Попаданец в Warhammer (СИ) - Бобков Владислав Андреевич

Однако, у судьбы ещё были планы на один маленький и очень целеустремленный пилон.

Пролетая через скиталец, обелиск невольно пронзил сразу четыре до сих пор работающих реактора кораблей Древних, Федерации, некронов и Железных людей. На долю мгновения они все расположились одним единственным образом, сформировав единую линию, сквозь которую и пролетел пилон.

Один энергетический взрыв скиталец ещё сумел бы пережить, но сразу четыре?

Мощь детонации была такова, что это привлекло внимание бесчисленных демонов хаоса. Даже три бога хаоса обратили на территорию Тзинча свои пылающие от силы взгляды. Они недоумевали, пытаясь понять, что же интриган на этот раз задумал.

Единственный, кто этого не сделал, был Архитектор судеб. Вся его мощь была сконцентрирована на решении самой сложной в его жизни загадки. Аномалии, которая была столь странной, что даже он не знал, что это такое.

Мощь взрыва подхватила трескающийся пилон и с новой, невообразимой мощью понесла его сквозь любые препятствия, в том числе и сквозь барьеры личного царства Тзинча, так удачно расположенные неподалеку от древнего скитальца.

Словно черная игла обелиск пронзал одну защиту за другой, столь стремительно, словно это происходило в один момент. Самое же главное, уничтожающий варп эффект также уничтожал и извещающую хозяина «сигнализацию» о вторжении.

Тзинч удовлетворенно начал собирать силы, дабы одним ударом прихлопнуть аномалию.

Да, та находилась на Терре, фактически, в средоточии силы Золотого обманщика. Вот только Император почти мертв и обессилен. Даже если бы он захотел или узнал об ударе, он бы не сумел защитить одного единственного человека.

Собранной Тзинчем силы в обычных условиях хватило бы на уничтожение целой планеты, если не системы.

Немыслимая трата, но Архитектор готов бы всем этим пожертвовать ради гарантии продолжения Плана.

В своем стремлении нанести гарантированный удар он собрал столько силы, сколько сумел, даже пожертвовав частью личных защит и щитов.

Никто в целой вселенной не смог бы воспользоваться той мимолетной прорехой, которая появилась в его защите. Во-первых, это было ничтожно небольшой промежуток времени, а во-вторых, всевидящий взор Тзинча замечал всё, чего касался варп.

Вот только пилон, как творение К-тан, не имел никакого отношения к варпу.

Уже почти обрушивший удар на Терру Тзинч не видел, как пол под ним лопнул, выпуская посечённое тысячами препятствий, крошащееся и зазубренное, но всё ещё острое черное остриё.

Погруженный в ритуал Архитектор судеб мог бы среагировать в любой другой момент, но только не в этот.

Вылетевший четко снизу обелиск, сработал как превосходный кол, нанизав темного бога от задницы до макушки, пронзая и рвя всю его сущность.

На мгновение мир, казалось, замер.

А затем…

Тзинч умер…

И ВАРП ОКОНЧАТЕЛЬНО СОШЕЛ С УМА.

Глава 16

Смерть Темного бога, много ли это или мало? Хороший вопрос, ответ на который не так уж и просто получить в связи с редкостью подобных событий.

После того, как та же Слаанеш «родилась», галактику затопили бесконечные варп штормы, которые стали последней соломинкой, переломившей хребет Федерации, сильнейшему человеческому государству за все времена.

Любые попытки космических перелетов были обречены на провал в связи с ещё большим непостоянством варпа. Бесчисленные миры оказались отрезаны от общего пространства на тысячи лет и были вынуждены сами хоть как-то строить свою судьбу.

Тем, у кого имелась как промышленность, так и сельское хозяйство, повезло — они могли сами себя обеспечивать. Вот только далеко не все были такими везунчиками. Многие из систем были узкоспециализированными, к примеру, производя лишь технику, но не еду.

С исчезновением поставок, на этих мирах вспыхнул голод, а затем туда пришла и анархия.

