MarInk - Жизнь в зеленом цвете - 6
- Почему от Вас пахнет смертью, Гарри?
Гарри, вздрогнув, опрокинул кубок с соком; оранжевая сладкая жидкость впиталась в скатерть и услужливо подставленный рукав мантии Гарри.
- Пахнет смертью? - Гарри в панике кусал губы. - Вам не показалось?
- Судя по Вашей реакции, Гарри, не показалось, - без малейшей иронии отметил Барон. - Что с Вами случилось?
- Ничего особенного, - отозвался Гарри, наскоро придавив эмоции. - Это… временно.
- Вы подразумеваете, что как только Вы в скором времени умрёте, это перестанет быть проблемой? - саркастично осведомился призрак. - Полноте, Гарри… я наблюдал за Вами с сентября, и запах смерти усиливался с каждым днём. Почему?
- Так ему, видно, хочется… - Гарри пожал плечами и промокнул рукав салфеткой - очищать заклинанием и вынуждать себя пить лишнее обезболивающее не хотелось. - Запах, Вы сказали? Разве призраки чувствуют запахи?
- Обычные - разумеется, нет. Но запах смерти… поверьте мне, призраки чувствуют его так же ясно, как Вы бы чувствовали вонь разложившегося трупа.
- То-то Вы ко мне больше двух месяцев даже поздороваться не подходили - освежителя воздуха с собой не было, - фыркнул Гарри.
- Это не тема для упражнений в остроумии, Гарри, - грустно сказал Барон. - Я ожидал, что Вы что-нибудь предпримете в связи с тем, что Ваша душа скоро рассыпется…
- Я изучил половину библиотеки, - возмутился Гарри, начисто забыв о тосте. - Если там нет ничего об этом, я разве виноват?
- Не виноваты, Гарри, но Ваше время утекает…
- И сколько же мне, по-Вашему, осталось? - вопрос был более чем животрепещущий. А ну как скажет «Пара дней, дорогой Гарри, можешь сразу идти писать завещание и заказывать место на кладбище, не трать время на квиддич»?
- Несколько месяцев, полагаю. Сколько точно, сказать невозможно. Это зависит от того, что Вы будете предпринимать в это время…
«Всеми усилиями сокращать указанные месяцы, колдуя направо и налево, ясен пень».
- А сколько примерно это «несколько»?
- Не требуйте от меня невозможного, Гарри, - досадливо заметил призрак. - Должен признаться, всегда был не в ладах с арифмантикой…
- Не думаю, чтобы «несколько» значило так много, что пальцев на руках не хватит, - хмыкнул Гарри. - Назовите цифру, Барон, так мне будет проще.
- Больше трёх, но меньше шести, - определился Барон, выглядя при этом крайне недовольным.
- И на том спасибо, - Гарри вздохнул.
Границы определены. Ещё три месяца гарантированы… если, конечно, до тех пор не убиться случайно каким-нибудь другим способом, мало ли каким… кирпич там на голову упадёт…
- Так Вы расскажете, что с Вами случилось? - настойчиво спросил призрак.
- Простите, Барон, но здесь слишком много лишних ушей, - Гарри покачал головой. - И, поверьте, Вы ничем не сможете помочь… я всего лишь отягощу этой информацией ещё одного человека.
- Я не человек, Гарри.
- Это не имеет в данном случае никакого значения, - Гарри встал из-за стола - не хватало только опоздать на поле. - Спасибо за подсчёт, Барон…
- Не за что, Гарри… Я буду следить за тем, что происходит с Вашим здоровьем.
- Зачем Вам?
- Вы с самого начала были интересны мне, Гарри…
- И кроме того? - вопросительно приподнял брови Гарри, игнорируя свирепый взгляд Боуда от дверей Зала.
- И кроме того, мне хотелось бы, чтобы моё родовое поместье было кому наследовать.
- Вы?..
- Позвольте представиться, - призрак несколько издевательски раскланялся. - Сигнус Сириус Блэк. На гобелене в гостиной меня не найти, предупреждаю сразу. Там только последние несколько поколений… а я умер в тринадцатом веке.
Гарри поражённо похлопал ресницами.
- Если бы Сириус знал, как мне поможет то, что он составил завещание в мою пользу, - задумчиво протянул он. - Кстати, в таком случае можете узнать всё о моих проблемах с запахами у Финеаса Найджелуса, Вашего, надо думать, потомка… Он, правда, запахов не чувствует, потому как портрет, зато ту же самую смерть усмотрел в моих глазах… а мне пора бежать, до свидания, Барон.
- До свидания, Гарри.
«Сумасшедшее семейство Блэков…»
Ветер разъярённо порывался скинуть Гарри с метлы; лицо сразу замёрзло и потеряло чувствительность. Гарри жалел, что ничего не съел за завтраком (быть может, тогда он как-нибудь надёжней держался бы на метле), и выглядывал снитч, вполуха слушая комментарии какого-то хаффлпаффца, сменившего Ли Джордана на посту комментатора.
Игра разворачивалась ни шатко, ни валко; гриффиндорцы упрямо пытались перехватить инициативу, слизеринцы столь же упорно пытались её не отдавать. В результате в воздухе едва не развязалась драка за квоффл, и только вмешательство мадам Хуч навело приблизительный порядок.
