Новогодние приключения (СИ) - Кораблев Василий

— Но нам никто не позволит. Это же больница. Там закрыто.

— Для Валериана Бульбулькина нет закрытых дверей. И потом, я вам не Репин. Я вам денег дам. Хотите мильон?

— Эм, а в каких денежных единицах.

— О, давайте с радостью, это обсудим.

Где-то вдалеке завыли волки. Своим воем они предупреждали всех лесных жителей, что пора прятаться. Ибо атаман Верняк вышел на охоту.

Глава 24 Эпилог

Петрыщенко с трудом разлепил глаза и попытался пошевелиться. Больно, очень больно. Вместо стона, получилось издать только невнятный хрип. Маленький бес метался в теле большого человека. Он же не должен испытывать боль, но почему же ему тогда так больно? Кто это? Кто склонился над ним, что это за шевелящееся пятно перед глазами? Почему оно приближается? Это она? Старуха с косой? Или это жуткий Фонарщик, собирающий души в свой бесконечный светильник? Кто же это?

— Расслабься. Она была в двух шагах, но в этот раз, ничего не смогла, — послышался знакомый голос.

— Господин генерал, это вы? Я так рад! — обрадовался мелкий бес и тут же испугался ещё сильнее. — Вы пришли убить меня лично?

— Ты про Отрезвин что-ли, Петрыщенко? Да я тебя тебя давно простил за это. Собственно, после того как нечистый дух пожертвовал собой, защищая человека, ему, многое прощается, — сказал Валерий Васильевич.

— А зачем вы тогда пришли?

— Как зачем? Мимо шёл и решил тебя навестить. Смотрю: ты тут лежишь, копыта собрался отбрасывать, ну, я тебе и вколол…

— Чего вкололи? — едва не завизжал от страха нечистый.

— Любовное зелье. Снегурочку помнишь мою, ряженую? Вот теперь ты за ней бегать будешь до второго пришествия.

Петрыщенко начал шевелиться. Это обезумевший внутри бес обрёл новые силы и попытался броситься наутёк. Валерий Васильевич захохотал довольный удачной шуткой.

— Да не бойся ты, дрищ. Регенератор я тебе вколол. Честно сворованный у Восьмого отдела. Через несколько дней, будешь как новенький.

— С-спасибо, — выдавил из себя Петрыщенко.

— А насчёт жены, всё-таки подумай. Не век же твоему человеку холостым ходить?

— Да мне-то какая разница. После Нового года, вы же нас всех, того. Пусть сам человек и решает, — вздохнул нечистый.

Зрение вернулось к нему и сейчас он видел Валерия Васильевича сидевшем возле окна на соседней больничной койке.

— А как он решит, если, ты, это он и есть? — проворчал недовольным голосом Валерий и отодвинув занавеску посмотрел в окно.

— Опять снег идёт. Скорей бы уже весна наступила. Надоела мне эта зима, до чёртиков.

— То есть как это…чего? — не понял его Петрыщенко.

— Да сам не понимаю, — пробормотал Валерий глядя в окно. — Ваша одержимость, какая-то особенная. Все менты с нечистыми подозрительно быстро спелись. Стали близнецы-братья. А я не могу изгонять слившиеся вместе души. Это не по моим моральным. скажем так, принципам.

— Я не понимаю.

— И немудрено, — повернул к нему голову Валерий. — Мы ещё многого не понимаем в жизни и в том, что бывает после неё. Однако, всё так и есть. Знаешь, почему тебе так больно? Твоя сущность слилась с душой человека. Ты теперь, настоящий Петрыщенко и никуда тебе из этого тела не деться, до самой твоей официальной смерти. Впрочем, остальным одержимым из РОВД тоже.

— Ни. ху… — Петрыщенко захрипел от удивления. Валерий Васильевич улыбнулся.

— Я только надеюсь, что вы хорошо будете служить этому городу, — сказал он. — Потому что иначе, я могу вернуться за вами. Будем считать всё случившееся с вами Новогодним произволом. А чего? Одним ментовским произволом больше — одним меньше? Кому — какая разница?

— Рад…стараться…господин…генерал… — прохрипел одержимый и попытался поднять руку, чтобы отдать честь, — Сержант Петрыщ…

— Лейтенант. Старший лейтенант Петрыщенко, — Валерий Васильевич достал из кармана рваного кожаного плаща удостоверение и положил на тумбочку рядом с тяжелораненым одержимым. — Я, своё слово, держу.

