Легкое отклонение от канона. Или гоп со смыком по-корейски (СИ) - esteem
Тхэквондо я увлёкся в школе. Учитель физкультуры разглядел что-то во мне и после одного урока, предложил. Сначала подпольно, а после перестройки уже совершенно легально. Главное мама не возражала, а дед так и подавно. Как-то раз к нам в класс пришло сразу трое новеньких пацанов. Ну и как водится сразу начались драки. Типа кто круче. Однажды и мне предложили подраться. За школой после уроков. Я так с одноклассниками совсем не общался. Не дружил и домой не приводил. Ну а тут пришлось доказывать. Что? Да сам не знаю. Просто чтоб потом не приставали. Короче не говоря ни слова я картинно подпрыгнул и в горизонтальном эффектном пируэте, снёс ногой свежепосаженную за школой берёзку. С тех пор про меня забыли.
Дед устроился на работу в городе. Партбилет ему вернули вместе со строгим выговором и помогли с работой на автобазе. Сварщиком. Но не просто автобазе, а в «Совтрансавто». Кто в курсе тот меня поймёт. С некоторых пор в нашей просторной, но довольно пустой «сталинке», стали появляться различные деликатесы, вроде югославской ветчины и корейки, а также различные манго и бананасы. Да и оклад у деда был очень приличный по тем временам. 420 рублей. Считай предел мечты для советских граждан. Правда купить на них мало что удавалось. Но тут на помощь подоспела матушка. Она по случаю тоже работала на автобазе. Только немного иного направления. На автобазе «Облпотребсоюза». Кто в курсе…ну вы поняли. Мама пошла на повышение и заняла скромную должность…барабанная дробь…старшего диспетчера. Моя честная-пречестная мама, села, образно говоря на дефицит и её сердечко не выдержало соблазнов. Каждый день она приносила плитки шоколада от водителей, которые хотели получить выгодные путёвки. Постепенно в доме начали появляться то чешский гарнитур, то финская керамика и холодильник, то югославская кухня и ещё много разных вещиц. Ковры, к ним пылесос, стиральная машина. Цветной телевизор «Грундик», двухкассетник «Шарп».
А в конце семидесятых, начале восьмидесятых у деда, коммуниста с пятой графой, возникли откуда ни возьмись «родственники за границей», которые поставили нашу семью, как тогда говорили, «на Красный крест». Что это означало я понял ровно через полгода когда на наш адрес пришла здоровенная картонная коробка в виде посылки из Швейцарии. А потом ещё и ещё каждые полгода из различных стран Европы. Кто в курсе…Короче говоря, когда мама открывала в своей спальне платяной шкаф, она предварительно затягивала на окнах шторы. Во избежание. Я помню только ряд импортных шуб и меховых пальто. Дальше не углублялся. То, что я щеголял в «Монтанах», «Ливайсах» и прочих «Пумах», меня мало интересовало. Я поступал в музучилище! После его окончания недобрав несколько баллов в консу, отправился в армию. «Случайно» получилось, что в военный оркестр. Окружной. После армии, снова поступал и на этот раз удачно.
Тем временем на дворе вовсю гуляли девяностые. Я как-то и не заметил, как мама и дед задокументировали свой гражданский брак и в один прекрасный день огорошили меня тем, что собираются покинуть бывший СССР. Я отказался ехать с ними. У меня же выпускные в консе! Единственно, обещался периодически навещать. Они уехали не в Германию, как я предполагал и не в Израиль. А в США. Мне осталось всё. Квартира, дача и машина. «Шестёрка». Но по большому счёту мне это не сильно пригодилось. Кроме квартиры. В то время, когда 90% граждан страны тащили и продавали всё то что могли, стащить и продать. Когда научные работники торговали перегоревшими лампочками, периодически попадая под разборки «братков», я выпустился из консерватории…хрен не помню, ну что за избирательная амнезия? Короче, я выпустился мульти-исполнителем. Я с детства обожал музыку и посвятил ей всего себя. Серьёзно. Методично. Не играл я разве что на гобое. Всё остальное было мне подвластно на довольно профессиональном уровне. Но самое главное, это фортепиано и скрипка.
И мы играли! Везде и всюду. Свадьбы, дни рождения, корпоративы. Концерты и конкурсы. Без зазрения совести обслуживали как «братков» так и ментов. Ведь как известно — музыканты и проститутки нужны при любой власти! Кажется это ещё Колчак говорил.
Бывали времена, что у меня и выходных-то не было. Месяцами. Составы постоянно менялись. Было дело, что работая в чисто женском коллективе, приходилось переодеваться в девушку. А что делать-то? Желание клиента закон. Один из тогдашних хозяев жизни впервые прочитав «Двенадцать стульев» захотел послушать на природе женский диксиленд уподобляясь незабвенному Кисе.