Ловцом от Гриффиндора вместо до сих пор не поправившейся Кэти Белл вышла Джинни Уизли, из-за чего половину комментариев упомянутый хаффлпаффец занимался непосредственно игрой, а другую половину - прохаживался насчёт Рона, якобы взявшего сестру в команду по блату, и насчёт самих ловцов, утверждая, что Джинни нарочно отдаст Гарри победу, так как входит в Эй-Пи. Гарри помечталось, чтобы кто-нибудь въехал комментатору в нос бладжером; судя по лицу Джинни, зависшей в воздухе неподалёку от Гарри, она думала как минимум о двух бладжерах.
Счёт был 60:40 в пользу Слизерина, когда комментатор прекратил заунывно перечислять имена игроков, боровшихся за квоффл, и закричал в микрофон:
- Снитч появился на поле! Я вижу снитч, но оба ловца ничего не замечают…
«Где???» Гарри торопливо завертел головой; золотая искорка блеснула в издевательски ярком голубом небе без единого облака - сегодня природа расщедрилась и решила придержать свой бесконечный дождь.
Джинни заметила снитч одновременно с Гарри и ринулась к мячу; очевидно, инсинуации комментатора сильно её задели.
Но Гарри не собирался отдавать снитч просто так; он уже как-то привык, что всякий матч золотой мячик оказывается у него в руках, и менять эту привычку Гарри не собирался.
Молния Гарри была быстрее, чем Комета Джинни; у Джинни, правда, была фора метров в шесть-семь, но Гарри хватило двух секунд, чтобы обогнать её и оставить далеко позади.
Шустрый снитч, почуяв скорое пленение, рванул вперёд на такой скорости, как будто Гарри собирался швырнуть его в адское пламя, а не зажать в кулаке и отдать судье матча. Свободолюбивый мячик делал невероятные финты, убегая от двоих преследователей; не раз длинные волосы Джинни, собранные в хвост, хлестали Гарри по лицу, когда оба переворачивались в воздухе, избегая бладжеров; небо и земля мешались, и чётким оставался только золотой отблеск впереди, всегда впереди - в какую сторону он бы ни пытался уйти.
Гарри пролетел сквозь кольца Гриффиндора, чудом разминувшись с Роном, промчался над хаффлпаффской трибуной, взмыл вверх - Джинни не сходила с дистанции, упрямая, сосредоточенная, она скользила за Гарри, всегда отставая на метр или два, но не давая увеличить отрыв. Про квоффл забыли все, кроме тех, кто непосредственно им занимался; Гарри, кожей чувствуя нетерпеливое ожидание стадиона, начинал нервничать.
«Ещё немного… ну же… прекрати от меня бегать, глупый мячик... поймать - и в тепло… попросить у Добби какао, Мерлин, как я замёрз…»
Мысль о тепле чудесным образом помогла Гарри прибавить скорость; он протянул руку, почти касаясь хрупких крылышек. Снитч вилял из стороны в сторону, судорожно, словно в агонии. Гарри наклонился вперёд чуть дальше, и его пальцы сомкнулись вокруг гладкого холодного золота.
- Слизерин выигрывает со счётом 210:40, - разочарованно сказал комментатор.
- С честной победой, командир, - отсалютовавшая Джинни не выглядела особо огорчённой.
Гарри подлетел к мадам Хуч, вручил ей снитч и приземлился. Слизеринцы гурьбой валили в замок - праздновать; Боуда они несли на руках.
«Мерлин, как здесь всё-таки холодно».
Весь вечер в подземельях был посвящён вечеринке в честь победы; Гарри великодушно отпустил Дафну Гринграсс с патрулирования, выпашего как раз на эту ночь, рассудив, что справится и один, если что. И он бы справился, если бы было, с чем справляться; единственным, кто бродил этой ночью по коридорам - кроме Гарри, конечно же - был Филч; сгорбленный, непрерывно бормочущий себе что-то под нос, никого не замечающий вокруг. Он до сих пор носил траур по миссис Норрис; хмуро смотря Филчу вслед из-за поворота, Гарри думал, стоили ли несколько шрамов на его спине жизни миссис Норрис, которая, что ни говори, не была ни в чём виновата. «Хотя если бы Блейз отравил самого Филча, это было бы хуже…»
* * *
Ноябрь - серый, вьюжный, ледяной - не принёс с собой ничего особенного, только ухудшил всё, что было; Гарри всё чаще отказывался от завтрака, обеда и ужина, всё сильнее мёрз, надевая по две футболки и два свитера под мантию, и успешно избегал поползновений Слагхорна затащить его к себе на вечеринки. Эй-Пи крепла, в то время как её командир слабел; если раньше ему нужно было после интенсивного занятия три глотка обезболивающего, чтобы можно было идти, разговаривать и улыбаться так, что не подкопаешься, то теперь - не меньше семи. Одежда Гарри вся насквозь пропахла обезболивающим, и никакие стирки трудолюбивых эльфов не помогали от этого избавиться; как-то раз Добби лично принёс Гарри чистую одежду и долго извинялся за то, что ни магией, ни даже маггловскими средствами въевшийся в волокна запах не истребить. Гарри чистосердечно сказал, что это ерунда, чем осчастливил эльфа. Это могло бы стать не-ерундой, если бы Снейп затеял ещё одну доверительную беседу - запах довершил бы картину подозрительных симптомов; но, к счастью Гарри, от него ничего больше не требовалось рассказывать, а в классе Снейп был слишком занят бдительной слежкой за всеми прочими, дабы они, наколдовав чего не надо, не причинили себе вреда. А Слагхорн и подавно не чувствовал посторонних запахов - класс зельеварения всегда был полон испарений от зелий. К тому же Слагхорну совершено некогда было принюхиваться к Гарри; насчёт последнего у преподавателя зельварения были совсем другие планы.
