Четвертинка (СИ) - "Pak Yeon Hee"

— А? — удивлённо взглянула она на него. — Когда?

— Я не твой потерянный дядя, а самый настоящий троюродный прадедушка Джейми. Я этот пояс отлично помню, потому что изготавливали его на деньги, собранные чуть ли не всем миром. Вот только там была маленькая ошибка: вместо YMCA мастер написал YМСЕ, и Стив потом замазывал последнюю букву и рисовал правильную прямо поверх металла и краски. Это точно моя награда!

========== Часть 23 ==========

Новость о том, что Зимний Солдат и Валькирия — родственники, разнеслась по ЩИТу, как лесной пожар. Целую неделю все только и обсуждали их необыкновенную историю случайного воссоединения. Фотография пресловутого пояса набрала максимум комментариев во внутреннем чате организации.

— Барнс, ты прям как герой болливудской мелодрамы, — подколол его Джек, устраиваясь с ним за одним столом в кафетерии.

Брок улетел в Нью-Йорк вслед за комиссией давать отчёт представителям совбеза. Марта тоже уехала на две недели, получив направление на курсы повышения квалификации. Баки остался в гордом одиночестве присматривать за «скотиной» и охранять дом. Ему не было скучно, общения хватало и на работе, а по вечерам звонила его Мышка и рассказывала ужасы про новые налоговые поправки.

Обедал он чаще всего с Роллинзом, потому что пока не было миссий, агент Барнс был прикреплён к СТРАЙКу. Даже в столовой все продолжали пялиться на него исподтишка и шушукаться, будто не зная, что Баки их прекрасно слышит даже без усиленного слуха.

— Так что, каково это — неожиданно обрести семью? — продолжил расспросы Джек, переставляя тарелки с подноса на стол.

— Просто клёво, — ухмыльнулся Баки. — Ирэн оказалась внучкой моей младшей сестры Мэгги. Если б не этот старый приз, то я бы и не узнал, что мы родня.

— А у тебя больше никого не осталось из близких родственников?

— Неа. У меня было две сестры, вот только Сьюзи не выходила замуж и всю жизнь прожила одинокой. У Мэгги была одна дочь — мать Ирэн, она погибла вместе с мужем при пожаре.

— Да уж, из такой толпы Барнсов получился всего один отпрыск, и тот по женской линии. — Джек скорчил сочувствующую морду. — Зато вы теперь родственники с командиром.

— Ага, он так охренел, когда услышал нашу историю, что до сих пор не может выхренеть обратно, — хмыкнул Баки. — Зато мелкая в полном восторге от того, что у неё появился самый настоящий прадедушка.

— Будешь теперь с ней по парку гулять и покупать мороженое.

— И не только! Мы уже договорились, что каждую вторую субботу она будет приезжать с ночёвкой к нам домой, — похвастался Баки. — Мы же ей и комнату оформили в монстрячьем стиле.

— Угу, видел снимки, ужас, — передёрнулся Джек. — Хотя у моих племянников комнаты не лучше. Все стены завешаны плакатами Наруто и этого… как его… мелкий такой шкет в шляпе и с хамелеоном.

— Реборн, что ли?

— Точно! Он самый!

— А ты в курсе, что это вообще-то взрослый мужик, родившийся ещё до второй мировой? — поинтересовался Баки.

— Ай, ну нахуй эти подробности, — отмахнулся Джек. — У меня мозг кипит, когда я слышу визги из телека или вижу эти разноцветные журналы.

— Ты что, не любил комиксы в детстве? — удивился Баки.

— Любил, но не такие. Я про Кэпа читал и про тебя. Знаешь, как я вас обоих обожал лет до шестнадцати?

— Звучит жутко.

— Не ссы, Барнс, любовь прошла, — ухмыльнулся Джек и кивнул кому-то из знакомых. — Слушай, давай по пивку, раз ты сейчас волк-одиночка. Сегодня же пятница, мы собираемся в бар.

— Не. Марта прилетает сегодня вечером, поеду встречать её в аэропорт, не до пива, — отказался Баки. — Посидим в следующие выходные. А, чёрт, в этот день приедет Энджи! Тогда через две недели, если будем в городе, посидим все вместе. Командира тоже надо прихватить с собой, а то он после проверки выглядит как выжатый лимон.

