Путь на восток (СИ) - "Эфемерия"

Быстрый осмотр квартиры подтверждает догадки. Наше случайное укрытие совершенно необитаемо.

Отыскав кухню, я принимаюсь обыскивать холодильник и шкафы в надежде найти остатки припасов — но всё тщетно, тут нет ни крошки съестного. Поворачиваю кран в мойке, но воды тоже нет.

Скверно. Чертовски скверно.

Оставаться долго здесь не получится.

Если живые мертвецы не покинут лестничную площадку в ближайшие часы, мы будем обречены подохнуть от жажды и голода.

— Черт, Уэнсдэй… Иди сюда.

Встревоженный голос хренова героя доносится откуда-то из глубин коридора. Проследовав в нужном направлении, обнаруживаю Торпа в одной из комнат, отдалённо напоминающей кабинет — высокие ряды книжных полок, массивный деревянный стол и крутящееся компьютерное кресло… с иссохшим мумифицированным телом. Потемневшие пальцы мертвеца сжимают двуствольное ружье и серебряный крестик на тоненькой цепочке, а на светлых обоях позади красуется красноречивое багровое пятно. И не менее красноречивая надпись: Бог нас покинул.

— Похоже, вера его не спасла, — равнодушно пожимаю плечами. Находка нисколько не удивляет — за прошедшие три года мои глаза увидели больше трупов, чем стены Освенцима успели узреть за пять лет.

— Даже не могу представить, насколько страшно умирать вот так… В полном одиночестве, — доморощенный любитель Ремарка присаживается на корточки перед трупом и осторожно протягивает руку, касаясь серебряного изображения распятого Иисуса.

— Серьёзно думаешь, что тебе будет легче подыхать, если вокруг будут обливаться слезами с десяток человек? — фыркаю я с нескрываемым презрением.

— Всегда была такой нелюдимой или это приобретённое качество? — Ксавье сидит ко мне спиной, и я не могу видеть его лица, но в интонациях отчётливо угадывается усмешка.

— Не вижу в этом проблемы. От людей одни неприятности, — мой голос буквально сочится ядом. — Например, по твоей милости мы застряли в ловушке.

— Вообще-то я спас нас обоих… — хренов герой бросает на меня короткий укоризненный взгляд через плечо.

— Если прекратишь постоянно меня спасать, может, я и впрямь переживу этот идиотский крестовый поход, — раздражённо возвожу глаза к потолку и, резко развернувшись, покидаю импровизированную усыпальницу.

Благо, квартира достаточно большая — и если уж по несчастливой случайности мы с Торпом оказались заперты на одной территории, нужно провести время максимально приятно.

То есть, как можно дальше друг от друга.

Общество других людей с самых юных лет не вызывало у меня ничего, кроме отвращения, а за годы бесцельных скитаний я окончательно привыкла к одиночеству.

Наугад толкнув первую попавшуюся дверь, я обнаруживаю просторную гостиную с удобным кожаным диваном, парой кресел из того же материала и декоративным камином из белого камня с изящной решеткой. Прислонив автомат к подлокотнику, я плюхаюсь на диван прямо в пыльных ботинках и прикрываю глаза.

До заката ещё несколько часов — и остаётся лишь надеяться, что за это время толпа голодных тварей покинет лестничную площадку.

А пока что можно подремать.

Но как только я начинаю проваливаться в сон, откуда-то из коридора доносится звук громких шагов — хренов герой совершенно не умеет ходить тихо, топая как слон в посудной лавке. И он явно не разделяет моих стремлений остаться в блаженном уединении, бесцеремонно ввалившись в гостиную.

Черт бы его побрал.

— Ты не смог найти другую комнату? — распахиваю глаза и награждаю его самым уничижительным взглядом, наблюдая, как Торп устраивается в кресле напротив.

— Разделяться небезопасно, — он в тысячный раз заводит свою бестолковую мантру о необходимости держаться вместе.

— Тогда постарайся сделать вид, что тебя здесь нет, — недовольно фыркаю я и отворачиваюсь, уткнувшись лицом в спинку дивана.