К маме с дедом я ездил не то чтобы постоянно, но бывал часто. Он в своё время там открыл слесарную мастерскую. В Нью-Джерси. В маленьком городке Стёрлинге. Последний раз, когда я их видел он расширял свой завод металлоконструкций в Чикаго и прикупил несколько автосалонов в Денвере. А также небольшое ранчо в Техасе. Мама осваивала новый «Феррари». А я так и прожил всё это время один. Были конечно девушки, ну а потом женщины. Но всё это так…временные связи. В общем всё было. И хорошее и плохое. Особенно этот грёбанный Акулевич с его международным конкурсом! Но всё равно, хорошего было намного больше. Боженька наверное меня хранил. Может ради этого?
Снова пялюсь на свой раскосый блин. И как меня угораздило? Самое интересное, что я совершенно не комплексую, что я баба. Вот нисколечки! Другой бы хватался за сиськи-письки, а мне похер! Спокоен как удав. Может я стал фаталистом? Или возраст своё берёт. Ведь далеко не мальчик уже! Хм. Точно. Не мальчик! Но и на девочку, судя по отражению не очень похож. Нет, все вторичные признаки так сказать, указывают…Но рожа! У-у!
— Чжун Ги, ты скоро? Что ты там застряла? — раздался мелодичный женский голосок из-за двери на чистом корейском языке.
Ага. Меня Чжун Ги зовут. Чхве Чжун Ги. Вот же боженька дал имя! Его-то и сами корейцы не вдруг выговорят. С их-то ко всяким выкрутасам привыкшим языком. А мне каково? Чхве Чжун Ги! Язык сам в разные стороны колбасится! Так и хочется сказать: Чхве Чжун, Ги нахер!
— Чжун Ги! — снова позвал голос. А я на автомате возьми и брякни:
— Сейчас соберусь. Омма!
Несколько секунд и дверь в мою комнату открылась. Медленно. Осторожно. И в неё вошла… дама! Боже вот это девушка! Мне б такую «там»! Сразу в голове замелькали воспоминания. Это моя тётя. Я с ней живу со своего рождения. Мать этого тела умерла родами, как ни сильна медицина в Корее, а такие инциденты случаются. Ей 34 года и она владелица чего-то. Чего? Я никогда…Чжун Ги никогда не интересовалась. Ничего, теперь я за неё. Высокая стройная, лицо наверное после пластики. Таких почти европейских с восточной изюминкой лиц у хангук не встречаются. Впрочем я могу и ошибаться. Это я сейчас в голове озвучиваю мысли девчонки. Кстати по моим ощущениям она совсем даже не исчезла. Прячется где-то в подкорке. Но сидит тихо, как мышка. Ну и слава богу. Не хочу чувствовать себя убийцей.
— Как ты сказала? — тихо переспросила тётя по имени Чхве Хё Чжин.
— Омма, — робко повторила Чжун Ги.
Хё Чжин быстро подошла и крепко обняла девочку.
— Спасибо, дочка! — с чуством произнесла она. — Наконец-то я дождалась! Нужно обязательно показаться врачу. У тебя явные признаки ремиссии! Скоро станешь совсем как все!
— А я что? Была…
— Не переживай и не волнуйся, — улыбнулась омма махнув ручкой. — Когда-то давно, врачи определили у тебя лёгкую форму аутизма. Но как сказал уважаемый доктор Пак Мён Сок, твой лечащий врач, при надлежащем уходе и воспитании, это когда-нибудь пройдёт. Вот я и думаю, он оказался прав. А ты почему до сих пор голая? Быстро одевайся и будем завтракать. Уважаемая Ким Да Сом долго ждать нас не будет. Бегом в ванную! Тталь!
Ага. Дочкой назвала. Отлично. А Да Сом кто? В голове снова побежали воспоминания. Домработница. Точно! Вот я тормоз! И шизик впридачу оказывается. Ну не совсем шизик, но и аутист — тоже не ах! То есть это Чжун Ги моя слегка двинутая. Видно страшной рожи ей недостаточно. Интересно как тётя, теперь уже мама на меня смотрит без содрогания? Я осмотрелся в поисках дополнительной двери в санузел. Ничего! Я что, на горшок ходил? Да не может такого быть! Или может? Даже вознамерился заглянуть под кровать, но в каморке был расстелен лишь футон. Два на полтора размером. На нём лёгкое одеяльце и подушка. Никакой кровати и в помине не было. В панике, как был, я выскочил за дверь и оторопело уставился…на спальню. И я точно знал, что это моя спальня! Помещение размером примерно 30–35 квадратных метров. Украшенное в сине-бело-розовых мягких тонах. С большим панорамным окном, размером с хорошую такую витрину и видом на высотки с зелёными парковыми насаждениями. Где-то в далеке виднелась полоска то ли моря, а может быть большой реки? Короче вид захватывающий. Но это ещё не всё. Прямо из моей спальни шли ступеньки лестницы с деревянным резным ограждением на верхний этаж.
