Tora-san - Victory значит победа
— Нет, все в порядке. Где остальные?
— Там, наверху, в нашей комнате. Мы…
Он не договорил, потому что на лестнице показался еще один человек — Лили. Увидев меня, она искренне и немного смущенно улыбнулась.
— Снова привет. Можно я поговорю с Дейзи наедине? Ты не против, Сириус?
— С какой стати я должен быть против? — чуть ли не с нежностью сказал тот.
— А правда, Дейзи — то моя сестра. И не нужно нас ждать. Я верну Дейзи в целости и сохранности.
Мы с Лили отошли на пару футов. Сириус и Гарри, то и дело оглядываясь, неспешно поднялись на третий этаж.
— Дейзи… Необычно видеть тебя такой взрослой. — Лили сделала жест, словно хотела положить руки мне на плечи, но в последний момент сцепила их перед собой.
— Ну, не намного необычнее, чем увидеть самого себя. Или будущего сына.
Она негромко рассмеялась.
— Да, верно. Немного странно сознавать, что у меня есть муж и сын. То есть будут.
— Но насчет Джеймса ты же не сомневалась? — изо всех сил изображая спокойствие, спросила я, хотя на самом деле изнутри меня расписали неимоверное волнение и радость.
Ее улыбка померкла, в глазах вновь мелькнуло смущение.
— Нет, что ты… Я… В общем, я должна перед тобой извиниться, сестренка. Господи, когда Джеймс начал… — Лили зажмурилась. — Я столько всего себе напридумывала!
— Тебе не за что извиняться, Лили, — горячо запротестовала я, дотронувшись до ее руки. — Если уж на то пошло, извиняться должен Джеймс перед тобой. Потому что не замечал, как действует на тебя его внимание ко мне. Была бы у меня возможность, настучала бы ему по рогам.
Лили прыснула, но тут же приняла серьезный вид, так как в нашу сторону направлялся кто-то из школьников. Впрочем, не очень успешно.
— Ты про его анимагическую форму?
Я только успела кивнуть, как возле нас, будто возникнув из воздуха, неожиданно появился предмет нашего разговора.
— А чего это вы к нам не поднимаетесь?
Мы обе, посмотрев на Джеймса, рассмеялись. Он вопросительно поднял брови.
— Вижу, вам весело. Надеюсь, не надо мной смеетесь?
— Надейся, будущий супруг.
Лили подмигнула мне, беря под руку.
— Что ж, идемте к остальным.
— А кстати, Дейзи, — небрежным тоном сказал Джеймс, немного погодя, — из-за чего вы с Сириусом поссорились тогда? Ну, помнишь, когда вы пошли к Дамблдору…
— Мы не ссорились, — коротко ответила я, не глядя ни на Лили, ни на него.
— Да нет, вы ссорились, я же слышал…
— Джеймс, не приставай к ней. Если они и ссорились, значит на то была причина, — встала на мою сторону Лили, но мне показалось, что ей хотелось сказать нечто другое. — К тому же характер у твоего лучшего друга совершенно не сахарный. Уж мне ли не знать.
На лице Джеймса читалось одновременно сомнение и упрямство, однако он предпочел все-таки не спорить. А я, впрочем, поспорила бы насчет последнего.
— Мы не ссорились, — хмыкнула я. — Мы просто не сошлись во мнениях. из-за вас двоих.
Больше ничего добавить не успела: навстречу нам шли несколько младшекурсников. Среди них был и Алекс. При виде этого беспечного мальчишки у меня привычно сжалось сердце. Увидев меня тоже, Алекс с вызовом приподнял голову. Я с каменным лицом прошла мимо. Не хватало, чтобы Лили с Джеймсом заметили мою реакцию на маленького рейвенкловца. Но едва я замолчала, они почти синхронно обернулись.
— Ты что, знаешь кого-то из этих ребят? — прозорливо спросила Лили, присмотревшись ко мне.
— Нет. Никого из них я не знаю, что ты…
Такой ответ как будто ее устроил, хотя она несомненно уловила неровность в моем голосе. Мы втроем вошли в знакомый коридор, освещенный горящими факелами, и мигом очутились в нашей компании.
Вечер, а с ним и время встречи, назначенной в кабинете директора, подошли как-то очень быстро. Еще недавно сидели за ужином в комнате девушек, как уже приближались к горгулье, охраняющей вход в обитель Дамблдора. Возле нее нас, как оказалось, поджидала профессор Макгонагалл. Она неодобрительно посмотрела на своих подопечных, едва Джеймс заикнулся о том, чтобы присутствовать и при ритуале.
— Никак не могу допустить этого! — решительно сказала она. — Вы втроем должны находиться в своей гостиной еще десять минут назад.
