Моя вторая жизнь (СИ) - Олеся Шеллина

— Как ты себе чувствуешь? – спросил он, внимательно разглядывая жену.

— Хорошо, — настроение Гермионы, которое подскочило на недосягаемую высоту, когда она почувствовала теперь уже своего ребенка, резко пошло на убыль.

— Я встретил в холле профессора Снейпа, он велел тебе передать, — Драко протянул ей небольшой сверток.

Гермиона развернула его и увидела небольшой флакон с прозрачным зельем, в котором то и дело проскальзывали голубые искры. На пергаменте, в которую флакон был завернут, проступили буквы, складывающиеся в слова.

“Вы знаете, что с этим делать. Если возникнет такое желание…”

Как только Гермиона дочитала последнее слово, буквы исчезли.

Драко сел за стол, и принялся разглаживать газету.

Гермиона с минуту смотрела на Малфоя, затем решилась. Подойдя к нему, она провела рукой по мантии, словно стряхивая пыль. Драко удивленно обернулся, но Гермиона уже направлялась в ванную, зажав в руках несколько светлых волосков, которые сняла с мантии.

Спустя минуту, она стояла рядом с раковиной и грызла ноготь на большом пальце правой руки, наблюдая, как капля ее крови и волосы Малфоя растворяются в зелье.

Еще одна минута тянулась невообразимо долго. Когда же она все-таки истекла, зелье стремительно приобрело изумрудный оттенок.

— Если Астория и изменяла мужу, то ей хватило ума ребенка зачать все-таки от Малфоя, — Гермиона выплеснула зелье в унитаз и несколько раз смыла воду. Ей предстояла очередная бессонная ночь. Только в этот раз она боялась не кошмара, а выбора, который ей предстояло сделать.

========== Глава 2 ==========

— Я поговорил с целителем, мы можем собираться домой, — Драко посмотрел на жену и положил на стол пергамент с предписаниями.

Гермиона мельком взглянула на лист и снова повернулась к окну. Ей категорически не хотелось переезжать в дом, где она пережила не самые лучшие мгновения своей жизни.

— Тори, может быть, мы все-таки поговорим? – Драко устало сел на край кровати. – Я не хочу, чтобы наш ребенок рос в семье, где мать и отец ненавидят друг друга.

— Ты преувеличиваешь, — Гермиона обернулась к Малфою. – Я тебя не ненавижу, ты мне просто безразличен.

— Я знаю, — спокойно ответил Малфой. – Не могу сказать, что схожу с ума от любви к тебе, и ты это прекрасно знаешь. Наш брак – это своего рода сделка, которая была выгодна нам обоим. Когда наши родители предложили нам пожениться, мы приняли это спокойно. Более того, я даже думал, что могу оставаться верным тебе. Ты же знаешь, мне очень нравится твое тело, и менять возможность заниматься с тобой любовью на кого-то еще я не намеревался. Мне казалось, что и ты не оставалась слишком уж неудовлетворенной. Это очень хорошая основа для брака в нашем положении. Что же пошло не так?

— Может, ты преувеличиваешь свою привлекательность, или выдаешь желаемое за действительное? – хмыкнула Гермиона, с удивлением разглядывая Малфоя.

Она не помнила, чтобы когда-либо видела его настолько спокойным. Их встречи всегда, начиная с первого курса и заканчивая встречами в Министерстве, где Драко работал в соседней лаборатории в Отделе Тайн, завершались чуть ли не драками.

Сейчас же Малфой разговаривал с женой о сексе с таким видом, будто обсуждал погоду.

— Ты никогда не выказывала недовольство, — Драко поднялся и, подойдя к небольшому шкафу, принялся доставать из него вещи жены, так как она этого делать, по всей видимости, не собиралась.

— А тебе никогда не приходило в голову, что меня не устраивает именно это, — Гермиона сделала неопределенный жест рукой.

— Что это?

— Вот это все. Да ты, ругаясь с Грейнджер, проявлял больше страстности, чем находясь со мной в одной постели! – Гермиона понятия не имела, как обстояло дело в супружеской спальне четы Малфоев, но что-то подсказывало ей, что особой страсти там не было.

Ее живое воображение быстро нарисовало огромную кровать, их двоих, почему-то в толстых махровых халатах, и Малфоя, который обращается к жене с официальной просьбой: «Сегодня вторник, Тори, нам нужно заняться любовью». А Астория, откладывая в сторону «Ведьмин досуг», берет в руки ежедневник и читает: «Так: сходить к мадам Малкин, сделать маникюр, заняться сексом с Драко»…

Воображаемая картинка была нарушена, когда тихим голосом заговорил Малфой.

— Тори, мы не будем говорить о Грейнджер. Мы договорились с тобой, что никогда не будем говорить о Грейнджер. Тем более, что она мертва. Твои странные мысли о ней и обо мне нелепы, а сейчас вообще не поддаются никакой критике. Подойди, я активирую портключ. Целитель Адамс разрешил тебе так перемещаться.

Гермиона, невольно сделала шаг навстречу, все еще переваривая новость о том, что являлась причиной скандалов в семье Малфоев. Хотя она сомневалась, что скандалы были полноценными. Так, скандальчики, когда максимум, что мог позволить себе один из супругов – это громко хлопнуть дверью.

Единственный полноценный скандал закончился клиникой имени святого Мунго для Астории.

— А где профессор Снейп? – вдруг спросила Гермиона. – Он обещал навестить меня сегодня.

— Если обещал, значит, навестит, — Драко впервые проявил нетерпение, и сам подошел к жене, держа в одной руке чемодан, в который он упаковал ее вещи, а другую руку протягивая Гермионе, чтобы она могла коснуться металлического цилиндра, который он сжимал в кулаке.

— Я не хочу никуда идти, — Гермиона скрестила руки на груди, чувствуя, что ее накрывает паника.

— Тори, если нужно, я потащу тебя домой силой, но мне не хотелось бы этого делать, — Драко нахмурился. – Я не позволю тебе разлучить меня с моим сыном. И да, я знаю, что он мой, пока ты «спала», я провел тест. Ты себе не представляешь, как я волновался, пока ты не пришла в себя, — Гермиона представляла. Она прекрасно помнила, как он выглядел в тот момент, когда она очнулась.

— Доверие – наше все, да, Драко? – Гермиона сделала шаг назад, но затем, встряхнув головой, протянула руку и дотронулась до цилиндра.

Причина ее решительности заключалась в том, что она тоже не могла позволить ему разлучить ее с ребенком. А для этого она была готова на что угодно: лгать Малфою и всем окружающим, навсегда расстаться с друзьями, она готова была даже спать с Драко, только бы никто не заподозрил, что с Асторией Малфой что-то не так. Гермиона приняла это решение, когда начала чувствовать своего сына, теперь уже точно своего. Ее охватывало чувство невероятной нежности и восторга, когда он начинал