Острые коготки (СИ) - Вейла Елена

— Да, идём, Малфой! — весело вторил пьяный гриффиндорец. — Дружба факультетов и всё такое!

— Ты сообщил ему, что ты тёмная лошадка? — с усмешкой спросил Драко, наклоняясь к уху мулата.

— Не думаю, — хитро улыбнулся тот.

— Эй, Малфой, это ты из-за нас, гриффиндорцев, сидишь такой квёлый? Недолюбливаешь нас? Ага? — смеялся Дин, выпивая глоток сливочного пива из бутылочки.

— Томас, уймись, тебе мало Забини? — лениво обернулся к нему Драко. — Он тебя долюбит за меня, ты только намекни!

— Что? Эм… — Томас сглотнул и вскочил с дивана, как ошпаренный. — Хм… Спасибо… Но я предпочитаю остаться недолюбленым.

Слизеринцы проводили взглядом исчезающего в клубах дыма гриффиндорца.

— Драко, ты мне сейчас что, праздник испортил? — показал зубы Забини. — Я тебе отомщу!

Он хищно улыбнулся и сбежал в толпу. А Драко хмыкнул, вновь поднимая взгляд на Грейнджер, которая уже танцевала в облаке тумана, извиваясь, как змея и закрыв глаза. Красивая, стройная и как будто совсем голая…

Чёрт, Грейнджер, сорвать бы с тебя эту пародию на платье!

— Привет, Драко, пойдём потанцуем? — диван тяжело скрипнул и рядом завалилась пьяненькая Миллисента Булстроуд. Её круглое лицо с ярким розовым румянцем оказалось совсем рядом с лицом Малфоя. Он отшатнулся от такой неожиданной неожиданности и чуть не пролил огневиски на рубашку.

— Булстроуд? Чего надо?

— Нуу… — протянула она, застенчиво моргая ресничками. — Блейз сказал, что я нравлюсь тебе, и ты во сне кричишь моё имя…

— Что?! Я убью этого сукина сына! — он бросил гневный взгляд на Блейза, который нахально скалился из другого конца слизеринской гостиной и махал ему ручкой.

— Драко, не надо стесняться своих чувств! — ещё теснее прижалась полная девушка, обтянутая в темно-фиолетовое платье.

— Милли… Э… Стой. — Драко пытался встать с дивана, не прикасаясь к настойчивой девушке.

— Драко… Ты такой загадочный парень… — она давила на него своим безразмерным бюстом, вжимая в обивку дивана.

— Нет… — Он в ужасе отвернулся и напоролся на насмешливый взгляд карих глаз. Гермиона смотрела прямо на него и хихикала, прикрывая рот ладошкой.

Грейнджер потешается над ним?!

Рррррр!

— Да, Драко… Я давно замечала, как ты смотришь на меня, как будто хочешь съесть… — толстушка потянула к нему розовые полные губки.

Драко сжал рот в тонкую линию и, сузив глаза, холодно произнёс:

— Булстроуд, не хотелось бы тебя обидеть, но придётся… Я не настолько голоден! Я, честно говоря, жирное вообще не ем…

Девушка замерла, обиженно надулась, в глазах появились слёзы:

— Зачем же ты караулил меня тогда в туалете?

— О, Мерлин! — раздражённо выдохнул он, закатывая глаза. — Я не караулил тебя там, я…

— Ах ты, извращенец! — взвизгнула толстушка. — Ты подглядывал?!

Она так шустро отскочила от него, что диван с грохотом подпрыгнул, и он все-таки пролил на себя напиток.

— Чёрт, Блейз… — Драко мстительно показал ржущему мулату кулак и высушил свои брюки палочкой.

Он поднял глаза в поиске Грейнджер, а она, оказывается, уселась напротив него на диван вместе с чёртовым Джеймсом и наблюдала за происходящим, еле сдерживая улыбку. Он ответил на её взгляд холодным самоувереным прищуром.

*

А Гермионе все понравилось в слизеринской гостиной, но особенно то, как Малфой порозовел, разглядывая её платье и побелел от ярости, увидев её с Джеймсом. Это было очень приятно.

Вот так тебе, негодяй!

Она подарила заколку Дафне и наслаждалась весёлым вечером, чувствуя на себе взгляды Малфоя, горячие и сулящие ей скорую расправу. От этого предчувствия она покрывалась мурашками.

Когда она уже сидела с Джеймсом напротив него на диване и, закусив губу, наблюдала за неудачным нападением на него Миллисенты, то первое что пришло в голову, на его вопрос:

— Что, Грейнджер? Нравится у нас?