В мирах же, где лишь выращивалась пища, шел другой процесс — абсолютной и повальной деградации, когда сложные и технические машины разбивались и переплавлялись в примитивных кузнецах, чтобы получить металл. Из-за отсутствия привозного топлива, уничтожались бесценные СШК, которые рассматривали не более чем как источник металла.

Такими были последствия рождения Темного бога.

Так насколько же ужасной будет его смерть?

Стоило черному обелиску пронзить сущность Тзинча, как внутри его энергетической структуры начался процесс разрушения, вырабатывающий огромное количество разрушительной энергии.

И в тот момент, когда рушащаяся оболочка темного бога больше не могла сдерживать давление, вся эта энергия высвободилась в едином, неостановимом порыве, распространяющемся во всех направлениях варпа.

Первым, что попало под апокалипсис, был Хрустальный лабиринт Тзинча, или, другими словами, его основное царство. Именно здесь располагались его самые сильные и верные демоны, колдуны и слуги.

Находясь в центре Лабиринта, Невозможная крепость была распылена в мгновении ока. Та же самая судьба постигла и всех повелителей перемен, которым не повезло в тот момент находится внутри.

Могущественные демоны разом сгорели в силе своего повелителя, не успев даже осознать всю иронию своей смерти.

Расширяющаяся волна смерти достигла, собственно самих стен лабиринта и те, кто находился там, наконец-то почувствовали угрозу.

Работающий над чем-то падший примарх Магнус Красный резко поднял голову, уставившись в сторону Невозможной крепости. Внезапно его единственный глаз распахнулся в ужасе, когда он осознал в какой они все опасности.

Нечто внутри него скрутилось от страшной боли, от чего он упал на колено, но падший примарх отказывался сдаваться, позволяя агонии полностью окутать его разум.

Магнус сразу догадался, что случилось, хоть сама мысль о подобном приводила его в трепет. Отсутствующий кусок души, навсегда потерянный из-за проклятого Сигиллита, был заменен силой Архитектора судеб. И теперь, когда по какой-то причине с Тзинчем что-то случилось…

— Сыны мои! — усиленный чудовищный крик разорвал варп, разом привлекая к Магнусу внимание всех его сынов, кто был неподалеку. Магнус заставил себя встать, игнорируя страдания своей души. — Все ко мне!

И в ту же секунду как усилием воли примарх разорвал в ткани варпа пролом, рядом с ним начали возникать десятки колдунов и идущих следом их братьев-големов.

Многие из них шатались, других и вовсе тащили их чудовищные слуги, но те, кто сумел справиться с обрывом связи, прибыли на зов своего примарха.

— Идите же! — отдал приказ страдающий Магнус и колдуны потекли в созданный их примархом переход.

Тем временем же залитый потом глаз великого псайкера неотрывно следил за приближающейся волной разрушения.

Удар!

Магнус упал на колено, когда апокалипсис достиг его самого. Его бело-золотые доспехи начали плавиться, пока он из последних сил держал сферический барьер, позволяя его людям сбегать прочь из гибнущего царства.

В какой-то момент дымящиеся доспехи вспыхнули и начали плавиться, стекая прямо по голой плоти, оставляя страшные раны, но падший примарх продолжал держать барьер, позволяя его людям спасаться.

Проходящие мимо колдуны, те, кто был достаточно стар, чтобы ещё учувствовать в Крестовых походах Императора, коротко наклоняли голову, отдавая дань уважения своему отцу.

Магнус усмехнулся через боль. Несмотря на идущие годы, он продолжал заботиться о своем легионе, хоть с каждым столетием все меньше и меньше оставалось того, ради чего он пошел на предательство.

К сожалению, связь с Тзинчем была той ошибкой, исправить которую могла лишь смерть. Архитектор нашел извращенное удовольствие в порче любой идеи, которую Магнус мог попробовать сделать. Именно поэтому примарх больше не делал никаких шагов по восстановлению легиона, зная, что Тзинч не даст ему преуспеть.