Cyberpunk 2077 | Кровь и Хром (СИ) - Корнелий Луций
– Это ты выступаешь в клубе с… – девушка нахмурилась. – Бывшей группой Сильверхэнда? Тебе передаются его качества? Научился играть на гитаре? – Люси криво усмехнулась и добавила. – Полюбил ядерные бомбы?
– Я не умею играть на гитаре, – ответил Ви. – Вообще.
Люси снова пересмотрела видео, пока Ви заказывал такси. Чем больше деталей она подмечала, тем сильнее ощущала глубокое отчаяние. Не только игра на гитаре. Движения, поза, жесты, тембр голоса. На записи был не Ви. Он служил лишь оболочкой для призрака прошлого.
– Почему ты не сказал? – спросила девушка, садясь в беспилотную машину.
– Это звучит слишком безумно, чтобы поверить. Ты бы приняла меня за психа. Но это не просто безумие. Я сохраняю некую степень здравомыслия, однако во мне находится другая личность. С каждым днем его все больше, а меня все меньше.
– Отсюда и бомба? – спросила Люси. – Эхо чужого прошлого?
– Ну п#здец, – закуривая на переднем сиденье, произнес Джонни. – Он покупает бомбу, а виноват я?
– Не знаю, – честно ответил Ви. – Мы влияем друг на друга. Это факт. Но… Лучше об этом не думать. У меня не осталось места для сомнений и метаний. Не осталось места даже для снов. Сегодня я должен думать только об одном. Башня.
– Главное помни, что обещал мне, – ответила Люси решительным и даже холодным тоном. – Сдержи слово. Выживи. Тогда я всегда буду на твоей стороне.
Такси подбросило их к Посмертию. На всякий случай они вошли в бар через крышу.
– Давно я здесь не была, – произнесла Люси, заходя в яркий мир насилия по найму.
Многие собравшиеся смотрели на них со смесью зависти, восхищения и страха. Бестия, сидевшая на своем привычном месте, подозвала их жестом. Они направились ей навстречу.
– Так ты, действительно, вернулась, Люси, – поприветствовала королева Посмертия. – Никс уже подготовил для тебя все игрушки. А ты Ви… удачи и шагай на свою войну поскорее. Не задерживайся тут. Извини, но после 2023 у меня аллергия на ядерные бомбы.
– Если не уверен… – заговорил появившийся рядом с Бестией Джонни. – Я могу попросить у них о помощи. Бестия не откажет.
– Не надо, – ответил Ви. – Это наша война и наш финал. Не хочу, чтобы мои или твои друзья снова умирали ради нас.
– Он тебе что-то говорит? – поинтересовалась Бестия.
– Ага. Передаёт привет, – кивнул Ви. – Где у вас тут можно переодеться и я пойду.
------------------------------------------------------
Кабинет Сьюзан Абернати сегодня напоминал крепость в осаде. Звонки, бесконечные сообщения, даже в звуконепроницаемую дверь пытались стучать. Город лихорадило после теракта и это отражалось на отделе контрразведки. За год почти единоличной власти Сьюзан превратила его в отточенный, практически не дающий сбоев механизм, но теперь его шестерёнки шли вразнос. Сотрудников охватила паника.
Вместо работы они шептались в полголоса по углам. Запивая кофе, глотали таблетки и новости самых желтых изданий Найт-Сити. Там уже во всю обвиняли Арасаку, пытаясь свалить на черно-красных кошмарный теракт в центре города.
Двери кабинета Абернати наконец открылись, впуская внутрь Уолдена, который всем своим лицом пытался показать обеспокоенность.
– Директор, я подготовил вам небольшой отчет по поводу…
– Ближе! – перебила его Абернати. – Не стой на пороге.
Хотя в голосе директора по особым операциям ещё звучала сила, Уолден также услышал в нём усталость и даже отчаяние. Этих простых человеческих эмоций он за Абернати раньше не замечал. Образ идеального корпоративного существа дал трещину, и сквозь нее можно было заметить кусочек оголенных нервов настоящей Сьюзан.
– Ситуация, мягко говоря, очень напряженная. – решился заговорить Уолден. – Звонки из прокуратуры, обращения журналистов и запись… Запись уже разошлась по многим каналам. Я пытался купировать это, но…
Абернати молча поднялась из-за своего тяжёлого стола, спускаясь вниз. Уолден тоже замолк, с удивлением наблюдая как сдала за эти часы его шеф. Она пыталась держаться также властно, однако каждое движение выдавало упадок сил.
Женщина медленно спустилась, обойдя Уолдена с левой стороны. Обычно идеально сидящий на ней костюм был слегка помят. Лицо бледное, под глазами глубокие тени. Уолден видел на ней печать смерти. Не удивительно. Столько трупов по всему городу, Винсент Прайс и Л.К. опять сбежали, а ещё эта проклятая запись…
– Что, педик, думаешь выйти сухим из воды?! – вдруг грянул сзади рассерженный голос Абернати. – Не оборачивайся! Отвечай! Хочешь занять мое место?!
– Директор, я…
Голос Уолдена утонул в трех выстрелах. Через секунду его тело рухнуло на красный ромбовидный ковер. Место, где рушилось столько жизней, наконец вкусило настоящей крови.
Сьюзан Абернати застыла над трупом подчинённого с пистолетом в руках. Смерть Уолдена принесла меньше удовольствия, чем она рассчитывала. Мимолетный гнев утих. Остались только страх и отчаяние. Сьюзан подняла пистолет, хотела было приставить к виску, но тут же отдернула руку.
Она сломала сотни, если не тысячи жизней, железной рукой руководила отделом, однако сама оказавшись у последней черты тоже чувствовала отчаяние, грусть, страх. Всё, что ранее так презирала в людях.
“Нет. Нет. Успокойся!” – приказала она себе, хотя руки предательски дрожали.
Еринобу назначил ей встречу через час. Абернати была уверена, что оттуда она уже не вернётся. Возможно, ее точно также пристрелят посреди кабинета, но вероятно все будет куда хуже. Подвал, пыточные, полное потрошение всех ей известных секретов. Нетраннеры, препараты, электрошок, насилие всех возможных видов и ботинки из цемента напоследок. Вместо могилы грязная вода какой-нибудь неприметной бухты. Не такой конец хотела для себя Сьюзан.
– “Надо… отыскать ещё какой-то шанс”.
И вдруг мысли Абернати прояснились будто небо после грозы. Огни идей засияли там, складываясь в созвездия планов. Среди относительно бредовых Сьюзан увидела один самый вероятный. Её наполнило пьянящее тепло надежды. Оно мгновенно отогрело сердце и опьянило как может пьянить только глубоко отчаявшегося человека.
Где-то минут двадцать и последние ресурсы своего угасающего влияния, Сьюзан потратила, чтобы найти контакт человека, звонок которому решит ее судьбу.
И вот сигнал пошел. Вызов был принят почти сразу же. Абернати увидела перед собой лицо бывшего сотрудника корпорации. Винсент Прайс сильно изменился с их последней встречи. Дело не только во внешности, шрамах и следах недавнего боя. Глаза… Странное сочетание пустоты и силы во взгляде. Ничего мягкого, тёплого, уязвимого. Ничего человеческого. Две пропасти, на дне которых блестели хром и ледяная ярость.
