Джин с чердака.Том IV. - Riddl_Tin
— Так, — нервно потирая руки, Гермиона принялась шагать взад и вперёд по проходу между партами. — Так... хорошо... один из нас должен найти Амбридж и... и заманить её куда-нибудь подальше. Ей можно сказать... ну, например, что Пивз опять задумал какую-нибудь пакость... — она, как единственный глас здравых идей, попыталась перетянуть всеобщее внимание на проблему.
— Я пойду, — немедленно вызвался Рон. — Скажу ей, что Пивз громит класс трансфигурации — это за милю от её кабинета. Вообще-то, если Пивз подвернётся мне по дороге, я и вправду могу уговорить его этим заняться...
То, что Гермиона не возразила против идеи разгромить класс профессора МакГонагалл, свидетельствовало о крайней серьезности ситуации.
— Нет, к Амбридж пойду я, она часами может читать мне нотации даже без всяких планов. Я уже сама по себе отличный маневр отвлечения внимания, — пожала плечами Джинни, и никто не стал отрицать этот общеизвестный в Хогвартсе факт. Амбридж ненавидела её на равных с Гарри Поттером, если не больше, ведь Джинни назло Амбридж всегда действует ей в пику. — Вы зайдёте вместе со мной и используете мантию, чары от влечения внимания и заглушку, свяжетесь с Сириусом, а я буду отвлекать Стерву, — объяснила она свой план. — Рон, и только попробуй сбежать с Гарри и Гермионой из замка без меня! Никакой Волан-де-Морт не спасёт, — предупредила она его, а затем, больше ничего не слушая, вышла из класса, тут же теряясь в толпе. Том собирался последовать за ней, но она была быстрее, а поток учеников в это время был сравним с горным потоком реки.
Джинни быстро лавировала между учениками, пробираясь к кабинету Амбридж, у которой сейчас должен был заканчиваться перерыв на обед и любование котятами и начинаться охота на непослушных учеников. Ей нужно было не просто отвлечь эту жабу, но ещё и задержать, а для этого ей необходимо было в должной мере выбесить Амбридж. На ходу Джинни ослабила галстук, расстегнула пару верхних пуговиц на рубашке и подвернула верх юбки, делая ту в пару раз короче приличного. Почитав, что этого будет мало, она закатала рукава и собрала волосы в высокий хвост, демонстрируя тонкую шею. Весь её вид был одним большим красным флагом для Амбридж, которая до этого настойчиво пропихивала правило юбок в пол и перчаток для леди.
Около кабинета Джинни затушила пару факелов и, сверившись с временем, зажгла люмос, придавая себе небрежный вид, она отошла за угол и медленно пошла по тёмному коридору, сияя как маяк в ночи. "Раз, два и три!" — мысленно отсчитала она, и ровно на «три» дверь распахнулась, и взор маленьких злобных жабьих глазок уставился на неё.
— Магия вне класса запрещена! — взвизгнула Амбридж, как свинья на убое. Вынув палочку, она зажгла огонь, и в коридор вернулся свет.
Джинни убрала палочку в кобуру, пока глаза Долорес Амбридж становились всё больше, а рот открывался всё шире и шире, пока оттуда не вырвался ужасный крик циркулярной пилы: — Это что за бесстыжий вид девочки с Лютного! Немедленно застегни пуговицы! А юбка?! — Она подскочила к Джинни и дернула за края юбки, опуская ту ниже колен. — Кошмар! Немедленно за мной в кабинет!
Цель Джинни была достигнута, и она проследовала внутрь за Амбридж, не скрывая своей самодовольной улыбки, что всё равно никем не была замечена. Несчастный кабинет всё ещё переживал период надругательств со стороны Розовой гадины. На всех поверхностях красовались ткани — кружевные или обычные, и всё как одно в розовых вырвиглазных тонах блевотно-розового цвета. Несколько ваз с засушенными цветами, казалось, олицетворяли состояние каждого, кто провёл в этом ужасе дольше минуты (и, возможно, страшные байки близнецов о проклятых детях не такие уж байки, и все они вот здесь, засуженные цветочки). На одной из стен висела коллекция декоративных тарелочек с яркими цветными котятами, которые различались, помимо прочего, повязанными на шею бантиками. Самое ужасное в них было то, что все они на перебой мяукали, но звучало это просто отвратительно, как пожеванная старая пластинка!
Амбридж ненадолго отошла, и в это время Джинни заметила, как камин пыхнул, и резко всё стало как обычно; похоже, Гермиона применила чары. Жаба вернулась и села за свой стол, жестом указав Джинни: — Ну что ж, садитесь, — сказала она, показывая на маленький столик, покрытый кружевной скатертью, у которого она заранее поставила стул с прямой спинкой. На стол из шкафа переместился пергамент, и на лице жабы появилась настолько приторная улыбка, что у Джинни свело зубы, заставив её лицо принять призабавнейшее выражение.
Джинни села, мысленно обещая себе проклясть братца чем-то очень раздражающим, ведь ей после входа в эту обитель кислотно-розового ада и общения с этой мымрой нужен будет обливейт! И то не факт, что после у неё не появится стойкая непереносимость розового.
— Вы меня слушаете, мисс Уизли? — сладко протянула Амбридж, но лицо её выражало сильное возмущение и негодование тем, что её открыто игнорируют.
— Нет, — коротко и прямо ответила Джинни, одаряя женщину милой улыбкой с не меньшей сладостью, что и у той.
— Что братья, что сестра! Никаких манер, да и что с вас взять?! Вас Уизли столько развелось, что не мудрено, что вы, мисс Уизли, такая невоспитанная хабалка, — презрительно воскликнула Амбридж.
— А вы, значит, пример воспитанной дамы? Вы просто бесполезная министерская шавка, которую сослали в Хогвартс; наверняка, вы уже успели достать даже министра? — плечи Джинни дрожали от переполняющего её гнева, а Амбридж, пытаясь что-то проквакать, лишь будила в ней ещё большее желание выдавить её мелкие злобные глазки.
— А во-вторых, не смейте говорить что-либо о моей семье! У меня замечательные братья и прекрасные родители, и я не намерена оказывать уважение кому-то подобному вам! Мерзкая, завистливая, розовая жаба! — оперевшись руками о стол, сквозь оскал процедила Джинни.
— Мисс Уизли, вы забываетесь! Вы говорите не просто с кем-то из Хогвартса, вы говорите с представителем Министерства!
— Да хоть с Волан-де-Мортом, хотя я с большим удовольствием пообщалась бы с этим упырём, чем с вами!
— Его нет! — взвизгнула Амбридж, подскакивая со стула; её выпуклые глаза сузились! — Бери перо и пиши: «Я вульгарная лгунья»!
— А вы потасканная жизнью злобная стерва, единственное счастье которой в издевательствах над другими! — между Джинни и Амбридж пробежали искры взаимной ненависти, но сигнала пока не было,
