На кровавых волнах (СИ) - "Mass Adrian"

— Так они ж стреляют! — возразил Джек, навалившись на штурвал и уходя из-под обстрела. — Зенитчики у них не ахти, но если ближе подойдём…

— Ты что, испугался жиденького обстрела? В прошлый раз по нам долбили сильнее, — командир ткнул его в плечо. — Если ссышь, то отпусти штурвал, я сам этим займусь. Пол, Дик, подавите стрелков. Чем быстрее потопим, тем быстрее доиграем.

«Каталина» накренилась на левый борт, отворачивая от зенитного огня. Пол перебежал к правой турели и занял позицию.

— Хотите поиграть? Давайте поиграем, — сказал он, беря эсминец на прицел.

Самолёт с акульей пастью открыл огонь. По корпусу «Хареказэ» застучали пули. Мэй и Шима поочерёдно палили в ответ. Но большая часть снарядов уходила в «молоко», лишь иногда задевая самолёт. Толку от пары одиночных попаданий, впрочем, не было: крылатый поплавок легко менял курс, стреляя то с одного борта, то с другого, то из носовых пулемётов. Но главным было то, что «акула» неумолимо приближалась к эсминцу.

— Если так продолжится, то они смогут подойти так близко, что от торпеды мы не уйдём, — сообщила Маширо.

— Если будут так вертеться, то не прицелятся. А если подлетят вплотную, то и Мэй с Тамой будет проще попасть, — ответила Акено. — А чтобы сбросить бомбы, им придётся…

— Не придётся, — вдруг подала голос Коко. — Командир, они же жмут больше ста узлов. Бомбы полетят не вниз, а по параболе. Особенно если наберут высоту…

— Они это и делают! — крикнула Мунетани.

Самолёт в самом деле взлетел выше, чем был до того, а потом заложил пару виражей, зашёл с носа и резко начал снижаться. Цепь трассеров прошла над ним, а потом вдруг оборвалась.

Он же в мёртвой зоне!

— Рин, право на борт! — закричала Акено. — Правая машина — полный назад!

В этот момент от самолёта отделились несколько чёрных точек. Мостик замер в ожидании. Корабль поворачивал, но уйти сразу от четырёх бомб было невозможно. В воде поднялись два всплеска, а потом раздались два взрыва. «Хареказэ» содрогнулся от носа до кормы. Коко не удержалась и упала прямо на вцепившихся друг в друга Акено и Маширо, отчего все трое покатились по палубе.

— Попадания в центр и корму, — доложила секретарь, дотянувшись до планшета.

— Отчёт о повреждениях, срочно! — потребовала Мисаки, пока они поднимались на ноги и потирали ушибленные места.

— Дальномерный пост в порядке! Все орудия в норме.

— Лазарет в порядке.

— В машинном трое раненых, — на фоне голоса Марон слышались стоны. — Все лёгкие, машины не пострадали.

— Радиорубка в порядке. Марикоджи говорит, что ни она, ни сонар не пострадали.

— Штурманская в порядке, только Хидэко нос разбила.

— Это команда по борьбе за живучесть. Нас зацепило, но ничего серьёзного. Сейчас обойдём корму и убедимся, что нет течи.

— До зениток осколки не добрались, продолжаем отстреливаться.

— Нам ещё повезло… — проговорила Маширо. — А если бы все четыре попали?

— Сделаем так, чтобы больше не попали, — ответила Акено. — Рин, продолжай уклоняться. Минами, помоги раненым.

Выписывая замысловатые петли на воде, «Хареказэ» продолжал отстреливаться от наседавшего самолёта с акульей пастью на носу. Тот, в свою очередь, не оставался в долгу и пытался зайти на корабль. Мисаки наблюдала за целью, чувствуя, как бешено колотится сердце. Даже в ночном бою было не так страшно: она хотя бы могла сама повлиять на события. Сейчас от неё зависела разве что своевременная отдача команд, но пока что вся надежда была на Мэй и Шиме, которые пытались подбить «летающий поплавок».

Пару раз цепочки трассеров задевали крылатый силуэт, но тот словно не обращал внимания. Зато пулемётные очереди продолжали стучать по корпусу корабля, то и дело опасно приближаясь к зенитным площадкам. Помня о своей ночной ране, которая до сих пор побаливала, Акено боялась, что девчонок может задеть если не прямым попаданием, то хотя бы рикошетом. Ещё одна очередь — и пулемёт вдруг замолчал.