— Вы ведь нас увидите, — произнес Гарри. — И в самом ближайшей будущем. А Сириус так вообще — рядом.
Оба Сириуса — младший и старший — одинаково улыбнулись, только у второго это получилось немного грустно.
Мы попрощались. Лили не выдержала и крепко обняла меня. Ее локон, выбившийся из прически, защекотал мое лицо.
— Прости еще раз, — шепнула она. — И я безумно счастлива, что ты одна из нас. Волшебница, Дейзи.
Гарри пробыл в ее объятиях чуть больше. Он бы и дальше с удовольствием не расцеплял рук, но профессор Макгонагалл деликатно напомнила, что нас ждут. Наша шестерка последовала за ней в открывшийся проход.
— Учтите, молодые люди, если я обнаружу вас здесь, когда спущусь, лишитесь десяти баллов.
— Будет сделано, профессор! Рады были с вами познакомиться, американцы! — донесся до нас голос Джеймса, прежде чем лестница вознеслась наверх.
В кабинете ничего не изменилось с нашего последнего визита. Кроме одного: посреди помещения появилось некое сооружение, похожее на большую пятиконечную звезду. Это был так называемый пентакль, необходимый для проведения магических ритуалов. Он состоял из начерченного мелом на полу пятиугольника и пяти камней, возложенных на его концах. Один из камней явно принадлежал иному роду, чем остальные.
— Добрый вечер, — встретил нас приветствием Дамблдор.
Мы откликнулись, но много говорить в этот ответственный и немного печальный момент не хотелось. Гарри, казалось, вообще думал совсем о другом. Заметив это, Гермиона понимающе посмотрела на него.
— Вот и настал решающий миг, — объявил директор, внимательно оглядев каждого. — Думаю, что лишние слова не нужны. Так что приступим, — сказал он, дождавшись дружных кивков. — Встаньте в начертанный пентакль, так, чтобы его магические элементы-то есть камни — были от вас примерно на равном расстоянии.
Мы четко выполнили указания, почти сбившись в тесную кучу.
— Это тот самый камень Солнца? — поинтересовался Сириус, показав на кристаллический камень, в глубине которого время от времени вспыхивал странный бордовый свет.
— Верно, тот самый. Ну, а теперь, — выдержав крошечную паузу, профессор обошел вокруг магической фигуры и отлевитировал со стола уже знакомую мне книгу, — вы должны настроиться на тот период времени, в который хотели бы попасть.
Мы переглянулись. Впрочем, Паркинсон продолжала делать вид, что она не с нами.
— Мне кажется, лучше всего возвратиться в ту ночь, когда все началось, — негромко сказала Гермиона. — То есть в момент первой активизации порт — ключа.
— По — моему, самый хороший вариант, — без раздумий поддержал ее Рон. — Ведь позже мы не можем появиться…
— Да и раньше тоже, — согласился Гарри. — Что ж, я — за.
Трое друзей посмотрели на меня, Сириуса и Паркинсон.
— Я — как все, — пробурчала слизеринка. — Можно подумать, вы прислушаетесь к моему мнению.
— Отлично, — сказал Дамблдор, когда и мы с Сириусом присоединились ко всем. — Значит, осталось за малым: завершить ритуал активизирующим его заклинанием.
— И снять Маскирующие чары, — добавил вдруг Рон.
— О да, чуть не забыли… — Дамблдор повел волшебной палочкой, направляя на каждого, кроме нас с Гермионой. Затем обратил внимание на раскрытую книгу, левитирующую перед ним.
— А если ничего не получится? — спросил Сириус, крепко сжимая мою ладонь.
— Я более чем уверен, что все получится. Камень Солнца — это гарантия сегодняшнего предприятия. Но и от вас самих кое-что зависит: максимально настроиться на точку возврата. Итак, вы готовы?
— Готовы, — ответил за всех Сириус, задержав взгляд на Паркинсон. — Нужная нам дата — двадцать девятое декабря, примерно полночь.
Профессор Макгонагалл, стоявшая около двери, удивленно посмотрела на нас, но от вопросов воздержалась. Как и сам Дамблдор. Он опустил глаза на парящий фолиант и вскинул обе руки, словно собираясь дирижировать. Свободной рукой я взяла ладонь Гарри. Он в свою очередь, я заметила, сжал руку Гермионы.
«Неужели мы возвращаемся?» — пронеслось у меня в голове перед тем, как директор начал произносить пространные слова заклинания, больше похожего на строчки стихотворения.
Внезапно появилось ощущение мимолетного сжатия и кабинет стал как будто постепенно таять.
— Встретимся через двадцать лет! — послышалось мне.
Лица Дамблдора и Макгонагалл исчезли совсем. Все вокруг провалилось во тьму.
КОНЕЦ