И хотя Ксавье молчит и, кажется, даже не шевелится, я всё равно ощущаю, как его невыносимо пристальный взгляд упирается мне в лопатки. Пытаюсь абстрагироваться и заснуть, но ничего не выходит — сон как рукой сняло.

Мысленно проклиная хренова героя и его идиотские заповеди, я несколько раз ворочаюсь, стараясь устроиться поудобнее. Но мягкий диван уже не кажется таким комфортным.

Промучавшись в бесплодных попытках ещё минут пятнадцать, я сдаюсь — принимаю сидячее положение и, подняв с пола тяжёлый автомат, кладу оружие себе на колени.

— Хочешь знать, почему я так верю, что чистая зона существует? — Торп сцепляет пальцы рук в замок, закидывает ноги на низкий журнальный столик и поднимает на меня внимательный взгляд. — Дело не только в радиосигнале.

— Просвяти, — пожимаю плечами с самым равнодушным видом. Откровенно говоря, я не хочу знать. Мне абсолютно наплевать. Но, похоже, мы застряли здесь недолго, о возможности поспать можно благополучно забыть, а жалкое подобие разговора поможет скоротать время.

— В самом начале эпидемии я встретил одного человека, — вещает он ровным тоном. — Мы тогда только выбрались из Нью-Йорка вместе с Тайлером и его женой Лорел. Но потом она…

— Я знаю, что с ней случилось, — мне категорически претит во второй раз выслушивать историю о семейной трагедии миротворца. — Ближе к делу.

— Тай был убит горем, я тоже был подавлен. Мы обосновались в трейлерном парке, много пили и практически не разговаривали, — хренов герой сокрушенно вздыхает и потирает переносицу двумя пальцами. — Каждый был поглощен собственной трагедией… Но однажды, когда запасы еды и выпивки закончились, я решил совершить первую вылазку за пределы убежища… И в супермаркете столкнулся с одним парнем. Как сейчас помню, его звали Юджин Оттингер.

Я раздражённо цокаю языком и возвожу глаза к потолку — долгие предисловия действуют утомительно. И какого черта большинство людей не способно доносить информацию кратко и по существу?

— Мы разговорились. Он был учёным, этаким безумным гением… — Ксавье выдерживает очередную продолжительную паузу и вздыхает с драматизмом, достойным Оскара. — И он сказал, что вирус появился из-за неудачного эксперимента. Якобы он работал в Зоне 51,{?}[Строго засекреченный объект Военно-воздушных сил США. Точное предназначение неизвестно, но считается, что на территории Зоны находится множество лабораторий для разработок нового оружия массового поражения.] где разрабатывали биологическое оружие, но что-то пошло не по плану…

— Твой безумный гений — не более, чем сбежавший пациент психушки, — заключаю я, едва не скрипя зубами от нарастающего раздражения. — Ты и правда настолько глуп, чтобы верить первому встречному?

— Уэнсдэй, я и не поверил. Он предлагал поехать с ним, сказал, что в Сент-Джонс базируется секретная лаборатория, которая теперь занимается созданием лекарства от заражения, — oh merda, очередная глупая сказочка для наивных фермеров. Пока я задаюсь мысленным вопросом, как можно верить в подобную чушь, хренов герой продолжает свой идиотский рассказ. — Я решил, что это бред сумасшедшего и отказался ехать. А потом забыл об этой встрече почти на три года… Пока мы не поймали оттуда сигнал.

— Однажды ты подохнешь по вине идиотских иллюзий, — сама не знаю, почему снова принимаюсь с ним спорить. Мне всегда было наплевать на чужие иллюзии и чужое мнение, но чудовищная наивность Торпа и его спутников регулярно доводит меня до белого каления. Настолько сильно, что мой голос звучит непривычно эмоционально. — Если лекарство существует, почему мы сейчас заперты в ловушке? Почему заражение продолжается?

— Я не знаю, Аддамс, — он снова вздыхает и опускает глаза в пол. — На самом деле, я никому об этом не рассказывал… кроме тебя.