Нейтралы - Роман Г. Артемьев
Таким образом, остаются этажи с пятого по седьмой. На пятом запретная секция, на шестом часто старосты тусуются, у них там ванная и нечто вроде клуба, седьмой на первый взгляд свободен. Вот с седьмого мы и начали, благо, есть прямой выход в башню Рейвенкло.
Быстро выяснилось, что прямой выход на этаж есть не только у воронов, но и у гриффов, а это ребята с активной жизненной позицией. Мы нашли несколько подходящих мест. Проблема в том, что их явно посещали, пусть и нерегулярно. Одно из помещений подходило идеально, и мы решили – если не найдем ничего лучшего, то вход завалим партами, внутрь же проникать будем через окна, на метлах. Проблемно, да, зато безопасно.
Недостатком шестого этажа, как уже говорилось, оказались старосты. Иными словами, на ночных посиделках в лаборатории можно ставить крест. Спрятаться от зоркого ока старост не получится, они и маги сильные, и люди ушлые, так что мы особо не искали. Пробежались по коридорам, языком поцокали и ушли вниз, на пятый.
И вот там, на пятом этаже, нашли то, что нужно.
Обшарпанная дверь в заброшенном крыле вела не в кладовку, как могло бы показаться из-за непрезентабельного вида, а в довольно большой зал. Для нас большой, десять на двадцать метров примерно. Судя по толстенному слою пыли и обломкам мебели, здесь даже домовики давно не появлялись, что нас более чем устраивало. Конечно, предстояло многое сделать, чтобы привести комнату в порядок, но мы никуда не торопились.
До Хэллоуина оставался целый месяц.
К второкурсникам отношение иное, более жесткое, чем к первогодкам. Вроде и малышня, а вроде и не совсем. Защищать от наездов не будут, вмешаются только в случае, если речь пойдет о чем-то серьёзном.
На Рейвенкло не принято трясти деньги из тех, кто слабее, или заставлять выполнять свою работу. Менталитет у Дома не тот. Это не значит, что у нас всё гладко, говнюки есть везде, просто у нас формы выстраивания иерархии иные и унижать своих не принято. В отличие от Гриффиндора.
- Привет, - подошедший к нам на перемене Финниган выглядел озабоченным. – Можно вас на пару слов?
Мы с Артуром переглянулись и синхронно наложили чары приватности:
- Конечно. Чего хотел?
- Дин в больничное крыло попал, - с некоторым усилием начал Симус. – Есть у нас на факультете трое козлов – Герберт Грант, Лукас Оукеншилд и Питер Вайс, вот они его туда и отправили. Хотел спросить, у вас никакой дряни нет, чтобы им подлить?
- Обожаю гриффов с их прекрасной прямотой, - отстраненно заметил Артур. – Не то, что змеи. Кругами не ходят, намеков не делают, сразу хоп – и в лоб!
- Эй!
- Вообще-то говоря, в таких случаях принято сначала к старшим Дома обращаться, - заметил я. – Старостам, капитанам клубов или просто семикурсникам.
- Это у вас. У нас проблемы решаешь сам или с друзьями, стучать не принято.
- Ладно, мы тебя поняли. Давай вечером встретимся и поговорим, сейчас, сам понимаешь, не место. В семь, в Большом зале.
Мы попрощались, развернулись и пошли. На Письмо, стоявшее сейчас по расписанию. Мастер Спенсер-Мун, сцепив зубы, осталась на второй год и уже жалела о принятом решении, но отказаться не могла из-за контракта. Зато она примерно знала, чего ожидать от второго курса, и нас с Артуром не трогала. Самое то, чтобы тихо обсудить просьбу Финнигана.
- Ну и зачем нам в это влезать? – с недовольством спросил Шелби. – Вижу же, что тебе хочется. Это внутренние разборки чужого Дома, оно нам надо?
- Зачем влезать? Я симпатизирую Финнигану и Томасу. Они нормальные парни, хорошо к нам относятся, оказали пару услуг, сам помнишь, каких.
- Между нами нет долгов, - быстро уточнил Артур.
- Безусловно, долгов нет, - согласился я. – Просто они могли бы не помогать, но ведь помогли же. Кроме того, не кажется ли тебе, что в последнее время мы малость подзадолбались? Вот чем мы занимаемся? Сокрытием или отводом в той или иной форме. Руны отвода глаз на двери, чары отвлечения внимания, хамелеонова трансфигурация. Даже зелье, которое в комнате настаивается, и то предназначено для сбития преследователей со следа. Не знаю, как тебе, а мне надоело. Предлагаю сделать перерыв и сменить сферу деятельности.
- Надеюсь, ненадолго?
- Конечно. От нас же не требуется чего-то сложного. К тому же, мы не участвуем в чужих разборках, а просто помогаем двум хорошим парням причинять справедливость. Какие к нам претензии?
- Почему бы и нет? – подумав, пожал плечами Шелби. – В конце концов, должники лишними не бывают. Кого мы, кстати, наказывать-то будем?
- Без понятия. Гранты, вроде, стихийники, на побережье живут, Оукеншильды - артефакторы. Про Вайсов не слышал. У девчонок надо спросить, они всё знают.
Девчонки не подвели. Симпатичный мулат Дин Томас (это цитата, если что) вчера попал в больницу с переломами, сказав, что упал с лестницы. Гриффиндорская ячейка хогвартской разведсети в лице Браун и Парвати Патил в случившемся обвиняла местных придурков с пятого курса под предводительством Гектора Гранта. Судя по предоставленным сведениям, ничего особенного трио из себя не представляло – так, обычная шпана, которой, однако, хватало ума не связываться с крупной рыбой. За счет чего и выживали, да ещё благодаря мелким услугам, оказываемым «авторитетам» вроде Башира или Вуда. В позапрошлом году троица попробовала наехать на барсучий молодняк и словила по проклятью, с тех пор ограничивалась издевательствами над членами собственного факультета. В социальном плане полный интернационал – чистокровный, полукровка и магглорожденный.
- Пятый курс, - задумчиво отметил Артур. – На что Финниган надеется? Даже если они полные тупицы, как-то же экзамены сдавали.
- О прямой конфронтации речь не идет. Мне вообще кажется, что нужно нечто нестандартное, потому что с обычными проклятьями или зельями этих парней уже познакомили.
- Да, раз о них так отзываются…
Я видел, что мысль сделать кому-то больно и обидно Артура захватила. Парень он правильный, хамов и гопарей не любит, к Томасу и Финнигану относится неплохо, так что идея наказать их обидчиков сразу пришлась ему по душе. К тому же он тоже устал от возни с ухоронкой и хотел отвлечься. Изначально сомневался Шелби скорее по рефлекторной привычке просчитывать последствия и некоторой инертности, присущей членам нашего Дома. Потом он посидел, подумал, решил, что сплетни в любом случае разойдутся, а репутация людей,
