобой какое-либо действие.
Я отхожу от стола на безопасное - ну, как мне кажется, безопасное, - расстояние и мотаю головой совсем уж по-детски.
- Нет. Поешь - отдам.
- Сейчас, - я выхожу из-за стола и медленно приближаюсь к тебе, протягивая руку за свитком. - Заполню все бумаги, и тогда поем. Отдай ведомость, - наверное, это глупо, ведь можно было бы просто призвать свиток, но даже есть какая-то прелесть в том, чтобы так попреследовать тебя после долгого сидения за столом.
- Не-а, - отскакиваю и глупо улыбаюсь, пряча свиток за спиной. - Ты обещал.
- Я обещал после того, как закончу, - надвигаюсь, зажимая тебя в угол. - Не будь ребенком.
- Ты уже проверил все работы. Ведомость можно заполнить потом, когда ты перестанешь терзать свой организм в целом и желудок в частности. Идем, а?
- Позже, - я добираюсь до тебя и прижимаю к стене, силясь отобрать свиток. - Не мни, это официальный документ.
- Если сейчас не пойдешь есть, я пойду на крайние меры, - пытаюсь звучать угрожающе, но когда ты вот так зажимаешь меня в угол, мысли приходят в голову совсем не такие грозные. Как-то само всплывает воспоминание об этом угле. И еще во-о-о-о-он о том. Да, тот определенно лучше, там было лучше... - И тогда твоей ведомости вообще конец.
- Только попробуй, - я начинаю шипеть и хватаю тебя за запястья, заставляя разжать ладонь.
- И попробую, - ладонь я, конечно, не разожму - только чуть ослаблю хватку. Все-таки я Ловец, а не какой-нибудь там заморыш. Правда, до губ твоих я сейчас не дотянусь, ну да ладно - можно поцеловать в шею, ты как раз удобно расстегнул воротник мантии, пока работал.
- Поттер... - твоя наглость переходит все границы, но сейчас я злюсь, так что не получится. Даже если я сам этого хочу не меньше. - Верни свиток, я сказал. И прекрати.
- Если ты пойдешь есть, я прекращу, а потом и свиток верну, - да, я нахальный и беспардонный гриффиндорец, но если ты сейчас же не выполнишь то, о чем я тебя прошу, я рассержусь и пойду действительно на крайние меры. По крайней мере, вывернуться из твоей хватки и опуститься перед тобой на колени у меня всегда сил хватит, а свиток твой драгоценный можно заткнуть за пояс.
- Я пойду есть после того, как заполню бумаги, - я пытаюсь достать свиток из твоей ладони, при этом не прижимаясь, чтобы не усугубить свое и, возможно, твое желание. Благо, пока что мантия прекрасно помогает в сокрытии естественной физиологической реакции.
- Это еще полчаса мучений для твоего желудка, - я честно стараюсь быть непреклонным, но так и хочется преклониться. На колени. Чтобы ты не цеплялся за мою ладонь больше - а то я не выдержу такой щекотки. Пожалуй, ты поэтому и пытаешься так отчаянно: знаешь эту мою слабость. Не то чтобы я был против, нет, но поесть мне надо тебя заставить.
