Проклятье Волчицы (СИ) - Вейла Елена

Волчица заворочалась, тихо и жалобно скуля… Через несколько мгновений перед Драко в грязи, с капканом на ноге, лежала маленькая обнажённая женщина. Она плакала от боли и тряслась, сжимаясь в холодных судорогах.

— Помоги мне… — услышал Драко тихий шелест и бросился к Грейнджер на помощь.

С усилием раздвинул железные зубцы в стороны, освобождая ведьму. Быстро наложил на рваную рану на икре её правой ноги кровоостанавливающее заклинание. Обнял дрожащую Гермиону, прижал к себе, не боясь выпачкаться в болотной грязи, и понёс наверх.

— Драко, я потеряла то красивое платье, — всхлипнула Грейнджер, когда он снял с себя рубашку и натянул на её грязное продрогшее тело.

— Ничего, у Астории много платьев, возьмёшь любое, — проговорил Драко, сажая её на жеребца.

— Спасибо… — прошептала Гермиона, когда он уселся позади, обнял её одной рукой и дёрнул повод.

Драко не ответил, лишь прижал крепче, пытаясь согреть. Но она всё равно дрожала и плакала. Он не стал применять согревающее заклинание, опасаясь, что это заставит кровь вновь хлынуть из раны.

— Я не хочу, чтобы Роза видела меня такой, — проговорила Гермиона, когда они подъехали к дому. — Я не хочу, чтобы она вообще когда-нибудь меня увидела.

Драко молча кивнул. Расспрашивать, почему она не хотела встреч со своей дочкой, сейчас было бы слишком жестоко. Грейнджер была похожа на маленького раненого зверька, а не на ту самоуверенную и дикую сильную ведьму, коей была час назад. И трогать её за больное не было желания.

— Хорошо, я отнесу тебя в твою комнату… — он взял её на руки, как ребёнка, и понёс в дом. — Но сначала выпьешь крововосполняющее зелье, и я наложу на рану заживляющую мазь и бинты.

Она послушно качнула головой, кудрявые лохматые волосы легли на её лицо, но Гермиона не стала убирать их. Словно закрываясь от его взгляда.

Малфой занёс Грейнджер в кухню и усадил на стол, на котором совсем недавно они занимались жарким сексом. Раненая конечность безвольно повисла, и Гермиона всхлипнула, сжав кулаки.

— Больно, я знаю… Сейчас… — Драко видел, как она стискивала зубы. — Подними ногу на стол.

— У меня грязные ноги… — прошептала она, задыхаясь от страданий.

— Грейнджер, делай как я говорю! — бросил он. — Не забывай, что кое-кто сейчас мучается от такой же боли…

Он достал из буфета несколько склянок с зельями. Обернувшись, увидел, что она скукожилась на столе, вытянув свои стройные ножки облепленные лесной грязью и дрожит.

— Выпей. Это обезболивающее…

Грейнджер беспрекословно выпила то, что он вручил ей. И через пару минут на её лице появилось облегчение. Ведьма со стоном закрыла глаза и отклонилась назад, опираясь на руки.

Драко намочил полотенце теплой водой из чайника и принялся медленно вытирать её ноги. Очень ласково. Каждый дюйм её нежной кожи. Он хотел чтобы она не думала о боли, а только о том как его руки осторожно касаются её, стирая грязь. Он думал о сыне и его страданиях и о том, что таким образом облегчает и его долю. Гермиона закусила губу и судорожно вздохнула, когда влажная ткань прошлась по её бёдрам у промежности. Она сглотнула, но взгляда на него так и не подняла. Драко нанёс на очищенную кожу вокруг рваной раны зелье для скорого заживления. Он произнёс заклинание бинтования и поврежденную ногу тут же замотали возникшие из воздуха белые марлевые ленты.

Всё это время на кухне Драко наблюдал за ней и понял — ведьма изменилась. В его чёрной рубашке, вся грязная, израненая, поникшая, она выглядела, как побитая собака в противовес той себе утренней — яркой и пылающей, как звезда. Словно два разных человека.

— Спасибо… Драко, помоги мне добраться до комнаты… И позови, пожалуйста, Северуса. — попросила Гермиона, прерывисто дыша и всё также стараясь не смотреть на него.

Драко упёрся ладонями в стол рядом с ней, склонился ближе. Грейнджер опустила голову ещё ниже, скрываясь от его взгляда. Он зацепил пальцем густую прядь волос в которой застряло несколько веточек, и оттянул в сторону, чтобы увидеть её глаза.