Ответить, обнимая Джеймса за плечо:

— Конечно, здесь очень мило! Джеймс хотел показать мне свою комнату, так ведь?

— Конечно, Гермиона, моя спальня тебе понравится! — с готовностью ответил тот, а севшая рядом с ним Паркинсон, удивленно приподняла брови и посмотрела на Бонда, как будто видит впервые.

Лицо Драко тут же превратилось в жёсткую маску, он открыл рот, чтобы сказать что-то очень неприятное, но музыка чуть затихла и именинница объявила:

— Ребята, а давайте поиграем в «волшебную шляпу»!

Часть ребят весело согласилась. К дивану подбежала Астория и уселась рядом с гневно дышащим блондином, рядом с ней уселся Блейз и Парвати, Дин сел с индианочкой, нервно поглядывая на опасного мулата. Рон осторожно пристроился на свободное место рядом с Паркинсон, около него Дафна и Гойл. Остальные гриффиндорцы и слизеринцы предпочли дальше танцевать и напиваться у фуршетных столов.

Дафна достала шляпу, в которую каждый положил свою вещь, Гермиона кинула розочку из волос, а Малфой нехотя снял зажим из белого золота и со словами:

— Надеюсь, он вернётся ко мне, — кинул его в шляпу.

Волшебный головной убор плюхнулся на столик, и Дафна объявила свое первое желание.

— Кого выберет наша волшебная шляпа, тот обнимет и попросит прощения у человека слева.

— Даф, что за странные пожелания? — воскликнула Пэнси.

Но шляпа на журнальном столике начала крутиться в фиолетовом свечение. И в воздух взлетел… зажим для галстука.

Драко сглотнул, если он правильно понимал, то по левую руку оказывалась Гермиона, сидящая напротив него. Кудрявая нервно поправила вырез на плечах.

— Да уж… — Пэнси недовольно поморщилась. — Шляпа знает, что делает…

— Ну, ребята, это просто игра! — подбадривала Дафна. — Драко, давай вставай! Ты, наверно, уже прирос к дивану за вечер!

— Даф, этот прекрасный, уютный диван меня пленил… Но ради тебя, конечно, я совершу подвиг.

Он поднялся, поправляя штаны, и взглянул на все ещё сидящую Грейнджер. Гермиона увидела его насмешливую ухмылку, говорящую  «ну давай, если не боишься» и тоже встала.

Они сделали шаг друг к другу навстречу. Гермиона осторожно протянула руки к его плечам, и он понял, что задание было не настолько лёгкое, как ему казалось. Он обнял её стройную фигурку за тонкую талию, прислонился щекой к маленькому ушку, стараясь не вдыхать аромат её волос, и медленно проговорил:

— Прости меня, Грейнджер… За всё…

Она сжала его плечи и ответила чуть тише, запинаясь:

— Возможно… Я прощу тебя, Драко…

Он прерывисто вздохнул, услышав свое имя, так легко слетевшее с её губ, и нехотя отпустил, а она, краснея, быстрее уселась рядом с Джеймсом и схватилась за его локоть, как за спасательный круг. Драко вцепился в ладонь Астории, стараясь казаться холодным и безучастным, как будто ничего невероятного не произошло, как будто он только что не обнимал самую желанную ему девушку в мире, но его сердце готово было выпрыгнуть из груди.

Ребята заулюлюкали и захлопали в ладоши.

— Сейчас я загадываю! — воскликнула Пэнси. — Прости, Даф, но это было скучно.

Дафна пожала плечами.

— Окей, давай!

Гермиона была не согласна с Пэнси, после объятия её немного потрясывало. Драко, казалось, тоже был немного ошеломлен нахлынувшими чувствами. Он порозовел и кидал на неё такие взгляды, что бросало в жар.

— Итак, игрок, которого выберет шляпа эротично снимет юбку или штаны!

— Ну, Пэнси! — закричали все возмущённо.

— Ахаха! — смеялась девчонка, а шляпа уже начала крутиться и выкинула в воздух жёлтый платок Блейза.

— О нет! — застонали парни.

— О да! — обрадовался Забини и вскочил с места. — Мне есть что показать!

Он запрыгнул на стол и начал, пританцовывая, растегивать пуговку на поясе своих красных брюк. Драко прикрыл глаза рукой, парни отворачивались, а девчонки весело подбадривали виляющего задом Забини.

— Давай, красавчик, покажи, что ты там прячешь!

— Блейзи, милый, сделай это!

Штаны свалились к ногам довольного парня, и все увидели его золотые трусы-боксеры.