Книга обид Карак-Азум/Громриловые кружки (СИ) - Ворон Дмитрий

Хаакам начал понимать, куда клонит Торвальд.

— Чтобы принести победу нашему народу, мало просто раздать молоты в руки, — заметил он. — Где бессильны слова, нужны действия.

Торвальд кивнул:

— Мы должны снова напомнить им о пути Грунгни и Книге Обид. Они должны изгнать из своих отравленных душ шёпот страха и вернуться к своему истинному пути — пути воина и твердости скалы. Сила гномов подобна хорошо выкованной кольчуге, каждый гном в ней – это прокованное и закалённое стальное кольцо, которое намертво связано с теми, кто стоит с ним в одном строю узами чести, долга и верности. Я ищу воинов, готовых стать первыми кольцами в кольчуге Грунгни.

Торвальд задумался, подбирая слова.

— Они заслуживают большего, — вздохнул он и пальцем показал на дверь. — И все наши братья, осаждённые в крепостях, заслуживают большего.

Хаакам кивнул потому что слова его были истинны.

— Ты снискал восхищение этой деревни, хотя они и сами того ещё не понимают. — Глянул на Торвальда, чуть улыбнувшись. Хоть и тяжело было на сердце, Торвальд улыбнулся в ответ. — Выслушайте же меня, Молотобоец! Даже предки не родились на свет великими, все мы начинаем с малого. В тебе есть сила и опыт, а также путь проторённый судьбой. Клинки врагов могут украсть твою старость, воры могут украсть твоё золото, клевета может украсть твою репутацию... но мастерство, достигнутое однажды, останется с тобою навсегда. Если на свете и есть гном, который может помочь нашим павшим духом собратьям вспомнить, кто они на самом деле, — так это ты. Клянусь я поддержу тебя, Торвальд, до моего смертного часа, и волею Грунгни я сделаю это.

Старый гном взглянул на пыльную кипу книг, в углу дома.

— Слишком долго мы ждали! — прорычал он. — Стань нашим предводителем и обучи их сражаться. Начнём же, прямо сейчас!

Торвальд почувствовал, как невидимая рука сдавила грудь. Гнома вновь охватили ужас, потрясение и ярость, которые захлестнули его, в те дни когда "Вечные царства" перестали быть вечными.

Он кивнул и тяжело вздохнул принимая обязанности Лорда. Заставив себя не думать, о жертве, которую готов принести ради своего народа. Ведь раса гномов подобна кольчуге сотканной из тысяч колец и каждое звено обязано поднять своего родича как на жизнь, так и на славную смерть. Но сейчас дело далеко не в славе, нет, дело в судьбе всего его народа...

Гроби - орки, зеленокожие на языке гномов.

Громобой - ружье гномьих стрелков.

Глава 2 От глины к железу

Тринадцать гномов и волынка делают восстание— пословица гномов

На следующий день, часа в три пополудни, Торвальд сидел у окна в выделенной для него хижины и точил свой топор. Он ждал, когда же, наконец, повеет ветерок и освежит тяжёлую, душную атмосферу. Низенькие, выбеленные известью домики, построенные из камня или из обожженной глины, превращали улицу в настоящее пекло.

Пусть горы Азум и стали пристанищем для многих гномов, но это бесплодное место никогда не станет настоящим домом для гордого народа. Настал час волею Грунгни изменить свою судьбу. Если, конечно, жители Кил-Азар согласятся присоединиться к рискованному делу…

"Я должен их объединить," — твердо решил Торвальд. — "Теперь, когда враг насытился богатством, мучением и плотью дави, стоит ударить по его жирному чреву. И в этот раз мы ударим первыми!"

Во времена Скорби зеленокожие уничтожили множество крепостей и воинов дави, а те, кто выжил, закрылись в пока ещё неприступных оплотах или скрылись в низинах, подобно беженцам Карак-Азума. Но как удовлетворить бурлящую жажду крови? И орки подняли боевые топоры друг против друга, банда уничтожала банду в отчаянном стремлении утолить жестокие страсти, клокотавшие в их сердцах. Жажда крови затмевает оркам разум, и буйные, неуправляемые орды нуждаются в сильном неудержимом военачальнике. Но пока последний из «Крупных» вожаков гниёт на границе Империи людей, сраженный рукой самого Императора, у гномов есть шанс подняться с колен и обрушить ненависть на гроби, открыв врата всех осажденных цитаделей.