— Спасибо, — прошептал маленький бес внутри большого человека. На большее у него не хватило сил. Он уснул и ему снилось, что он действительно стал настоящим человеком.

Валерий Васильевич бережно поправил сползшее одеяло и на цыпочках вышел из больничной палаты.

—-----------

Денис и Катя ворковали на скамейке возле палаты где лежал свеже прооперированный Иван Пересветов. Увидев в коридоре весело насвистывающего Валеру, Денис опомнился и потупившись отодвинулся от Кати на край скамьи, вызвав у последней недоумение.

— Как жизнь, Катюха? — ухмыльнувшись спросил Валера. — Всё ли у вас нормально?

— Да-а. Спасибочки вам большое, дядя Валера, за то что моего братика спасли, — косясь на Дениса осторожным голосом поблагодарила девушка.

— А чой-то я дядя? Уже дядя? — не понял Валерий Васильевич и требовательно зыркнул на товарища. — Ты когда успел?

— Да она не в том смысле. Шутит она, шутит, — покраснев процедил Денис.

— Просто так удивительно совпало, что и бандиты, и вы, и неожиданный приступ аппендицита, — продолжала Катя. — Его ведь точно не били? А то меня не пускают даже посмотреть. Говорят — спит он.

— Ну, поспит и проснётся, — морщась от звона в ушах пообещал Валера. — Настрадался же человек, за последнее время. Тут понимать надо, а врач его, самый лучший в округе…это самое. Аппендицит удалил. Скоро, Ваня на ноги встанет и будет у вас всё по-прежнему. Даже ещё лучше.

И качнул головой:

— Деня. Мне — там, помочь надо. Отойдёмка-ся. А вы, Катенька, не смотрите на него, как сметана на кота. Ещё, как говорится, на смотритесь.

Он отвёл друга на первый этаж больницы, в курилку. Валерий Васильевич присел на подоконник и молча закурил, время от времени поглядывая в окно. Денис стоял напротив низко опустив голову.

— Она попросила меня заменить брата на вечернем Новогоднем представлении, а потом, на детских утренниках, — сообщил Денис.

— Ну так соглашайся, — пыхнул дымом Валерий.

— А если я, скажем, иногда навещать её буду. Также можно?

— Хочешь изображать из себя вечного командировочного? В принципе, тоже идея, — кивнул Валерий в очередной раз посмотрев в окно.

— Будешь критиковать и давить на меня? — с вызовом спросил Денис и поднял голову.

— Неа, не буду. Полностью тебя одобряю и радуюсь за ваше нечаянное счастье. Поживёшь в Перелазах, понаблюдаешь Пересветова. С Катькой своей, шуры-муры, я осуждать не стану, — равнодушно ответил Валера и заметив скисшее лицо друга, не сдержавшись хихикнул.

— От-же Николаич. В ушах, мол, не звенит? Не понял ещё? Он нам не все данные предоставил на энергетических вампиров. Восьмой отдел тщательно бережёт свои секреты.

— Ты что-то узнал? — с надеждой в голосе спросил Денис.

— Конечно.

Валера достал из кармана маленький пластиковый пакет и показал другу.

— Вот оно. Извлечено из Ивана Пересветова при помощи маленькой еврейской операции сделанной бывшим хирургом, а теперь и новым главврачом местной поликлиники, Лёвой Гинзбургом.

— Что это? Косточка? — присмотрелся Денис к пакету.

— Сам ты косточка. Это Алатырь, дубина! — обиделся Валерий Васильевич и помахал пакетом перед носом у Дениса. — Чуешь, как звенит?

Денис прислушался. От маленького розового камешка действительно исходил невнятный шум. Бормотание какое-то, звон, музыка.

— Восьмой отдел не жаждет делиться с нами своими артефактами, а такой камешек, штука редкая. Обычно, его забирают после смерти носителя от естественных причин, а все особенные люди, у них, на перечёт.

И он рассказал Денису о болтливом господине Репине, а также о его корыстном плане — завладеть внутренним имуществом Пересветовых.

— Об остальном, я сам догадался. Этот камень, мало того что обладает способностью глушить вражеское психополе, так ещё и наделяет своего владельца невероятной харизмой. Что бы не сказал такой человек с алатырём в кармане — все ему будут верить на слово, представляешь? Так что энергетический вампиризм у Пересветовых, это не просто природное свойство, а побочный эффект влияния волшебных минералов, — закончил свой рассказ Валерий Васильевич.