— Вот так нормальные пацаны и отрываются от дружеского коллектива и становятся махровыми подкаблучниками, — нарочито печально вздохнул Джек, поднимаясь из-за стола. — Ладно, я всё про вас понял, папаши, скоро начнёте ходить по дому в растянутых трениках и хлопать по пузу резинкой от трусов.

— Я и сейчас так делаю, — ухмыльнулся Баки, идя вслед за ним к тележкам для грязной посуды. — И отец мой так делал, и дед, и прадед. Все Барнсы ужасные домоседы.

— По тебе что-то незаметно, — покосился на него Джек. — Ты хоть пару месяцев в году бываешь дома?

— Ты охренел? У нас, диверсантов, всё строго по закону, поэтому командировки занимают не более половины года.

— Угу. Вот такие мы законопослушные граждане, — хмыкнул Джек. — Ладно, пошёл я писать отчёты, а то куратор уже мозг проклевал, что я задерживаю документооборот.

— Что за отчёт? — удивился Баки. — Разве у нас не упрощённая система?

— Так это касается только миссий, а всё остальное надо расписывать как положено. За боеприпасы, израсходованные в тире, надо писать одну бумажку, а за обмундирование — другую. Ты не представляешь, сколько всякой хрени висит на мне как на командире отряда.

— А чего ты не заведёшь себе зама?

— Кого? — поморщился Джек, шагая по коридору в сторону лифтов. — Ну кто в СТРАЙКе подходит на эту должность? На время своего отсутствия я каждый раз ставлю вместо себя нового охламона, но ни один не захотел повторить этот смертельный трюк дважды.

— Ну да, работы до хера, а прибавка к жалованию не такая уж большая, — согласился Баки. — Ты вообще сколько ещё думаешь оставаться в команде?

— Лет пять, не больше, сам понимаешь, что я не молодею. С каждым годом всё сложнее сдавать нормативы, да и зрение садится.

— Лазерная коррекция? — предложил Баки, нажимая кнопку нужного этажа на сенсорной панели лифта. — Вроде её спокойно делают до пятидесяти пяти лет, да и позже можно, если врач даст разрешение на операцию.

— Надо прикинуть, но в любом случае мне уже поднадоело скакать по миссиям. Не мальчик уже, да и без Брока совсем не то.

— Согласен. Без командира неинтересно. Так что, наш уговор о мастерской в силе?

— Конечно, — согласно кивнул Джек. — Я присматриваю недвижимость, где можно устроить хороший гараж. И ещё есть одно местечко, там сейчас работают трое отличных ребят, которые не могут выкупить его сами и ищут инвестора. Если мы с тобой вложимся в это дело и присоединимся к команде — будет самое то.

— Надо бы глянуть и потрещать с этими мастерами. — Баки задумчиво почесал бровь и, услышав звонок телефона, выскочил из лифта, остановившегося на нужном этаже. Махнув рукой на прощанье, он торопливо ответил: — Да, что случилось, Стиви? А? Понял. Напугал. Угу, обед уже закончился, так что я иду в тир. Давай поговорим позже. Я после работы еду встречать Марту, позвоню, когда освобожусь. Бывай, Романовой привет!

***

В аэропорту было суетно и шумно, толпы людей с чемоданами и сумками перемещались по залам и стояли в очередях к регистрационным стойкам. Баки на пару мгновений остановился перед табло прилёта, нашёл нужный рейс и поморщился из-за указанной задержки в полчаса. Находиться в таком людном месте было сложно даже обычным людям, что уж говорить о нём.

Запахи, смешивающиеся между собой: парфюм, еда, пот, дезинфицирующие средства — били по обонянию, словно кувалда. Баки пришлось задержать дыхание, проходя через зал ожидания, где находились несколько сотен человек и домашних животных. От закусочных тоже тянуло совсем не аппетитно — многократно использованным фритюром, залежавшимися овощами и химической газировкой.

Какой-то малыш истошно вопил, требуя срочно вернуть его собаку, сданную в багаж. Родители не могли его успокоить, нервируя окружающих. Пожилой господин в деловом костюме резко поднялся со своего места и торопливо направился к выходу, бурча под нос о несносных детях и тупых неорганизованных взрослых.

Баки нашёл себе более-менее тихое место у панорамного окна, откуда открывался вид на взлётное поле и припаркованные самолёты. Краем глаза он отслеживал обстановку, по привычке мониторя поведение людей.