ur1ka - Под знаком черного феникса
- Да, точно, заклинание. Но в той форме, которую мы применили на Джинни, оно не годится. Ты же не хочешь блевать всякий раз, когда разозлишься на Рона?
- Спасибо, мне и без того достаточно.
- Вот-вот. Поэтому рекомендую наложить улучшенный вариант этого заклятия прямо на объект, то есть на Дадли. - Она подло ухмыльнулась. - Вдобавок, я немного модифицирую заклятия, расширив его зону действия. То есть Дадлика будет тошнить всякий раз, когда он решит воспользоваться грубой силой. А в качестве дополнительной системы безопасности, введу функцию импотенции.
- Ну, я согласен. Вернись завтра и наложи заклятие по всем правилам.
Петуния робко кашлянула, привлекая к себе внимание. - Если Дадли… попробует, а потом… ну ваше колдовство накажет его… это навсегда? - Она была действительно озабочена.
- Нет ничего, чего нельзя исправить, - мягко успокоила ее Гермиона. - Но вы лучше не говорите ему об этом.
Петуния слегка неуверенно улыбнулась. - Должна признать, что Дадли, действительно, нуждается в некотором уроке. Может тогда он немного… придет в себя.
Рон сидел на полу и спрашивал себя. Что здесь не так? Его семья, его невеста спокойно разговаривают с Поттером, шутят с ним и поздравляют с … бэээ, даже думать противно. А он сидит здесь униженный и одинокий.
Но Поттер позаботился о ликвидации проблемы с Дадли. Или ему следовало бы благодарить Гермиону? Но Поттер отдал его Дурслям для мучений и унижений, он мог бы заставить его пройти и через этот ад… И что с мамой? Почему она не пришла? Она не хочет больше видеть его или все так же против Поттера?
Гермиона прервала его грустные мысли. Она еще раз обняла его. - Пока, Рон. Мы вернемся через пару недель. Будь хорошим мальчиком и осмотри чулан и вторую спальню.
Рон мрачно смотрел на нее. - Почему ты предала меня, Гермиона?
Лицо девушки болезненно искривилось. - Рон, не я предала тебя, а мы предали Гарри. Но он дает нам шанс исправить это. Пожалуйста, воспользуйся им. Попытайся понять Гарри, ради меня, а?
Рон уже хотел бросить в сторону «великодушного» Гарри что-то ядовитое, но скорбный взгляд подруги удержал его от этого. Вместо этого он спросил. - Он ничего тебе не сделал?
- Он показал мне правду. Это было больно. Но физически он не сделал мне ничего. Теперь я хорошо понимаю, что именно мы ему сделали. И я прошу тебя, Рон, о прошении, потому что я лучше всех понимаю, что значит жить у Дурслей. Пойми меня и вспомни наши первые школьные годы. Гарри не притворялся, когда предпочел тебя Малфою. Он ничего не знал о вашем посещении на каникулах, поэтому и не мог все это подстроить. Рон, он был честен с нами!
- Нет никакого «Безумного Темного Лорда», о котором писали в газетах. Рон… начни думать сам.
С этими словами Гермиона решительно разомкнула объятия и дизаппарировала. Рон остался один в гостиной с растерянным выражением в грустных глазах.
Гнездо Феникса.
Гарри, надув губы, деланно не замечал Драко. Драко не замечал вообще ничего. Поэтому налетевшую на них собаку они заметили только тогда, когда она врезалась им в ноги.
- Сириус, ай. Что случилось?
- Мы сделали это! - Сириус начал кричать, еще не до конца трансформировавшись. Из укорачивающейся собачьей морды слова вылетали смесью рычания и невнятных слов. Гарри засмеялся бы, если бы не боялся обидеть крестного.
- Сириус, ты не должен быть здесь. Если кто-нибудь узнает, что ты контактируешь с нами…
- Это уже не имеет значения. Гарри! Гарри! Мы сделали это!
- Что сделали?
- Последний аврор перешел на нашу сторону? - Высказал предположение Драко.
- Ах, что за чепуху ты мелешь, Драко. - Сириус махнул рукой с таким видом, будто захват Министерства по сравнению с его новостью сравним так же, как остывший чай и пойманный снитч. - Нет! Грюм поймал Червехвоста!
Гарри застыл. Затем он схватил Драко и закружил его по комнате, визжа от радости. - Драко, наконец-то, поймали хоть кого-то, кому я смогу отомстить по полной программе! Без всяких ограничений. - Вдруг он остановился и впился взглядом в крестного. - У кого он? У нас или в Министерстве?
Сириус сияюще улыбнулся. - У нас.
Бирючиный проезд 4.
- Мальчик! Где ты шляешься? - Злобный голос Вернона Дурсля звучал на весь дом. Петуния вышла из кухни и положила руку на плечо мужа. Тот возмущенно обернулся. С каких это пор жена защищает этого урода?