— Кажется, попали в турель! — доложила Мэй. — Тама, ты молодец!

— Угу. Ещё три.

Даже такая маленькая победа немного обрадовала Акено. Противник оставался уязвимым. Если избавиться от всех пулемётов, то расчётам зениток не придётся прятаться от каждого обстрела, а значит, шансы добить противника будут куда выше.

— Бля-а-а-а! — закричал Пол, падая на пол и держась за рассечённую осколком щеку. — Твою мать! Твою-сука-мать!

Кроме щеки пострадали скула, лоб, вдобавок один из осколков чиркнул по шее, чудом не задев ничего важного.

— Что случилось? — Джон оглянулся через плечо, пытаясь понять, что случилось со стрелком. — Куда они попали?

— Пулемёту конец… сука, как же больно!

— Джек, помоги ему, я тут сам справлюсь. Генри, твою мать, заставь зенитки заткнуться, делаю ещё заход. Дик, долби их так, чтобы не могли прицелиться!

Заложив крутой вираж, «Шарки» начал пикировать на врага.

— Заходит на нас, — проговорила Акено, увидев направленную на эсминец акулью пасть. — Рин, лево на борт, подставь их под зенитки!

Самолёт сбросил ещё несколько бомб и тут же начал выходить из пике, словно ястреб, схвативший добычу.

— Ложи-и-и-ись! — крикнула командир.

«Хареказэ» затрясло от серии взрывов. Загремели осколки, пробивая стены и палубы или рикошетя от них. Никто не потерял равновесие повторно только потому, что все дружно бросились на пол. Это, впрочем, оказалось излишней предосторожностью: окна местами потрескались, но выдержали.

— Отчёт о повреждениях, — скомандовала Акено, вставая.

На этот раз легкораненых прибавилось, вдобавок одна из бомб разворотила две каюты. Хуже всего было то, что другая бомба, упавшая у самого борта, оставила пробоину ниже ватерлинии. Команда по борьбе за живучесть тут же бросилась в пострадавший отсек, к ним присоединились ещё пара человек, но оптимизма от этого не прибавлялось ни капли.

— Если ещё пару раз так отработают, то придётся поднимать белый флаг, — пессимистично заключила Маширо. — Если они вообще примут нашу сдачу, а не пустят вторую торпеду.

В тот же миг ожила рация с докладом, который на мостике меньше всего ожидали услышать:

— Это Мэй. Левую зенитку заклинило, нужна помощь!

— Блин, нам и так не хватает рук… — Акено закусила губу, раздумывая.

— Я помогу, — вызвалась Маширо. — Я сдала все зачёты на «отлично» и выучила все схемы, ты же знаешь.

Мисаки кивнула.

— Действуй, старпом.

Оказавшись под обстрелом всего одной зенитки, самолёт стал действовать куда наглее. Дуэль стрелков продолжалась, пока Маширо помогала расчёту привести зенитку в порядок. Задача усложнялась тем, что экипаж летающей машины получил «окно» на время перезарядки второго орудия и теперь отчаянно пытался дотянуться до стрелков.

И вновь самолёт набрал высоту, и вновь Акено приказала переложить руль. Потрёпанный «Хареказэ» снова накренился, поворачивая. В этот раз ни одна бомба не достигла цели, но не успела командир обрадоваться, как заговорил носовой пулемёт противника.

— Старпом ранена, старпом ранена! — закричала Мэй. — Тама, сбей уже эту дрянь!

Акено сжала кулаки. Мир словно замер. Все звуки ушли на второй план, заглушённые бешено стучащим сердцем. Внутри словно что-то оборвалось.

— Широ… — прошептала она, возвращаясь в реальность. — Коко, подмени меня!

Не слушая возражений, командир побежала по палубе к зенитной площадке. Маширо лежала возле левого орудия на боку, и над ней хлопотала Шима. Под старпомом растекалась лужа крови.

— Нужно к врачу, — произнесла Татеши, перевязывая её.

— Я отнесу. Прикройте меня. Минами, принимай пациента!

Взвалив Маширо на плечи, Акено понесла её прочь. Рана в спине разболелась, протестуя против таких нагрузок, но командиру было плевать на это. Важнее всего было донести Мунетани до лазарета.