— Грейнджер… Ты будешь в порядке и больше шага не сделаешь из этого дома, обещай. — потребовал Малфой, изучая такое знакомое и одновременно чужое женское лицо. — Обещай, хотя бы ради Скорпа.

Ведьма не взглянула на него. Сглотнула и тихо проговорила:

— Зря ты спас меня… Надо было оставить там в лесу. Я бы не умерла, но я не должна быть в твоём доме… Я вообще не должна быть.

Драко видел, что она снова вздрогнула. Её плечи затряслись. Он подавил жгучее желание прижать её к себе, чтобы утешить и прекратить этот плач.

— Грейнджер… Ты всё ещё Волчица или…? — спросил он, хотя уже понимал, каков будет ответ.

Гермиона наконец подняла на него глаза. И Драко увидел то, чего не видел ещё ни разу за прошедшие дни — она стыдливо покраснела. Тихо выдохнув, Грейнджер неуверенно качнула головой:

— Я… Драко, прошу тебя… — ведьма выдержала его острый взгляд. — Давай поговорим об этом позже… Не сейчас… Я обещаю, что больше не убегу. Не хочу чтобы твой сын пострадал.

Драко хмуро усмехнулся. Он был прав. Гермиона Грейнджер — правильная девочка, заучка и умница, всё вспомнила и стыдится того, что произошло между ними… Как он и предполагал. Но почему-то радости от своей правоты он не почувствовал. Непонятная горечь и разочарование проникли в его душу, и он сжал губы и молча отвернулся к буфету, убирая остатки зелья.

***

Северус ждал её после душа, сидя в том же кресле, трансфигурированном из воздуха. В этот раз Гермиона не бросилась к нему на колени и даже не улыбнулась, поймав пронзительный взгляд чёрных глаз. Она посмотрела на него, закусив нижнюю губу, и её тонкие тёмные брови сошлись на переносице. Зельевар еле заметно сглотнул, наблюдая, как она, прихрамывая на раненую ногу, прошла к шкафу. Достала оттуда халат и скинула влажное полотенце на пол. Обнажённое женское тело словно ослепило его, и мужчина на миг прикрыл веки.

— Что ты творишь, Северус?! — воскликнула Грейнджер, она давно не смущалась его — Снейп видел её всякой за годы их общения. Все те годы, которые она теперь отлично помнила.

Гермиону обуяла злость, ей было всё равно, что он подумает и скажет. Ведьме хотелось вновь преобразиться в волчицу и растерзать этого человека в чёрной одежде.

Тот открыл глаза. Грейнджер стояла перед ним, уже одетая в темно-синий халат, злая, нет, скорее взбешенная, с опухшими от долгих рыданий глазами.

— Гермиона… — начал Северус медленно, но ведьма перебила его.

— Не надо мне ничего говорить! Я всё поняла и так! Ты позвал мою дочь! Ты подставил Малфоя! Ты! Ты, можно сказать, подложил меня под него! Ты знал всё про желания волчицы! Ты всё это проверил на себе и… И всё продумал! Но мы не твои куклы! — она дышала прерывисто и нервно убирала мокрые волосы с лица. — Я знаю, что ты хочешь…

Снейп резко встал, надвигаясь на неё, как чёрная скала. Он сузил глаза и с холодком в голосе властно отчеканил:

— Ты не знаешь ничего. И ты не права. Потому что, во-первых, я не звал твою дочь. И во-вторых, я не подкладывал под тебя Драко или наоборот… — он моргнул, недовольно цокнув языком. — Не суть. Как ты можешь так думать обо мне?

— Я… Я думала весь этот час, пока ждала тебя! — гневно проговорила Гермиона, которая действительно, пока лежала в ожидании Снейпа, успела передумать многое. — Я хорошо тебя знаю! Ты… Ты слишком расчетлив, как истинный зельевар и хороший стратег!

Снейп покачал головой:

— Спасибо. Посчитаю это за комплимент. Но в этот раз твои размышления привели тебя к неправильным выводам, — он скрестил руки на груди, откинув чёрные волосы назад, и выпрямился, отчего стал выше неё на голову. — Хочешь верь, хочешь нет, но я не знал, что Скорпиус увлёкся Розой. Ни он, ни она не называли имён, а я не имею привычки лезть в души детям.

Гермиона посмотрела на него долгим взглядом, пытаясь разглядеть хоть каплю лицемерия и лжи. Снейп поднял одну бровь, отвечая ей возмущенным выражением лица. Он не врал. Вся её злость сразу же куда-то испарилась, и Гермиона обмякла и устало уселась на свою кровать.