- Его оставили нам лишь с условием, что он может осмотреть дом и понять, как жил Гарри. Если этот находится в комнате или в чулане, то нам лучше оставить его в покое. Или его заберут у нас, а нам отомстят. Ты хочешь этого?
Вернон засопел, но согласился, что жена права. Гарри Поттер был опасен, и если этот свихнувшийся маньяк что-то приказал, то это лучше выполнить. Он неохотно вернулся в спальню и выбрал другой галстук. Синий мальчишка может выгладить и попозже.
Рон сидел в углу маленькой спальни и пристально смотрел на стену под окном. Его взгляд не отрывался от коричневого пятна прямо под подоконником. Дадли еще утром сообщил ему, что это кровь Гарри, которого Вернон ударил головой об стену, когда тот пытался выпрыгнуть из окна. Удивительно, но несмотря на все старания миссис Дурсль кровь так и не удалось закрасить.
Затем Дадли начал масляно ухмыляться Рону и облизываться. Но в тот момент, когда Рон уже почувствовал себя в опасности, толстяк взвизгнул и ринулся в туалет. Рон издалека слышал, как он шумно прощался с обедом. Благодарно улыбнувшись неизвестно кому, Рон вернулся к своим размышлениям.
Он знал, что сильные волшебники в стрессовых ситуациях излучали дикую магию. Но… только при сильных эмоциях: ярости, страхе, боли… Рон пристально смотрел на отпечаток крохотной ножки, принадлежащий минимум шестилетнему… Как он не замечал, насколько мелким даже для первоклашки был Поттер. Он видел только знаменитый шрам за спутанной челкой неухоженных волос.
Рон не сомневался в уме Гермионы. Но и она долго не соглашалась с тем, что Гарри предал их, перейдя на сторону зла, и согласилась с его мнением только из любви к Рону. Если она вернулась к своим убеждениям, то не получила ли она неоспоримые доказательства? Гермиона никогда не была слишком поспешна или легкомысленна в своих решениях. Что если и в самом деле, Дурсли не обращались с Гарри лучше, чем с ним теперь?
Рон встал и, невесомо ступая, чтобы не привлечь к себе внимания, спустился на первый этаж. Он стоял перед крохотным чуланом и недоверчиво его разглядывал. Ребенка нельзя заставить жить в таком маленьком помещении. Полтора метра в длину и метр в ширину… слишком мало даже для крупной собаки. Десятилетний ребенок уже не смог бы там вытянуть ноги.
Нормальный десятилетний.
Гарри начал расти только в Хогвартсе. И только в Хогвартсе, как внезапно вспомнил Рон, немного посмуглел. В поезде маленькая знаменитость был бледен, как привидение, выросшее вдали от солнца.
Рон медленно открыл дверь чулана. Не то чтобы он действительно хотел знать, что скрывается внутри, но… просто так, из чистого любопытства.
Петуния еще вчера любезно пояснила, что сразу же после того, как урод был вынужденно переселен в спальню Дадлика, она хотела использовать чулан для хозяйственных нужд, но не получилось. Выяснилось, что тогда будет негде хранить многочисленные аномальные предметы, принадлежащие к имуществу этого ненормального. Гари не имел права колдовать на каникулах, поэтому дверь тщательно охраняла его вещи. Теперь же Петуния немного боялась пользоваться этой кладовкой из страха, что с нормальными вещами может происходить нечто странное. Поэтому чулан остался таким же, каким был семь лет назад.
Свет проникал в чулан только из приоткрытой двери. Рон неуверенно заглянул внутрь и затаил дыхание. На полу лежал изношенный, сплющенный в лепешку старый матрас. Его аккуратно прикрывало не менее старое и тонкое детское одеяло. Подушки не было. В углу пирамидой стояли три картонных ящика.
Рон с любопытством потянулся за верхним, но оттуда выполз большой черный паук, и Рон поспешно прекратил свои исследования. Он отскочил в сторону и принялся изучать чулан с более безопасного расстояния. Кроме «кровати», если это лежбище можно было так назвать, в чулане не было больше ничего.
Ни света, ни книг или игрушек, ни одежды .Конечно, все это Гарри мог забрать с собой при переселении в комнату, если у него вообще было хоть что-либо подобное.
Рон вздрогнул. Он уже потянул дверь, закрывая ее, когда его взгляд упал на странное пятно на дальней стене чулана. Что там говорила Гермиона? Его одиночество и попытки побега оставили свои следы?
«Попытки побега». Судя по следам в верхней спальне и по рассказу Дадли, эти попытки были ничем иным, как неудавшимся самоубийством. Одиночество… Он наклонился вперед, игнорируя пауков, способных спуститься с потолка на его голову. За последнее время он видел столько пауков, что его страх перестал быть настолько ярким.