Если потребуется, в этот раз гномы нарушат свои обеты, ради народа и возрождения Вечного Царства. Пусть в этот раз они поступят подобно исконному врагу, если нельзя поступить иначе. Нет, сейчас не до скорби и милости к гроби — настал век Возмездия!

— Скарсник... — процедил Торвальд и так сильно надавил на точильный камень, что металл человеческого топора заскрипел и прогнулся.

Это имя ненавистно всем гномам. В те тёмные и скорбные времена для дави, Ночные Гоблы клана Ущербной Луны, под предводительством самого хитрого и подлого военачальника гоблина Скарсника, отыскали путь для захвата крепостей среди пещер неизвестных даже гномам. Скарсник знаменит среди расы зеленокожих своей изумительной подлостью. Он невероятно хитёр, отличается страстью к сложным тактически схемам и постоянно заманивает противников в засады и ловушки. Однако, самым жестоким поступком этой твари, является садистская коллекция оскальпированных бород. Но сейчас он далеко, а все его хитроумные планы и многочисленная армия гоблы неиствуеет на востоке, оскверняя великую крепость Восемь-Пиков-Карака. Значит, самое время ударить в тыл врага по более слабым частям разрозненных орков и, возможно, при удачном течении дел, даже те ничтожные начинания могут обернуться могучей силой против этой злобной твари и других воевод зеленокожих.

Возможно в будущем. Не сейчас. Но, как известно, гномы терпеливы, потому способны вечно таить свою обиду. Придёт час, когда они вычеркнут и эту строку из Великой Книги Обид — Дамаз-Крона.

Когда Торвальд выровнял свой горе топор и высек камнем последнюю искру, дверь в выделенной для него лачуге распахнулась.

Он кивнул им, когда они вошли. Один за другим одиннадцать гномов принялись ворчливо разбирать из сундука Торвальда различное человеческое оружие. Эта горстка откликнулась на его зов. Тот самый маленький булыжник, что вызовет лавину…

Несколько дней спустя, ранним утром, Торвальд наблюдал за обучением молодых гномов. Улыбался, чувствуя рвение молодняка обучится ратному ремеслу. У солдат должны быть крепкие спины, чтобы нести не только доспех; Кровавые упражнения в учебе — залог победы в кровавых битвах.

Он знал, предчувствовал, этот разговор и понимал, что не уйти от ответа. Видел, как другие гномы в нерешительности столпились у дома Хаакама, а после лениво направились к Торвальду, желая высказать свои мысли насчёт рискованного дела:

— Мы пришли к тебе, Торвальд. Наши жизни и топоры в твоих руках, — говорили новоприбывшие гномы желающие вступить в отряд.

Торвальд, внимательно выслушал каждого, позволил он говорить и тем, в чьих сердцах поселился страх:

— Деньги, оружие и союзники, — зашумел седовласый гном во весь голос, впившись взглядом в юных рекрутов. — Серебро влияет на ход битвы не меньше чем железо. У нас ничего нет! Куда ты хочешь отправить наших детей? На смерть?

— Тренировки, — заметил Торас Троллебой. Немногословный старейшина Карак-Акула, как обычно, экономил на словах, насколько это было возможно. — Тренировки — значит битва.

Другие долгобороды тоже ворчали. Им всем было жаль молодых. Тем более что они, лидеры общин, поровну поделили полномочия.

— Сколько вы готовы заплатить за свободу нашего народа? — возразил Хаакам, известный всем своей мудростью. — Ничто столь ценное не обходится дёшево. Даже самая простая военная подготовка может спасти жизни!

Кое-кто прекратил жаловаться, оценив тонкое замечание. Хаакам знал, что такое свобода… и что такое, когда этой свободы нет. Его дом остался лишь в памяти. От большей части Карака и вовсе не осталось камня на камне.