Благородный демон? Очень смешно! - borbos
Георг был выдающимся волшебником, без сомнения. Но делает ли это из него хорошего лидера? Того, кто поведёт всех за собой? Именно эти вопросы беспокоили Георга в последнее время. И данная дилемма встала ребром именно в этом моменте.
- Я... - Глаза Георга начали наполняться решимостью. - Я отказываюсь!
- Что?! - Нахмурился Эмерик, но сразу же успокоился. - Георг, ты можешь назвать мне причину?
- Господин Гремори, я понимаю всё ваше затруднительное положение! Действительно, вам, да и всем людям в целом, не позавидуешь, но... - Георг оглянулся назад, на своих товарищей, которые молчаливо поддерживали своего нового лидера. У Фракции Героев есть минусы, но недостаток сплочённости не один из них. - Мне нужно думать не только о себе, но и о своих дорогих товарищах...
- Но как же люди?! - Напряжённо спросил Эмерик. - Разве вы не поклялись защищать их?!
- Да, - тихо прошептал Георг. - Но жестокая реальность показала насколько мы слабы и беспомощны. Я просто не имею права рисковать жизнями своих друзей...
- Цао Цао бы такого не одобрил...
- Цао Цао мёртв, - сквозь боль сказал Георг. - И к сожалению, я не насколько выдающаяся личность, как он...
Медленные хлопки Эмерика не только остановили следующую реплику Георга, но и вызвали недоумение у всех окружающих.
- Услышав твои аргументы, я бы так не сказал, - улыбнулся Эмерик. - Ты станешь отличным лидером, Георг. Ты думаешь не только о себе, но и о своих друзьях. Ты оценил риски и не стал лезть в пекло, даже если в глубине души этот курс действий тебе не нравиться. Честно говоря, на твоём месте я бы поступил так же...
- С-спасибо...
- Но к сожалению, - прищурился Эмерик. - Этот ответ я не приму...
Почувствовав неладное, Георг с расширенными глазами в один миг задействовал свой Лонгин.
- Утопия!... - Резкая слабость накатила на волшебника с головой. Он с недоумением вслушивался в себя, пытаясь найти в миг утерянную связь с Лонгином. Но ничего не помогало. - Тумана...
Последнее слово он проговорил гораздо тише, скорее по привычке.
Ведь Истинный Лонгин в руках Эмерика уткнулся самым остриём в горло, вызвав небольшое кровотечение. И не самый глупый волшебник сразу понял подтекст действий демона. Он соотнёс и "потерю" связи с Лонгином и угрозу в виде копья у горла.
- Д-демоны... - Горько просипел Георг, не обращая внимания на начавшуюся битву за своей спиной. Битву, где Красная и Белая сражались с оставшейся частью Фракции Героев. - Я знал, что вам нельзя верить...
- Не обольщайся, Георг, - так же горько улыбнулся Эмерик. - Ведь не так давно и ты сам был готов замараться ради "всеобщего блага", не так ли?
- Я... доверял вам. Мой лидер сказал, чтобы я помог вам...
- И мне действительно жаль, - еле заметно кивнул Эмерик. - Но такова жестокая реальность, не так ли? Тебе не хочется подвергать опасности своих друзей, а я не хочу терять своих. И в подобном противостоянии нет места компромиссу...
- Зря я поверил демону...
- Да сколько тебе говорить?! Дело не в расе! - Взбесился Эмерик. - Дело в том, чем мы готовы пожертвовать и ради чего! Разве я осудил твоё отступление от собственных клятв?! Я лишь одобрил данный подход! Но это не значит, что я просто возьму и проглочу твоё "не хочу"!
- Мы не отступали от клятв! - Так же злобно ответил Георг. - Мы... мы...
- Уж если даёшь заднюю, будь так добр называть всё своими именами, - покачал головой Эмерик. - Прости, Георг, но пару дней тебе придётся побыть рядом со мной. Не бойся, после Священной Войны я дам компенсацию и отпущу вас на все четыре стороны...
- А если я откажусь? - Процедил Георг с недобрым прищуром.
- Георг, Георг, ты же вроде умный парень, - покачал головой Эмерик и впился в Георга не менее решительным взглядом. - И должен был понять, что твоего согласия мне не требуется...
Глаза Георга начала сами собой закрываться. Он пытался сопротивляться, пытался бороться, но...
Намерения Эмерика Гремори оказались сильнее.
Глаза с отблесками силы разрушения стали последним, что увидел Георг перед потерей сознания.
Глава 187. Все вы, язычники, на одно лицо...
В Коците - измерении вечного льда и мёртвого воздуха - чрезвычайно редко происходили какие-нибудь изменения. Муляж солнца, что светит над "верхним" слоем Ада, был всего лишь некой иллюзией света, которой никогда не суждено прокрасться сквозь смурые облака.
Температура стабильно держалась на "практически" смерть.
Живых существ, кроме небольшой группы заложников и их охранников, тоже не было. В Коците просто нечем питаться.
И оттого удивительно видеть столь невероятный и противоестественный вид...
- Боже мой, - еле слышно прошептал Азазель. - У тебя получилось, грёбанный волшебник... Твой план действительно может сработать...
Эмерик лишь горделиво хмыкнул и ни одной деталью в собственном поведение не показал, что таки да, он сам воодушевлён собственным подвигом.
Нет, конечно, Эмерик всегда верил собственному чутью, навыкам и "гениальности", которая может описать его образ мышления.
Но одно дело - запланировать, а совсем другое - увидеть собственным глазами.
- Но всё-таки... - Шок Азазеля не мог скрыть даже многовековой опыт. Точнее, Азазель был не из тех, кто скрывает эмоции от собственных друзей. А Эмерик уже давно приобрёл подобный статус в разуме предводителя падших. - Ты перенёс сраный вулкан в одно из самых труднодоступных измерений из существующих!
Действительно.
Азазель стоял у края обрыва, на одном из многочисленных холмов невероятных пейзажей Коцита. Подобное место было выбрано не случайно, ведь для "наглядной" демонстрации нужно найти место с лучшим обзором. Эмерик, кстати, расположился неподалёку. Неуважительно - Азазель надеялся, что Михаил об этом не узнает - посадив пятую точку на Ковчег Завета, Эмерик закинул ногу на ногу. Честное слово, для полной картины не хватало лишь какой-то закуски у него в руках. Присутствовал и третий член этого своеобразного собрания, правда, тот был в глубокой бессознанке. Георг, в данный момент выполняющий лишь функцию инструмента, был заботливо положен на куртку Эмерика практически вплотную к артефакту.
А причина шокированного Азазеля и воодушевлённого Эмерик предстала перед их глазами. Ведь...
Коцит пылал.
Коцит разрывался на части гейзерами лавы и вспышками безжалостного огня.
Раскаленные до ярко-оранжевого свечения, потоки лавы несли в себе невероятное тепло, испаряя
